Под утро все разошлись. Сегодня Излом — надлежало подготовиться. Нор побежал к знакомому алхимику за тем зельем, которым он поил меня в тот раз, когда перехватил меня у дома и впервые отвел во «Времена года». Занир отправился пристраивать росточек. Деня утопал готовить заведение к сложному дню и предупреждать работников о том, что все они приглашены в работный дом на празднование. А меня интересовал один вопрос.

Тут в столице были огромные проблемы. Тщательно спланированные беспорядки, ноги которых нам только предстоит найти. Я получила серьезные повреждения, для ликвидации которыхочень хороший лекарь отдал свою магию, чего в условиях сделки не было, и это царапало мою душу. Потом я месяц провалялась в отключке. А где все это время был мой жених? Он не мог не знать о моих повреждениях — это свойствобраслета, который все еще сверкал у меня на руке, будучи крепко на ней закрепленным.

Я сжала в руке тот кристалл связи, который подарил мне Веллиас. Почувствовала, как кристалл отправляет сигнал на второй такой же. И вот, в моей голове звучит удивленный голос:

— Алва? Что-то случилось? Это срочно?

Да действительно. Ничего такого.

— Где ты? — Сдерживая злость, уточнила я.

— Во дворце, готовлюсь к Излому. — Все еще удивленно ответил Веллиас.

Я просто отключилась. Злость перемешивалась с неясными подозрениями. Он все это время был в столице и не удосужился выяснить что со мной?

Мой личный кристалл связи, как оказалось, щеголял трещиной, но тем не менее исправно работал.

— Нор, нам просто необходимо посетить королевское празднование Излома. — Мрачно сообщила я, как только мне ответили на том конце.

[1] Ловеры — порождения Онора, гигантские гиеноподобные создания. Как правило, посылаются Богом с целью сбора душ с места проведения военных действий. Многие воины почитают за честь возможность попасть на Грань именно после пожирания своей души таким вот монстром.

[2] Кралик — оружие, применяемое, преимущественно гоблинами. Состоит из механической челюсти на цепи или резинке. Такую челюсть кидают и, стоит ей коснуться чего-то твердого, она тут же смыкается на этом твердом. Отцепить ее можно, если использовать разъемный механизм, находящийся в месте сочленения двух челюстей. Не редка практика, когда зубья смазываются ядом или нервнопаралитическими смесями.

[3] Негосянка — в народе — кровоточивая трава. Попадание сока этого растения в организм любого существа делает невозможным прекращение любого, даже самого незначительного пореза.

Я стояла в лавке, где Веллиас оставил аванс на мои платья. Вокруг меня суетились несколько миленьких девочек-подмастерьев, усиленно ахая над получающимся платьем. Ахать было с чего: я попросила очень быстро (часа за два) сделать мне два платья. Самое вызывающее, на какое хватит фантазии и самое похожее на платье крестной феи из сказки про падчерицу. В первом я намылилась мозолить глаза всему вортовому двору, во втором дарить подарки воспитанникам.

Элла уже успела отчитаться, что в работном доме будет огромная толпа народу и Занир готовит всем какие-то потрясающие иллюзии. Вообще отчитывалась она около часа, пока меня вертели девушки с первым платьем. Успела рассказать про еду и напитки, про приглашенных артистов, про потрясающие подарки всем детям, про милые безделушки в память о вечере для взрослых. Правда, о сумме, в которую все это великолепие мне встанет, она до последнего отмалчивалась, но в итоге призналась, что они с Нешкой все уже оплатили из тех средств, которые наработали дети сверх того фонда, который был создан для выплаты им подъемных. Молодцы какие девочки у меня.

Об этом всем я слушала и думала в пол уха, потому как меня больше всего занимали мысли о женихе. По-прежнему неясные подозрения и уже вполне сформированные злость и обида не выходили из головы, заставляя снова и снова возвращаться к последнему нашему разговору.

Что-то в нем тревожило, но я даже гипотетически не могла понять что именно.

Нор уже сообщил, что известил господина Сан Армерра о моем желании составить ему партию на балу. Правда, господин ответил, что составляет пару своей кузине и при всем желании сопроводить очаровательную меня, никак не сможет разорваться. Нор был немало удивлен таким поворотом. Я тоже, еще как. И разозлилась, понятное дело.

Неужели, даже при наличии какой-то кузины, его не смущают слухи, которые неизбежно поползут по двору — невеста-то вот она, жива-здорова, а на бал сопровождают какую-то сомнительную ледь.

Конечно, злилась я не особо продуктивно — данных мало и злиться с припоминанием всего хорошего затруднительно.

Мы решили, что я явлюсь на бал в одиночестве, Нор тоже и все выясним на месте. А если то, что мы выясним нас не устроит, намылим одному шибко умному мужику шею. Ну или до чего дотянемся.

Через три часа я сидела в квартире, а специально обученная девушка делала из меня ледю. Ей же предстояло перед моей поездкой в работный дом сделать меня менее хищной. За возможность поехать с нами на бал, организованный в работном доме, да еще семью прихватить, она согласилась даже дождаться нас у меня дома.

Ровно в без пятнадцати начало приема, в дверь постучал облаченный в шитый за заказ фрак Нор. Фрак сидел как влитой, волосы ему уложили, запонки достал свои любимые с рубинами (которые как нельзя лучше подходили к той тряпочке, которая исполняла сегодня обязанности бального платья).

При виде облегающего в пол рубинового платья с открытыми плечами и спиной, удачно дополняемого белыми митенками и бриллиантовыми украшениями, подаренными мне на совершеннолетие, Нор завис на пару секунд. Упругие локоны в прическе, яркий хищный макияж завершали образ. Особенно мне нравились кроваво-красные губы.

Внизу нас ждала нанятая Нором карета, куда были запряжены элитные лошадки редкой для наших краев породы. Красивые лошадки. И Нор красивый. И я красивая. Ситуация некрасивая получается, а мы все красивые.

До дворца добрались на диво быстро, хотя в прошлые годы в это время по городу было даже не пролететь.

У дворца нам пришлось разделиться — дамы и кавалеры входили в разные двери. В одну дверь только супружеские пары, да королевская чета в конце этого парада. Поскольку прибыли мы в самом хвосте процессии, то и выходила я одной из последних. Конечно, никто из блистательных дам последней идти не хотел, а я не торопилась снимать белую накидку, чтобы не привлечь внимание раньше времени. В общем, путем несложного «Проходите, я не против пойти последней», я стала завершающим аккордом парада платьев и причесок, за которыми не видно лиц.

Правда, маялась я в комнатке перед этой лестницей минут двадцать не меньше. Я уже определила, что выйду в зал с правой лестницы. Всего туда идут три богато украшенных мраморных монстра, которые спускались в зал. Две лестницы по уже справа и слева (хотя и на этих «поуже» свободно ряд в пять гвардейцев поместится), откуда выходят незамужние и неженатые молодые леди и джентльмены, а посередине была огромная лестница, куда можно и целый отряд гвардейцев в ряд поставить, где в зал чинно входили супружеские пары. Сам зал был огромным, всегда богато и вычурно украшенный, он напоминал мне пустые головы придворных: места много, а толку…

В зале мне предстояло найти Сану, хотя я надеялась, что мое появление заставит ее найти меня первой.

Подошла моя очередь, и я стояла перед закрытыми дверями, в ожидании, когда церемониймейстер объявит меня. Прозвучало мое имя, я резко скинула накидку на пол и слуги тут же шарахнулись от меня. Только одна дама, видимо их начальница, не двинулась с места, лишь усмехнулась эдак злорадненько.

— Мисс Алва Красс! — Двери открываются и я делаю шаг вперед, навстречу яркому магическому свету.

В этом году главной темой излома был снег и лед, их чистота. По этому поводу все дамы, да и большинство кавалеров были обряжены в белые платья и костюмы. Реже виднелись холодные голубые оттенки. И я, в своем туалете, конечно, ярко выделялась, даже не спускаясь в толпу.