– Детка, – она, шумно выдыхая, обнимает и крепко прижимает меня к себе, поглаживая по голове, – с мужчинами всегда трудно. А он… – тут мама замолкает, видимо, подбирая слова, – он особенный парень. Он же боится раскрываться перед людьми. Ты же вспомни его – военная выправка, всегда собранный.Их же вышкаливают на базах.

– Отношений он не создаёт, они ему ни к чему. Он сказал, что боится за безопасность близких ему людей. 

– Тоже верно. Он же в ФБР работает, да?

– Да. Ещё мне звонил Тристан Корс, он прислал за мной машину в аэропорт. А еще он ждёт меня сегодня вечером в его казино.

– Тогда может, примешь его приглашение? Милая, может тебе стоит переключиться. Если мужчина не принимает тебя, то… это жизнь, так бывает, мы ни от чего не застрахованы. Просто в этом случае нужно это пережить и идти дальше своей дорогой.

– Возможно, ты права. Тем более отказаться от его приглашения я не смогла, он не принял моих отказов.

– Живи дальше детка. Кто знает, что нас ждёт в будущем. Ты просто живи сегодняшним днём и надейся. Твои ожидания не будут напрасными, если очень верить, и если ты ему не безразлична, но сейчас оставь его и успокой своё сердечко. Просто может ещё не время. А нет, так со временем боль утихнет.

С мамиными словами в голове и зашитым нитями последних душевных сил сердцем, надев вечернее платье до пят и собрав волосы в высокую прическу, я наношу вечерний макияж. Сделав выразительными глаза, выделив губы и скулы, я надеваю браслеты и массивные серьги. Образ завершён. Скрыв косметикой измученный вид, я готова ехать. Чего я не смогу сейчас сделать, так это придать блеска в глазах. Они тусклые и помутневшие от слёз. Сошлюсь на то, что не высыпалась, и вымотал перелёт.

А ещё, я буду жить дальше, зная, что не совсем отвергнута. Он отверг потому, что не хочет отношений, чувствуя себя неполноценно и неуверенно, но не потому, что ничего не чувствует ко мне.

Для него важна безопасность близких, а значит, он меня охраняет. Хранитель моей души и моего сердца.

Глава 9

Rihanna – Russion Rulette

Аманда

Я стояла у окна, всматриваясь в вечернюю жизнь городка на окраине Майами. Вдали друг от друга одиноко стоявшие фонари отбрасывали тени от невысоких живых изгородей на массивные дома. Только вид на побережье в окнах напротив напоминал, что это Майами. Всегда тихий район, независимо от шумных туристов, приезжавших летом на побережье, сейчас казался вообще вымершим. Такая же пустота съедала меня изнутри, обрушившимся грузом воспоминаний. Питер… Я так и не смогла его забыть, снова и снова мучая себя и вспоминая.

Глаза вновь защипало от слёз, а в горле стал расти ком. По телу пробежала дрожь, обдавая позвоночник неприятным холодком.

Я осознавала, что Питер был надуман мной, просто моей фантазией, моей мечтой…Я пыталась привлечь его внимание, хотела ему доказать, что я смогу, я справлюсь, мы вместе преодолеем все трудности… Призналась ему в любви…Видимо одной моей любви мало. Он разбил все мои призрачные надежды, в одночасье рухнувшие и разлетевшиеся на мелкие осколки, как тонкое стекло, отдаваясь гулкой болью в душе.

Я не поделилась своей болью ни с мамой, ни с подругой. Не смогла. Не было сил.

Осмотрев себя перед выходом в зеркале, вспомнились мамины напутственные слова еще на одном из первых уроков танцев в детстве, хорошо и чётко усвоенные мною: «На сцене дивы не показывают своих истинных эмоций. Ты тоже актриса и ты должна уметь играть».

– Играть… и жить дальше,  – смахнув слезинку, глубоко вдохнув и кивнув отражению женского силуэта в длинном вечернем платье и меховом манто в зеркале и горько улыбнувшись, я выхожу из дома.

Тристан Корс снова прислал за мной машину. Черная, с тонированными стёклами, и выдержана в строгом стиле, она точно отображала статус своего владельца. Забираться в неё не хотелось, но ещё больше я боялась противоречить этому человеку.

Оказавшись в салоне, я снова обнаружила на сидении небольшую коробочку, туго обтянутую плотным бархатом. Очередной знак внимания от него. Пугающий знак.

Нервно перебирая пальцами, я дотянулась до коробочки и осторожно с опаской приоткрыла её. Браслет. Тонкий, изящный, с инкрустированными изумрудами и  бриллиантами.

- Ох! – из меня вырвался благоговейный стон. Ничего себе! В груди зарождается чувство тревоги и с громким хлопком закрываю коробочку. Нет, нет, нет! Это слишком дорого. Я не могу такое принять. Это уж слишком обязывающий подарок. Возможно он станет отрицать, что это что-то значит, но мы оба будем прекрасно понимать, что если я приму этот подарок, то буду чем-то ему обязана или, что ещё хуже, стану его содержанкой.

Машина остановилась возле казино. Водитель открыл мне дверь, подав руку, помогая выйти из машины. Взглянув на разноцветные огни вывесок и мерцающих баннеров при входе в казино кричащих своими зазывающими слоганами, я направилась в фойе.

Назвавшись стоявшему у входа охраннику, я проследовала за ним.

Стук рулетки, дорогие костюмы громкие возгласы и смех, летящие фишки, едкий тяжёлый табачный запах – вот она, раскрывшаяся во всей своей красе, вечерняя жизнь бессмысленных трат накопленных миллионов. И ты в ней как на весах – отсюда ты выйдешь либо хозяином жизни, либо без единого цента.

В кабинете Тристана Корса было людно. Бармен расставлял на стол тяжёлые массивные бокалы с тёмной жидкостью. За спиной Корса стояли несколько телохранителей и снова она, та самая брюнетка с пронизывающим взглядом.

Почувствовав на себе его тяжелый оценивающий взгляд, захотелось отсюда побыстрее убраться. В горле запершило. Я попыталась взять себя в руки. Прежде чем уйду отсюда, я верну владельцу не принятый мною столь дорогой и обязывающий подарок. И попытаюсь его внимание ко мне свести к минимуму.

Но Корс был не один. Лежавшая на подлокотнике морщинистая рука в кресле напротив, свидетельствовала, что сидел немолодой мужчина.

– А вот и она, – Корс обратился к своему собеседнику, сместив взгляд с меня на него, – через час собрание персонала и дирекции, а сейчас давайте обсудим наши планы по вашим благотворительным миссиям.

– Аманда, – ровным голосом, но я заметила, как уголки его губ слегка дрогнули в улыбке, обратился ко мне Тристан и указал на второе кресло, пустовавшее рядом с незнакомым мужчиной, - прошу присаживайтесь к нам, у нас есть к Вам предложение.

– М-да, недурна… – задумчиво окинув меня оценивающим взглядом, произнес, слегка скрипящим голосом, незнакомец в кресле. – Да,  – он повернулся к Корсу, – я согласен, она подойдёт.

– Для чего подойду? – я села в кресло и непонимающе посмотрела на незнакомого мужчину в кресле рядом со мной.

– Давайте я, – Корс прищурившись, словно давая какой-то знак своему собеседнику, обернулся ко мне. – Аманда, – произнёс он как-то гортанно, словно пропев моё имя и внимательно смотря мне в глаза, отчего я почувствовала себя неловко и щеки залило краской. Ощутив лёгкий прилив возбуждения и замешательства, я опустила глаза. Заметив мою реакцию он хищно улыбнулся, но буквально через мгновение его лицо снова стало непроницаемым и серьёзным. Всё-же эмоции этому человеку были не чужды, просто они были очень и очень своеобразны.

Почувствовав себя жертвой между двух хищников, я вжалась в спинку своего кресла и мысленно ощетинилась. Меня настораживал0 их безмолвное переглядывание и их речь.

– Это мистер Эдвард Моррисон. Помимо бизнеса он занимается благотворительностью и  предложил мне частично стать инвестором благотворительного фонда. Но я человек жёсткий, мне нужен человек, который станет моим помощником и представителем. Я хочу предложить это Вам.

Благотворительность? Корс будет заниматься благотворительностью? Помогать детям или обездоленным? Образ этого железного, жёсткого и непроницаемого человека у меня никак не вязался с помощью нуждающимся. А влезать в какие-то грязные аферы я не имела ни малейшего желания. Но и  отказываться было еще рано, не зная, что же мне предстоит и во что меня втягивают. Быть может мои опасения напрасны, и тут нет тёмной подоплёки и не будет ничего противозаконного. Но настораживало ещё и то, что выбрали меня. Я не имела никакого понятия о благотворительности, кроме того, что видела из сюжетов новостей или социальных проектов по телевизору. Да, моя семья занималась благотворительностью, отчисляя средства на банковские счета благотворительных фондов, но не более того.