- Земля! - и в то же мгновение всех присутствующих накрыло волной боли. Запредельной, нечеловеческой, словно все кости разом вдруг обратились мельчайшими колкими щепками, раздирающими каждую мышцу, каждое сухожилие на части. Горьев, Ларусс, Каракий и Чалый попадали на пол, с глухими стонами, кричать не оставалось сил. Только Настоятель и коммуникатор остались на своих местах, Грызнов - у пульта, Рекский - сидеть в кресле. Оба смертельно, почти снежно побледнели, у Настоятеля пошла кровь носом, коммуникатор держался за грудь.

Лепестки стел схлопнулись, зал погрузился в кромешную тьму. Несколько секунд ничего не происходило.

- Размен! - Настоятель гаркнул так, что статист едва снова не оглох. - Корускулат!

Вспышка, по стелам заскользили змеящиеся дуги - последняя заряженная из них отдавала часть заряда двум другим.

Боль отступала, но даже простое воспоминание о ней было болезненным. Статист приподнялся, только сейчас обнаруживая, что он, как и часть команды, распростерся по полу, с трудом добрался до ближайшего пустующего кресла.

- Оптикат, объем! - Пылевой ландшафт почти полностью рассеялся в свете утраты контроля своим создателем. Настоятель явно был на пределе, отбросив в сторону формальное 'господин' и сводя приказы к возможному минимуму. - Корускулат, готовность, Чалый - отчет по Замкам.

Команда приходила в себя - восстанавливался 'объем', стелы расходились в боевые позиции, снова готовые обрушить на противника электрические разряды, аэроархитектор отчитывался по Замкам. Приказы, отчеты. Десант - двухминутная готовность, господам Шалидасу и Наридасу - двум отдыхавшим аэроархитекторам - экстренный подъем, готовность, стелы - готовность...

Складывалось впечатление, что Настоятель не ожидал настолько 'теплого' приема, прямая некротическая атака, даже будучи просчетом со стороны организаторов учений могла стоить если не жизней, то, как минимум, здоровья команде. Единственное, что могло радовать - то, что на стороне противника не было живой силы, а значит и необходимость церемониться полностью отпадала.

Хотя - 'Третичная цель - минимальные потери среди командования предполагаемого противника в счет взятия последнего в плен' - учтет ли Настоятель данные 'пожелания'?

Уже вдалеке, в пределах прямой видимости, вырисовывались очертания укрепрайона противника, застилаемые дымом пожара. Разглядеть можно было только земляной вал, очертания шатров и мечущиеся среди всего этого, окутанные смогом фигуры, уж больно отдаленно напоминающие человеческие. Готовились ли там к встрече десанта, бестолково суетились или целенаправленно боролись с огнем - разобрать было невозможно.

- Рекский, есть контакт? - Настоятель. Ответ коммуникатора прозвучал практически синхронно с вопросом.

- Есть контакт. Общаются кодом, направление передачи установить не могу.

- Дешифровка?

- До часа.

- Отставить. Чалый...

- Уже занимаюсь.

Последняя фраза, судя по всему, относилась к подмене аэроархитектором Облачного Замка на фронтальной стороне Крепости. Переживший два разряда и некротическую атаку Замок лишь угадывался в быстро рассеивающемся облачке чуть правее. Новый спешил занять его место, проходя по широкой дуге. Почему именно по дуге - Александр мог только предполагать - навигация, риск оттягивания на себя части статики, гарантия обзора - он не знал. Тем временем внизу движение стало более упорядоченным - противник организовывался для наземной обороны. Складывалось впечатление, что десант был замечен, хотя сам Горьев и не мог разглядеть бойцов.

- Расчетное время?

- Ноль корускульная, три - прямая.

- Готовность!

Александр до рези в глазах всматривался в землю, надеясь рассмотреть солдат десанта, их уже должно было быть видно, но то ли стелющийся дым мешал, то ли шли солдаты не в лоб - безуспешно.

- Разряд!

Вспышка, дуга. Складывалось впечатление, что била Крепость не наводкой, а очень приблизительно. Возможности управлять электрикой у корускулата не было, дистанция удара корректировалась позицией Облачного Замка, но и даже с этим дуга била достаточно произвольно.

Лагерь 'накрыло' - было отлично видно, как столбы наэлектризованной пыли взвились в воздух, несколько шатров тут же вспыхнули, дернувшись, упали, как подкошенные, тела. Александр внутренне съежился, ожидая ответа противника, но обошлось, последний, видимо, исчерпал ресурс, а то и вовсе пал под удачными ударами. Но вот внизу сверкнуло несколько лучей соляных жезлов, хотя они для Крепости были - что слону дробинка.

Точно упоминание дроби было услышано Тремя Богами - с земли донесся слаженный залп фузей - десант вышел на дистанцию выстрела. Лишь облака порохового дыма выдавали позиции солдат, ранее абсолютно незаметных с воздуха. Маскировка их была почти совершенна, состоя из зелено-бурых плащей, шлемов, увитых листвой и крашенной зеленым стали, но даже она не спасала от 'чуйности' некроконструкций. Мертвые смотрели не глазами. Да и вовсе можно было бы вполне оправданно усомниться в наличии у них глаз. Мертвые 'чуяли'.

Невольно возникал вопрос, где же именно Комиссариат раздобыл их? Политики Халровиана всячески порицали любые проявления некромагии и последняя была одним из немаловажных камней преткновения с соседом - империей Осса, чья индустрия как раз на некромагии и строилась. Закупали в той же империи? Вербовали мастеров-некрохирургов? Александр был слишком далек от понимания сущности некроконструкций, чтобы дать даже очень приблизительный ответ.

Тем временем внизу завязалось сражение. Можно было бы рассмотреть детали, но Настоятель скомандовал выход на 'нулевую позицию' - Крепость зависла над лагерем противника, готовая в любой момент сбросить резервы, а то и вовсе 'сесть' на противника. Впрочем, последняя операция вряд ли применялась слишком часто, особенно в учениях - уж больно велик был риск необратимых повреждений вверенного Комиссариатом имущества. Как бы там ни было, но свою главную боевую задачу она выполнила, теперь все было в руках пехоты.

И когда, казалось, первый этап учений можно было считать успешно завершенным, события понеслись галопом.

Вначале в зал скорым шагом, создающим впечатление, что до этого они бежали, ворвались двое - оба молодые, лет двадцати с небольшим, Александр еще успел удивиться нездоровой, зеленоватой бледности одного из них. Но не успели они отрекомендоваться, как зазвучал в комунике незнакомый голос:

- Господин Настоятель, засада, согласно условиям учений наша группа полностью уничтожена, - голос, должно быть, принадлежал командиру десанта. И почти тут же, Рекский:

- Есть обмен!

Каракий:

- Земля!

И снова весь мир погрузился в океан боли, сковало дыхание, дало сбой сердце и кровь пошла носом. Кто-то что-то кричал, но Горьев не мог разобрать ни слова за собственным криком. Пол качнулся под ним, а может только казалось, перед широко распахнутыми глазами возникали и взрывались мириады звезд. Пульс бился так, что готов был оглушить.

В этот раз боль отпускала долго, неохотно. Ломило суставы, шумела кровь в ушах, во рту стоял отвратительный вкус блевотины. Александр утерся и осмотрел присутствующих. Настоятель лежал грудью на контроллере, уже силясь выпрямиться. Рекский распростерся в кресле, мертвенно бледный, но живой - залитая кровью из носа грудь медленно вздымалась и опадала. Ларусс и двое так и не успевших представится молодых - должно быть ранее вызванные аэроархитекторы - точно медузы едва шевелились не полу, захарканном и изгаженном.

Активно шевелился только Максим Чалый - его било в припадке. Он умирал.

Глава вторая. Горий Грызнов, Настоятель Воздушного Флота Графств Халровиана.

Бричка шла ровно, лишь изредка потряхивая на стыках плит, да громыхали чудовищно тяжеленные копыта каменных коней. Не каждый в Хале знал, что производятся эти неповоротливые 'скакуны' так нелюбимыми в графствах некромагами. И на всех, как одном, стояло клеймо мастера-ваятеля империи Осса. Имущество более статусное, нежели несущее практическую ценность - невероятная инерция, трудности управления, масса в несколько тонн, но при этом почти абсолютная неуязвимость и, как у любой некроконструкции, полное отсутствие страха делали их идеальными в кавалерии при прорыве рядов противника, но уж никак не тягловыми животным.