— Ну считай пятёрка в кармане. Вот уж не думал, что мне так повезёт, — тихо пробурчал я сам себе под нос.

— Итак, давай по порядку, — велела математичка. — Перечисляй самые большие числа. Сто и тысячу даже не называй, начинай сразу с огромных чисел. Самых больших, какие знаешь.

— Миллион! — сказал я и победно посмотрел на Веру Ивановну.

— Верно, — кивнула она. — Дальше.

— Миллиард!

— Молодец, Рыжиков, а ещё?

— Ещё? — удивился я. — А разве есть числа больше миллиарда?

— Конечно, есть, — вздохнула учительница. — Огромные числа существуют в математике, гигантские числа! Давай вспоминай, Рыжиков.

— Ой, что-то позабыл, — почесывая макушку, промямлил я.

— Ты просто не готовился, Рыжиков, — сказала учительница и взяла красную ручку. — А я думала, что после двойки ты наконец возьмёшься за ум.

— За миллиардом идёт число, которое называется биллион, — выручил меня Вадик Сорокин. — Это миллион миллионов.

— Правильно, Сорокин, — кивнула учительница. — Ну а дальше какое число следует?

— Триллион, — тихо подсказала Галя Огурцова.

— Огурцова, я не тебя спрашиваю, — строго одёрнула её Вера Ивановна и обратилась ко мне: — А ну-ка изобрази на доске это число. Напишешь — поставлю тройку.

— Я не помню, сколько у триллиона нулей, — честно признался я, потупив глаза.

— Триллион — это единица с двенадцатью нулями, — подал голос хорошист Саша Самсонов со второй парты.

— А есть число больше триллиона? — спросила учительница.

— Нет, — уверенно ответил я.

— Опять неправильно, Рыжиков. Есть!

— Гугол! — выкрикнул с последней парты Павлик Морозов.

— Я в «Занимательной математике» читал. Это единица со ста нулями.

— Молодец, Павлик, ставлю тебе пять, — улыбнулась математичка. — Сразу видно, что много читаешь.

— Ну гугол — это уж точно самое большое на свете число? — с надеждой спросил я. — Больше не бывает?

— Эх, Рыжиков! — снова покачала головой учительница. — Есть, Семён, числа и покрупнее, чем гугол. — Так, ребята, кто из вас знает?

— Я, — подняла руку Света Пятёркина. — Самое большое на свете число центаллион. Это единица и целых триста три нуля. Верно?

— Очень хорошо, — кивнула учительница. — И всё же есть число больше, чем центаллион. Оно называется зиллион!

— А это сколько? — спросил весь класс хором. — Сколько в нём нулей?

— Так много, что точно никто не знает, — ответила Вера Ивановна. — Но учёные иногда говорят: в космосе звёзд столько, что пересчитать их невозможно. Их там целый зиллион!

— И песчинок на морском пляже тоже зиллион, — догадался Вадик.

— И капелек воды в океане — зиллион! — закричала Настя Кубышкина.

— И снежинок зимой — зиллион, — добавил Павлик.

— Значит, всё то, что невозможно сосчитать, можно смело называть зиллионом, — подвела итог учительница.

— А самое маленькое число какое, ребята? — спросила Вера Ивановна.

— Ну это просто, — обрадовался я. — Конечно, единица!

— Вот тут ты прав, Рыжиков, — кивнула учительница. — Вот её мы тебе в дневник и запишем. — А когда будешь готов к уроку как следует, я тебе пятёрок поставлю хоть целый зиллион! Обещаю!

— Семён, ты слышал? Ребята из параллельного класса сказали, что мы сегодня на физре будем через козла прыгать! — сообщил на перемене мой лучший друг Вадик.

— Через козла? — испугался я. — А он нас не забодает?

— Кто его знает? — задумался Вадик. — Я в деревне через свинью прыгал, она меня не тронула.

— Так то свинья, а это козёл! — встрял в разговор Никита. — Свинья — животное ленивое, а козлы жутко бодливые. Как даст рогами!

— А где Валентин Васильевич, наш физкультурник, живого козла взял? — спросили ребята.

— Не знаю, может, козёл у него дома живёт, в квартире, — пошутил Вадик. — Я слышал, один дед на балконе даже коня держал. Так ведь конь гораздо крупнее козла.

— И ест конь больше, — согласился Никита. — А козла привяжи верёвочкой к батарее и выводи, как собачку, два раза в день на прогулку.

— Всё равно не верю, что мы через этого козла прыгать будем, — твёрдо заявил я.

— Это, наверное, по системе йогов, — задумчиво произнёс Вадик.

— По какой системе? — не понял я.

— Йоги — это такие люди, которые в Индии живут, — пояснил Вадик. — Они могут не есть неделями, а воду не пить по целому году. И вроде даже летать умеют.

— Ну и что?

— А то, что у них своя система тренировок, — продолжил Вадик. — Чтобы высоко прыгать, нужен стимул.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я.

— Ну причина особая нужна. Понимаешь? — терпеливо объяснил Вадик. — Представь себе, что тебе нужно прыгнуть через забор.

— Ну представил, — сказал я.

— Забор метра полтора, выше твоего роста, — умничал Вадик. — Сможешь перепрыгнуть?

— Если хорошенько разбежаться, то, наверное, смогу, — поразмыслив, сказал я.

— Не сможешь! — помотал головой Вадик. — Ты даже через метровый забор не перепрыгнешь без тренировки. На что хочешь спорю!

— Я не перепрыгну?

— Да, ты, — кивнул Вадик. — Потому что нужен стимул. А йоги знаешь, как тренируются?

— Как?

— Они дразнят тигра или дикого бизона, а потом удирают от него со всех ног, — пояснил Вадик.

— Зачем?

— Как зачем? Чтобы от страха перепрыгнуть через двух-, а то и трёхметровый забор, — продолжал Вадик.

— От страха? — удивился я.

— Ну да. Говорят, от страха можно через любой забор перепрыгнуть, — согласился Никита. — За мной, когда я летом в деревне яблоки воровал, одна сердитая бабка с крапивой погналась. Так я от страха через огромный плетень в два счёта перемахнул. Правда, потом сколько ни пробовал, уже не смог так высоко прыгнуть.

— Правильно, я о том и говорю. Тебя страх подстегнул, — согласился Вадик. — Вот и йоги, наверное, так же. Дразнят дикого жирафа и убегают от него.

— Не жирафа, а бизона, — поправил его Никита.

— Ну неважно, кого они дразнят, — отмахнулся Вадик. — Главное — хорошенько испугаться. Тогда можно и мировой рекорд поставить.

— Не верю! — сказал я ребятам, шмыгнув носом. — Всё это выдумки, так не бывает.

— Чего не бывает? — не понял Вадик.

— Что человек может от страха трёхметровый забор перемахнуть! — серьёзно заявил я. — Всё это сказки и небылицы!

— А вот и не сказки! — обиделся Вадик.

— Главное — хороший разбег, — продолжал настаивать я. — Если как следует разогнаться, то можно какой хочешь забор перепрыгнуть.

— Ребята! — позвал Дима. — Пошли скорее, учитель физкультуры давно ждёт.

— Сейчас я этому козлу покажу, — твёрдо решил я. — Как прыгну через него, не хуже любого йога!

Но козёл оказался не настоящим, а спортивным. Да и на козла он был вовсе не похож. Пень какой-то с ногами. И почему его только козлом назвали?

— Рыжиков, прыгай! — приказал строгим голосом учитель физкультуры Валентин Васильевич.

— Сейчас, сейчас… Главное — это хороший разбег, — побормотал я и, обернувшись к ребятам, сказал: — Сейчас в два счёта перепрыгну этого фальшивого Козла.

Изо всех сил разбежался, оттолкнулся и… растянулся на полу.

Смеялся надо мной весь класс.

После уроков мы вышли из школы, но не успели пройти и нескольких шагов, как услышали страшный крик:

— Спасайтесь! Бегите! Бешеная собака!

Все бросились врассыпную.

Мы с ребятами со всех ног рванули к забору, а за нами по пятам гналась лохматая, грязная собака с соседнего двора, которая уже целый месяц держала всю округу в страхе.

Забор был чуть выше меня, но я перемахнул преграду в одну секунду, словно он был мне по колено. Собака оказалась небольшой и потому не смогла перепрыгнуть следом. Хотя явно хотела кого-нибудь из нас цапнуть.

— Уф, зверюга! — с облегчением выдохнул Никита. — Ещё чуть-чуть и прокусила бы мне ногу.