Глава первая. Александр Горьев, статист.

Руки были затянуты в кожу. Бархатно-палевые перчатки, облегали ладони так плотно, что практически не ощущались. Сами же кисти покоились на парапете, он смотрел на них и пытался понять, что же он здесь делает. Задумываясь, он не мог вспомнить практически ничего о себе.

Нет, он прекрасно помнил то, что было записано в его личнике, лежащем во внутреннем кармане сюртука. Мог назубок, ни на мгновение не задумываясь, слово в слово повторить - Александр Горьев. Гражданин Халровиана. Статист. Место рождения - Хала. Выпускник Халской же Академии Юриспруденции. Возраст - 34 года.

Также он помнил и то, чего там не написано. Должность - статист при Летном Комиссариате. Не женат и не был, постоянной связи не имеет.

Но ни слова, ни единой картины из своего 'прошлого' он вспомнить не мог. Не мог вспомнить и момента 'перехода' - того момента, когда его воспоминания начались, стали реальными, а не набором фраз, которые он мог бы пересказать и проснувшись среди ночи.

Хала - он мог ни на мгновенье не задумываясь назвать свой любимый кабак, улицу, по которой проще пройти к Комиссариату от дома. Имя-звание начальника. И ни единого воспоминания о времени в кабаке, ни единого ориентира на знакомой улице, ни единого отличия шефа от серой массы. 'Северное сияние', Литейницкая, старший куратор Тобиас Дариас.

Академия - он мог вспомнить имена всех без исключения шестидесяти восьми сокурсников. Но ни единого момента, не относящегося к преподаваемому материалу, улыбки, ссоры, разговора...

Далеко внизу - почти в двухстах метрах под ним - суетились, наводя последние вехи трое аэроархитекторов. Насколько ему было известно - уже трое суток без сна и пищи они чаровали Облачный Замок - феерическую конструкцию из облаков и тумана, точно каким-то неведомым чудом сошедшую на землю. Еще две таких же висели в воздухе неподалеку от Парящей Крепости, тончайшие башенки их то и дело пронзали, словно дурачась, сильфы.

Позади раздались шаги - кто-то поднимался по лестнице на башню. Люк откинулся и над полом появилось тяжелое скуластое лицо Настоятеля. Александр кивнул, приветствуя. С Настоятелем он успел познакомиться буквально пару часов назад, сразу после того как поднялся на глыбу Парящей Крепости. Чужая негибкая память ту же услужливо выудила тогда имя и биографию. Горий Грызнов, Настоятель первого ранга, сорок девять лет, ветеран Раскаянья и Битвы при Чаде... И еще много строк столь же точных, сколь и совершенно бессмысленных. Знакомые, награды, ранения.

Настоятель поднялся на площадку и встал у парапета рядом с Александром.

- Скоро начинаем, - голос у него был ровный, с легкой хрипотцой. Александр кивнул, не видя необходимости отвечать. Настоятель Горий вынул из кармана камзола коробку сигарелл и прикурил. Потом, спохватившись, протянул коробочку Александру, но тот покачал головой, отказываясь.

Что ему было делать теперь? Нет своей памяти, нет цели и воспоминаний. В глубине души Горьев был в смятении, но лицо, точно повинуясь застарелой привычке, оставалось неизменным. Выполнять некую поставленную задачу? А какая задача могла стоять перед статистом, перед ним? Ответ напрашивался, но что-то заставляло его думать, что на самом деле не все так просто...

- Какой штат Крепости? - спросил он, чтобы спросить хоть что-то.

- Гнев Альвира.

- Простите?

Настоятель выпустил колечко горьковатого на запах дыма, которое тут же разорвал ветер.

- 'Гнев Альвира'. Так называется Крепость. Последняя модель, чуть ли не только со стапелей. Собственно говоря, учения и проводятся с целью испытать ее в полевых условиях.

- Должно быть, большая честь быть назначенным Настоятелем? - поинтересовался Александр.

- Не без того, не без того... - Горий выпустил очередное колечко, столь же быстро сгинувшее. - В штате кроме меня трое аэроархитекторов, корускулат, коммуникатор, оптикат и три копья десантно-штурмовой команды. И вы, само собой.

- Благодарствую.

Александр начал чувствовать наслаждение от происходящего. С каждой секундой, с каждым мгновением он, капля за каплей, впитывал СВОЮ память. Каждое слово или действие откладывалось в нем - со всеми красками, звуками, интонациями - со всем тем, чего не было в памяти другой.

Настоятель курил. Аэроархитекторы внизу, на земле, похоже, закончили чары. Теперь они, двигаясь точно сонные мухи, брели к подъемной корзине 'Гнева Альвира', отсюда не видной, а Облачный Замок медленно воспарял к небесам.

- Нам пора спускаться вниз, - Настоятель щелчком пальцев отстрельнул окурок. - Сейчас Матьяс будет заряжать корускульные стелы, а мы как раз на самой высокой точке крепости.

Они направились вниз, стальные подметки гулко клацали по каменным ступеням. Неродная память в очередной раз услужливо подала Александру бесполезную информацию. Как правило, Парящие Замки представляли собой глыбу с прорезанными в ней немногочисленными тоннелями или и вовсе без оных - все остальное надстраивалось на глыбе позднее - башни, основное здание с комнатами персонала, бараки. Соответственно многое в них было деревянным - ступени, балки, швартовочные платформы. 'Гнев Альвира', в отличие от них, представлял собой единое монолитное образование. По-крайней мере настолько монолитное, насколько вообще может быть глыба породы. Все башни и здания были не более чем дань внешнему виду - вполне можно было и не придавать им настолько привычные формы. Размерами 'Гнев' был меньше своих 'собратьев' по верфи - это достигалось за счет того, что при строительстве использовали больше полезного объема внутри самой глыбы. Иными словами Крепость была намного прочнее и маневреннее своих аналогов, но, в качестве недостатка, была безумно дорога и в ее помещениях царил настолько адский холод и сквозняки, что топить приходилось даже в самый разгар пусть и не ласкового, но лета.

- Вам, пожалуй, стоит взглянуть на процесс зарядки, - сказал на ходу Грызнов. - По-первому разу производит неизгладимое впечатление. Можно посмотреть из командного зала - он лучше всего из всех помещений с окнами экранирован. Оттуда можно будет увидеть все три стелы.

Александр молчанием выразил согласие, продолжая следовать за Настоятелем.

Командный зал венчал собою центральное здание и занимал полностью весь этаж. Из мебели в нем был огромный круглый стол невдалеке от центра зала, десяток глубоких кресел, сейчас в живописной неупорядоченности расставленных по всему помещению и несколько чайных столиков. В центре зала - металлический круг, диаметром метра в три, с утопленными в пол рукоятями. Стен как таковых у зала не имелось - только застекленные арки во всю высоту от пола до потолка. Грызнов говорил правду - обзор из зала был даже лучше чем с высоты башни. Отлично можно было рассмотреть три огромных лепестка, сейчас раскрытых - именно они по старой традиции, когда еще имели продолговатую форму, назывались стелами.

- Стелы, - кивком указал Настоятель. - Пока раскрыты. Сейчас я сообщу Матьясу что мы готовы и тогда уж наслаждайтесь зрелищем.

- А вы?

- Буду присутствовать с вами. До начала учений я самый бесполезный человек на 'Гневе', - Горий прикоснулся к кристаллику серьги-комуники и на секунду замер с совершенно отсутствующим взглядом. - Все. Присаживайтесь поудобнее.

Грызнов поступил согласно собственному совету, устроившись в одном из многочисленных кресел. Александр последовал его примеру.

Как только они расположились - началось. Пол под ногами едва заметно качнулся и лепестки стел пошли вверх, явно готовясь сомкнуться над крепостью. В то же время облака понеслись с безумной скоростью, сворачиваясь в мрачного вида свинцово-серую воронку вокруг некоей незримой оси. Секунды же потекли медленно и величественно, точно пытаясь компенсировать внезапную торопливость окружающего мира.