— Если мертвы? — переспросил Поттер.

— Да, — сказал я одновременно с ним.

Вампир посмотрел на меня, и все мое тело ощутило этот взгляд. Он был холоднее царящего вокруг мороза; глаза мгновенно наполнились слезами, легкие на вдохе пронзило болью, а сердце едва не остановилось.

Но это продолжалось лишь секунду. Вампир выпустил из рук фотографии, и они аккуратно расположились перед ним в серо–голубом воздухе. Пальцем левой руки он коснулся первого снимка, словно клавиши виртуальной клавиатуры, а ладонь правой положил на земляную стену.

Время шло. Вампир стоял неподвижно, словно прислушиваясь. Спустя несколько минут он пошевелился, опустил правую руку, а пальцем левой толкнул фотографию по направлению к нам. В тот же миг она оказалась перед Поттером, который, помедлив, взял ее и положил на скамью.

— Этого среди мертвых нет, — проговорил вампир. Он перешел к второму сквибу; здесь результат оказался тем же. С анимагом он расправился гораздо быстрее.

— Убит весьма остроумной комбинацией, — сообщил он, посылая нам оба снимка. — Сейчас его тело растворено в кислоте, и обратно его не соберешь. Убийц я не знаю; в данных обстоятельствах такие подробности выяснить невозможно. — Он помолчал. — Вы рады? — спросил он.

— Рады? — повторил Поттер. — Тому, что они живы?

— Тому, что мне не пришлось их поднимать, — ответил вампир. В следующую секунду он утратил к нам интерес и, повернувшись, направился своей странной походкой в дальний конец пещеры, где виднелся еще один темный коридор.

— Уходим, — тихо приказал я, глядя на Поттера и Бартлетта. Последний растерял всю свою наглость, которую с такой готовностью демонстрировал в общении со мной, и не спускал глаз с вампира. Поттер быстро убрал фотографии и встал.

Оказавшись в темном коридоре, я почувствовал себя спокойнее, постаравшись утешиться мыслью, что вряд ли Легион станет скармливать этому некроманту своих официальных представителей в иностранных министерствах.

— Что за чертов тип? — произнес Бартлетт со злостью, в которой читался страх.

— Вампир, — ответил я. — И да, он не похож на тех анемичных хлыщей, которых вы привыкли ими считать. Этот — настоящий. Если выберемся, покажу статью в энциклопедии.

— Если выберемся? — переспросил аврор, но ответить ему я не успел — в следующую секунду нас догнала волна. Холод и парализующий страх сковывал ноги, рождая в сознании образы смертельной опасности, подбиравшейся к нам из темноты. Я обернулся удостовериться, что это лишь морок, и натолкнулся на Поттера и Бартлетта.

— Вы что остановились! — рявкнул я. — Бегите к порталу!

— А ты? — Поттер уставился на меня зло и испуганно.

— Я тоже, если вы не будете стоять тут, как пни!

Наши палочки не работали, не действовала никакая магия, кроме той, что владел вампир. Мы были безоружны, лишены возможности защищаться, заперты в тесном пространстве подземного коридора с невидимым хищником за спиной. "Такое уже случалось, — думал я, следуя за аврорами, — но обойти эти ограничения можно. То, что я тогда сделал, не было колдовством".

Я остановился. Шедшие впереди авроры быстро исчезали в густой темноте; через несколько секунд свет их палочек пропал, и я перестал их видеть.

Обернувшись, я осветил ближайшее пространство. На этот раз мне не понадобились долгие медитации, сознание раздваивалось само собой: одна его часть оставалась здесь, другая отправлялась в астральный лес, где вечно бродил дух лиса, и когда из тумана, плавающего среди высоких деревьев, возник темный силуэт моего тотема, из темноты передо мною вышел вампир.

Точнее, поднялся с пола — это существо предпочитало передвигаться на четырех конечностях.

Нас было трое: вампир, я и лис, сидевший сейчас посреди поляны и отлично понимавший, с кем я имею дело.

Палочка в руке мигнула и погасла, но несмотря на полное отсутствие света, я видел вампира гораздо отчетливее, чем несколько минут назад в серо–голубой пещере.

Вампир выпрямился и легко улыбнулся.

— Простите, коллега, — насмешливо сказал он. — Не мог удержаться, чтобы немного себя не развлечь. Мы — существа неприхотливые, нам очень мало надо, однако здесь так редко бывают гости, а наверху в последнее время слишком светло и суетно, поэтому я решил… М–м, надеюсь, вы не думаете, что я решил на вас поохотиться?

Он издевался, но не атаковал, и было непонятно, чего он хочет, однако, находясь в такой близости от вампира, я не только ясно его видел, но и чувствовал исходящий от него запах, едва уловимый на таком морозе, но все же существующий. И увы, он был мне знаком.

В момент, когда я вспомнил запах, вампир преобразился. Крылья его развернулись, глаза округлились так, что заняли пол–лица, и он рванулся ко мне, прижав длинные руки к груди и согнув пальцы когтями вперед. Я инстинктивно выставил палочку, и та уперлась в его твердый живот, а его когти — мне в грудь, обжигая холодом.

Лис вскочил, вдруг оказавшись очень большим и не менее зубастым, чем нависавший надо мною хищник.

— Отойди назад, — приказал он, и хотя говорил он через меня, вампир послушался, отступив на шаг и немного опустив крылья.

— Значит, вот в чем дело, — сказал он. — Я чувствовал, что знаю тебя, но не понимал, откуда — ведь мы с тобой никогда не встречались. А это был не ты…

Лис молчал, и я решил, что вампир обращается ко мне, а не к нему.

— Понятия не имею, о чем речь, — ответил я, наконец, взяв себя в руки.

— Ты видел моего сородича, — произнес вампир. — Этот знак остается навсегда.

Я невольно посмотрел на левое предплечье, где была Метка.

— Не этот. — Успокоившись, вампир вновь принял неподвижную позу, обернувшись крыльями и спрятав под них руки. — Ты видел нечто иное. Ты узнал запах.

"Вот это да, — подумал я. — Вот так Олливандер".

— Приведи мне этого Олливандера, — потребовал вампир.

— Он не убивал твоего сородича. Он просто хранит у себя дома его кость.

— Принеси мне кость.

— Забери сам.

— Слишком долго рыть. — Вампир плотнее закутался в крылья и опустил уголки губ. — Я знаю — вы, люди, имеете много страстей и легко продаетесь. Принеси мне кость, и ты не пожалеешь.

— Знаешь, сколько раз я это слышал?

— Но не от меня. Вряд ли тебе предлагали что‑то действительно стоящее.

— Мне надо подумать.

Вампир усмехнулся:

— Сейчас ты стараешься делать прямо противоположное.

— Не люблю, когда копаются у меня в голове.

— Я не копался. Просто у меня тонкий слух. Очень тонкий.

— Мне надо подумать, — повторил я.

— Думай, но не слишком долго, — сказал вампир. — Иначе я найду других, более сговорчивых, и ты упустишь свой шанс.

Он развернулся, скользнул вниз и исчез, забрав с собой холод. Через несколько секунд в лесном тумане скрылся лис. Немного постояв, я зажег свет и продолжил путь к порталу.

Прошло меньше минуты, когда в темноте передо мной возник огонек, и я увидел Поттера с палочкой в одной руке и здоровенным булыжником в другой. При моем появлении он отпрянул и занес руку с камнем.

— Гарри, Гарри, это я! — воскликнул я.

На лице Поттера отразилось облегчение.

— Какого чёрта! Где ты был! — Он бросил камень на землю. — Я думал, тебя… в общем, не надо так больше делать. Я по этой темноте уже пять минут хожу, хотя никогда в жизни так не боялся!

Я почувствовал неожиданную благодарность за то, что он вернулся, однако это выглядело чистым самоубийством — без колдовства у Поттера не было ни единого шанса, вооружись он хоть валуном.

— Спасибо, что пошел меня искать, — ответил я, — но это было лишним.

— Лишним, не лишним — мое дело, — беззлобно огрызнулся Поттер. — Так где же ты был?

— Решил узнать, зачем он нас преследует.

— Ты что, с ним говорил?

Я кивнул.

— Идем, нам пора.

Поттер смерил меня критическим взглядом, но только молча покачал головой.

Бартлетта мы обнаружили у портала: держась за шест, он дергал его, словно пытался таким странным образом заставить портал сработать. Меня это совсем не удивило, но Гарри изменился в лице. Ничего не сказав, он взялся за шест, следом за ним — я, и через секунду нас троих потащило вверх.