Переделав все дела, раздав на ночь градусники и выдав всем страждущим вечернюю дозу таблеток, девушка читала англоязычные статьи в журнале с красивым названием Ланцет, когда перед ней на стол лег шоколадный батончик с ее любимой помадно-сливочной начинкой.
- Аленький, привет, ты сегодня с нами?
Алька улыбнулась, она узнала этот бархатный голос, да и именно такой батончик мог подарить только Артур. Молодой анестезиолог всего два года назад закончивший ординатуру. Ему явно нравилась Алька и он пытался за ней ухаживать. Правда дальше дружеского общения дело не зашло. То ли Алька не давала повода, то ли Артур был нерешителен. В общем, эта парочка ходила вместе на операции и Артур всегда звал девушку на интересные случаи.
- Привет, Артуркин. С вами. А что, есть что-то интересное? - глаза девчонки аж засветились в темноте от предвкушения.
Артур заржал.
- Прикольная ты, Алька. Другая бы радовалась цветам, драгоценностям, квартире в центре Москвы и тачке, а тебе нужна для радости операция покровавее.
И пафосно заголосил: - Возрадуйся, дева вампирская! Везут мужика с прободной язвой. За этим и пришел к тебе. - и уже спокойнее нормальным тоном. - Ассистировать пойдешь? Владленыч оперирует. Он добро уже дал.
Алька аж взвизгнула от предвкушения. Родион Владленович был широко известен как талантливый хирург. Он стажировался за границей, ездил в экспедицию в Антарктику на год, и просто был интересным собеседником. Владленович учил Альку невзирая на то, что она еще не закончила универ. Всегда разбирал с ней ход операции и обязательно требовал самой выхаживать тех, кого она помогала оперировать.
Алька попросила Вету, медсестру из соседнего отделения присмотреть за ее пациентами, а сама понеслась в приемный покой встречать Скорую помощь, которая уже с мигалками въезжала на территорию больницы.
Пациентом оказался весьма приятный мужчина лет пятидесяти, черноволосый с сильной проседью. На мертвенно бледном лице выделялись черные брови, орлиный нос и черная же короткая стильная бородка и усы. Алька беззастенчиво пялилась на мужчину пока измеряла ему артериальное давление, снимала одежду и цепляла монитор. Он ей почему-то напоминал героя какого-то сказочного фильма. Правда особо задумываться о его внешнем виде было некогда.
Мужчина был очень плох. У него было сильное внутреннее кровотечение и без помощи он имел все шансы потерять свою жизнь. Алька точно знала, что не позволят ему уйти по-тихому. И сегодня явно будет тяжелая ночь.
- Поднимайте его в операционную! - Артур подтолкнул Альку к выходу из приемника. - Беги мойся. Я сейчас.
Алька понеслась по лестнице. Ждать лифт не было терпения. В предоперационной она стащила курточку, оставшись только в тонкой маечке и брюках, одела маску и защитный щиток, намылила руки, тщательно промывая ногти и между пальцев, смыла теплой водой, закрыла локтем кран, обработала руки антисептиком и, подпрыгивая от нетерпения, прошла в операционную.
Пациент уже лежал на столе и его мазали коричневым раствором, обкладывали бельем, готовя операционное поле, а Артур сосредоточенно работал у головы пациента. Алька мельком отметила, что похож этот странный мужик на актера Шона Коннери. Такой же стильношотландистый. Операционная медсестра Нина кинула Альке на руки салфетку с еще одним антисептиком, накинула тонкий халат и помогла натянуть хирургические перчатки. Алька встала на место ассистента. Родион Владленыч зашел следом за Алькой и сразу стало мало места. Похожий на большого бурого мишку доктор пророкотал:
- Ну что девочки, помашем шашками? Аля, что нас ждет в животе при прободной язве?
Алька подобралась и по уже привычному сценарию была готова к такому опросу.
- Большая кровопотеря нас ждет, Родион Владленович.
- Значит разрез...? - хирург встал у стола напротив Альки.
- Срединная лапаротомия.
- Точно. Имя пациента кто-нибудь знает?
- Джон Доу. - неуклюже пошутила девушка.
- Неизвестный значит. - сделал разрез Владленыч. Быстро проведя ревизию, он повернулся к Артуру. - Юрку позови. Пусть моется. А ты, Аля перейдешь ко мне. Вторым ассистентом.
Алька поняла, что дело совсем плохо. Второй дежурный врач Юрий Викторович ассистировал Владленычу, Алька держала крючки, зажимы, промокала и просто старалась хоть как-то облегчить работу хирургов. В тишине пикал монитор. Никто не шутил, не разговаривал на отвлеченные темы, все фразы были скупыми и короткими до тех пор, пока основную работу не сделали и состояние пациента не стало стабильным.
Владленыч повернулся к Альке:
- Пот мне вытри. - Он по старинке оперировал без защитного щитка. Алька подставила плечо и Владленыч быстро провел лбом по тонкой ткани, которая сразу промокла.
- Неправильно ты, Алька, пот хирургу вытираешь. Грудь подставлять надо. - Юрий Викторович с облегчением выдохнув, стал ушивать послойно разрез.
Все в операционной словно включились из режима ожидания и полетели смех и шуточки.
- Алька, кожу и подкожку ушьешь? - Владленыч стянул перчатки и устало пошел к выходу.
Алька наложила последний стежок и утомленно, но счастливо выдохнула - Все!
Пациент поехал к Артуру в реанимацию, а Алька, пробежавшись по отделению, рухнула на диванчик в сестринской поспать пару часов.
Утром в пять часов Алька заварила себе большую кружку кофе и выползла на сестринский пост. Разложить таблетки, приготовить градусники, сделать записи. Времени хватило в обрез. Выполнив все, что положено юной медсестре, Алька бегом поднялась в реанимацию посмотреть на своего Джон Доу.
- Альк, ты с утра тут как ясно солнышко!
- Артур, коварный. Ты снова комплементы раздаешь. Ой, не к добру! - Алька улыбнулась и спросила, мотнув головой в сторону Джона Доу. - Как он?
- Стабильный. Но его выхаживать надо. А когда еще полиция родственников найдет...
- Он в себя приходил? - Алька увидела, как приятель покачал головой, и прошептала. - Я после пар приду. Посижу с ним.
- Мать Тереза ты наша. - Артур приобнял девушку. - Ты бы хоть раз выспалась, а... Сидеть она придет...
Девушка чмокнула колючую небритую щеку и побежала сдавать дежурство. Денек предстоял еще тот.
Алька с дежурства плелась на учебу еле переставляя ноги. И снова привычной тенью пробралась на занятия. Слава всем богам и божонкам, сегодня их группа занималась одна безо всяких параллельных групп. Кафедра поликлинической терапии распахнула свои гостеприимные двери для студентов с ходу загрузив их кучей проверочных и самостоятельных работ. Бумажки... Бумажки и снов бумажки. Все обучение студентов на этой кафедре можно было охарактеризовать тремя словами: нудно, долго, заумно. И ни одна из этих характеристик не вызывала желания погрузиться по самую макушку в «увлекательный» мир поликлинической науки. Студентов разделили по парам и подсадили в кабинеты к участковым терапевтам. Можно представить себе радость врача, которого сносят пациенты за дверью, без медсестры (их вечно не хватает) и в довесок два недоучки, которым что-то нужно попытаться объяснить и показать. Конечно врачи спешили отпустить ребят скорее с занятий, просто для того, чтобы они не путались под ногами. И стайкой счастливые студенты бежали по своим делам мысленно и вслух вознося благодарности таким добрым «дяденькам и тётенькам». Так что цикл был длинный, ненапряжный и просто расслабляющий. И не было никаких потрясений душевных и физических на протяжении всего обучения.
После занятий каждый день как по расписанию Алька бежала в больницу даже если у нее не было дежурства. Садилась в палате, куда перевели ее Джона Доу и читала ему вслух книги. Пушкин, Есенин, Асадов... Альке нравилось думать, что этот почти Шон Коннери не приходит в себя вовсе не из-за перенесенной кровопотери, а из-за какого-то загадочного происшествия. Девушка напридумывала себе фантастических историй с участием ее любимого пациента. Она рассказывала безмолвному слушателю все свои беды и горести. Зачем-то рассказала, что стесняется показаться неглупой в универе. И поделилась своими непонятными проблемами с Владом. Альке казалось, что он все-все слышит и понимает. Только в себя никак прийти не может.
