У Ника ещё никогда не возникало проблем с передвижением ног. Но пока перед ним маячила такая потрясающая задница, он не собирался никуда уходить. Когда Шайя наклонилась к полке с консервами, Ник просто в благоговении уставился на её задницу. И ему даже не хотелось узнать, что за бельё под этими обтягивающими джинсами. Обычно Нику не нравились джинсы на женщинах — они препятствовали быстрому доступу и слишком много скрывали, — но на Шайе они были сладким мучением, оставляющим пространство для воображения. Он поискал линию трусиков, но не заметил. Может Шайя носила стринги, а может и вовсе была без белья.

Всякий раз, когда Ник находился рядом с Шайей, его атаковало бесчисленное количество эротических образов. Он мог представить, что она стоит, наклонившись, как сейчас, но обнажённая и распластанная над столом. Или лежит, перекинутая через колени Ника, а он шлёпает её по заднице снова и снова, пока она не начинает молить о том, чтобы он взял её.

И теперь член чертовски сильно болел.

Прямо в центре чёртова бакалейного магазина.

Зная, что по воскресеньям Шайя не работает и как всегда устаёт после долгих смен, Ник посчитал, что всё утро она проспит. Очевидно, Шайе нравилось по воскресеньям ни свет, ни заря отправляться за покупками. Ник был на заправке, когда заметил, как она входит в магазин.

Или она ощутила его запах, или почувствовала, что кто-то на неё смотрит, потому что внезапно обернулась. Ник едва не рассмеялся, когда глаза Шайи расширились, и она резко остановилась. Нет сомнений, что она прекрасно представляла, какие мысли и образы сформировались у него в голове.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Шайя, потерявшись… и раздражённая на себя, что он так застал её врасплох. Она слышала, что это прозвучало капризно, потому что в данный момент у неё было такое состояние. Менструальные боли могли такое сделать с девушкой. — Следишь за мной?

— Это сложнее, чем я думал.

— На твоём месте я бы сделала умное дело и отвалила, — прорычала Шайя.

— Нет.

Она снова зарычала.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты невероятно упрямый?

— Да постоянно. Но на самом деле дело не в упрямстве. Просто я могу говорить, не ощущая вины.

Его красивая улыбка чудесным образом едва не заставила её улыбнуться, но Шайя сдержалась.

— Чего ты хочешь?

Глаза Ника стали мечтательными.

— Тебя. В постели. Обнажённую. Влажную и готовую меня принять. — Когда Шайя уставилась на него во все глаза, Ник беспечно пожал плечами. — Ты спросила.

Шайя на мгновение закрыла глаза, стараясь успокоиться. Но дело в том, что она не относилась к спокойным личностям.

— У меня нет на это времени. Отойди с дороги.

— Я пришёл помочь.

— Ник, не сегодня, — сквозь зубы произнесла Шайя. Этот засранец положил банку с соусом Болоньезе ей в тележку. Шайя с ворчанием вернула её на полку. — Можешь подоставать меня завтра.

— Я тебя не достаю, просто показываю, что ты заслуживаешь лучшего.

Шайя зарычала, когда о снова положил банку с соусом в её тележку, а затем добавил ещё и бутылку чесночного масла.

— Прекрати класть всё это в мою тележку!

Заметив непривычную колючесть её волчицы, Ник нахмурился. Да, и Шайя, и её волчица были резкими, но сейчас было что-то другое.

— Что с твоей волчицей? Сегодня она немного… не в себе. И запах у тебя какой-то другой. — Он наклонился и потёрся носом о её шею. — Ого.

— Ага, — ответила Шайя со злобной улыбкой. В начавшемся менструальном цикле есть, по крайней мере, один плюс: Ник на несколько дней оставит её в покое, понимая, что соблазнить её будет невозможно. И не отправит ей сообщение, похожее на то, что он прислал ей прошлой ночью:

«Если бы я сейчас лежал в твоей постели, если бы мои руки покоились на твоём теле, куда бы ты хотела, чтобы я сначала прикоснулся?»

Её предательское тело на это откликнулось, как сейчас, на его присутствие. Но отвязаться от него будет довольно просто. Просто не потому, что соблазнение невозможно, а потому ни один волк не любит находиться рядом с самкой, когда у неё менструальный период. ПМС у оборотня был той ещё жёсткой штучкой — время, наполненное чрезмерной усталостью, перепадами настроения, раздражительностью, спазмами, вздутием живота, болями в грудях, напряжением, повышенным аппетитом, бессонницей и горячими вспышками.

— Вот почему ты раздражительнее обычного, — понял Ник. — Это объясняет, почему ты так рано вытащила свою прелестную попку из постели. Обычно же ты испытывала трудности раннего подъёма. — Теперь понятно, почему у неё грудь больше обычного, но Ник это не прокомментировал. Он не был глупцом.

Шайя негодующе вздохнула.

— Я каждое утро прекрасно поднимаюсь из постели. И я не раздражена.

Если бы Ник был благоразумным, то ушёл. Самки в ПМС при малейшей провокации могли вцепиться в лицо. Но Шайя была его волчицей. И сейчас она нуждалась в том, чтобы кто-то о ней позаботился, признаёт она это или нет. Одной рукой Ник обнял Шайю за плечи, а второй принялся толкать тележку.

— Пойдём, детка. Скажи, что тебе в магазине нужно, и я тебе помогу. Потом сможешь поехать домой и весь день проваляться на диване. Разве звучит не здорово?

Да, здорово, но Шайя, тем не менее, рявкнула:

— Я и сама могу складывать предметы в чёртову тележку.

— Конечно же, можешь. Но с моей помощью ты быстрее со всем справишься.

Несмотря на её ворчания и беспричинные оскорбления, они проходили от стеллажа к стеллажу, Ник катал тележку, а затем помог упаковать покупки. Когда он предложил заплатить, то подумал, что Шай ему челюсть сломает.

— Не нужно тут устраивать благотворительность, — прошипела она. Немного смягчённая его извиняющимся взглядом, Шайя вытащила из кошелька деньги и протянула девушке на кассе… которая похотливым взглядом уставилась на Ника и нацепила самую соблазнительную улыбку. Шайя довольно громко прочистила горло. — Видите то, что вам нравится? А вот он этого не видит, — выплюнула она. Парень, стоявший позади в очереди, явно посчитал это забавным. Шайе совсем было не до смеха.

Держа одной рукой сумки с покупками, второй Ник аккуратно, но крепко взял Шайю за руку и притянул к себе.

— Детка, готова поехать домой?

Ответом было низкое рычание, вызвавшее улыбку на губах Ника. Пока она разглагольствовала на парковке о том, как сильно ненавидит тягомотину с благодарностями, Ник сгрузил сумки в багажник машины и подвёл Шайю к пассажирскому сиденью.

Шайя бубнила всю дорогу до дома, а Ник делал то, что делает умный мужчина-оборотень со своей самкой в дни ПМС — держал рот на замке и кивал в нужных местах. Шайя по-прежнему бубнила, когда они вышли из машины. Когда Ник вытащил сумки из багажника, она хотела их у него забрать, но Ник покачал головой и зашагал по подъездной дорожке.

Шайя зарычала.

— Я…

— Прекрасно способна донести сумки сама, — спокойно закончил Ник. — Но это не значит, что я не сделаю это за тебя, так ведь?

— Смени свой терапевтический тон! — Осознав, что во дворе что-то не так, Шайя мгновение изучала окрестности. — Ты подстриг лужайку?

Ник пожал плечами.

— Она в этом нуждалась. Ты только заметила? Я сделал это вчера, пока ты была на работе.

Раздражённо вздохнув, Шайя подошла к входной двери и отперла её.

— Тебе всегда нужно быть таким чертовски милым и заботливым? — прорычала она.

— Послушай, Шай…

— Трудно ненавидеть тебя, когда ты милый и заботливый!

— Хорошо. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.

Проигнорировав убийственный взгляд, которым его одарила Шайя, Ник вошёл в дом, как будто имел на это полное право. Шайя зашла следом и с рычанием следила, как он управляется на кухне.

— Ладно, послушай, ты заработал медаль подлизы. А теперь выметайся отсюда и… — Шайя закричала, когда Ник поднял её, посадил на кухонную стойку и расположился между ног.

Он передал ей тайленол и стакан воды.