Подобные конкретные технические директивы и установленный контроль за их выполнением позволяли избежать многих ошибок при сооружении рубежей и создать линию обороны, соответствующую заданиям и военно-инженерным законам. Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что весь инженерно-технический состав наших подразделений и штаба работал самоотверженно, буквально дни и ночи, учился, накапливал опыт, стремясь как можно скорее и лучше решить поставленные задачи.
При безусловном превосходстве в первый период войны немецкой авиации потери у строителей рубежей бывали почти каждый день. Особенно тяжелы они были у станции Алексеевка. Там попали под жестокую бомбежку эшелоны студентов Харьковского медицинского института, приехавших на стройку. Крайне осложняло нашу работу то, что мы не получали своевременно точных данных о нахождении врага. Только поэтому одно из наших подразделений, работавшее в верхней (считая по течению Днепра) части нашего рубежа, было отсечено немцами, и большинство вольнонаемных работников были угнаны в Германию. Все это привело нас к необходимости на участках, наиболее близких к фронту, выставить свою разведку на автомашинах, почти невооруженную, но все же позволявшую нам как-то ориентироваться в положении дел на близлежащих участках фронта.
Уже тогда практика оборонительного строительства по весьма протяженному фронту подтвердила исключительную важность надежной бесперебойной связи частей со штабами и между собой. К сожалению, такой оперативной связи в первые месяцы строительства у нас не было.
Неожиданно тяжелым бременем для нас стали… экскаваторы, которые присылали нам с оставленных строек. Эти машины было очень трудно доставить к месту работ от железнодорожных станций, они обладали очень малой мобильностью. Для экскаваторов, работавших на дизельном топливе, невозможно было получить горючее. К тому же гитлеровцы, постоянно следившие за нашим строительством с воздуха, нещадно бомбили и станции разгрузки экскаваторов, и точки их работы, принимая, видимо, экскаваторы за тяжелые орудия или же стремясь сорвать оборонительные работы. Наши телеграфные мольбы о прекращении отгрузки этих не нужных в данной обстановке машин долгое время воспринимались как «антимеханизаторские настроения».
С конца августа до середины октября 1941 г. удалось выполнить значительную часть работ по сооружению противотанковых рвов и других препятствий. Но военная обстановка на фронтах складывалась не в нашу пользу. И в октябре пришлось резко сузить фронт строительства на Южном и Юго-Западном фронтах. Основные усилия концентрировались на создании оборонительных рубежей вокруг Харькова и частично вокруг г. Сталино. Строительство харьковских рубежей удалось завершить полностью, и они сыграли определенную роль в оборонительных боях Красной Армии. Но по приказу Ставки Верховного Главнокомандования Харьков был оставлен нашими войсками. Немцы входили в город с одной стороны, а наше Управление оборонительных работ в то же время выезжало с другой. Двигались на Старобельск, имея новое задание — строительство оборонительных рубежей по рекам Дон, Медведица, то есть рубежей, прикрывающих Сталинград. Подразделения и имущество перебазировались целиком на нашем автотранспорте.
В начале ноября 1941 г. я был вызван в Наркомат обороны для уточнения схемы новых рубежей. Полет в Москву был очень трудным. Всю дорогу пришлось сидеть согнувшись в переднем холодном отсеке бомбардировщика. Настроение было тревожным. Ведь фашистские полчища были уже на ближних подступах к столице! Как она выглядит, Москва, объявленная на осадном положении?
Что и говорить, трудные дни переживали в то время москвичи. Форсировалась эвакуация важнейших учреждений и предприятий, вывозились женщины и дети. Город был суров и подтянут по-фронтовому. Идущие на передовую колонны войск и добровольческих батальонов, противотанковые заграждения на перекрестках и огневые точки, зенитные установки на крышах, аэростаты в ночном небе Москвы — во всем чувствовалась сжатая в кулак воля сотен тысяч людей, готовых дать сокрушительный отпор жестокому и наглому врагу. Эти два дня в столице, предельно загруженные делами, запечатлелись в памяти навсегда. Они словно дали дополнительный заряд бодрости и энергии.
До Сталинграда, куда в это время подходили первые эшелоны наших строительных подразделений, я добрался на попутном самолете. Схема рубежей была отработана, и началось их строительство.
Областной комитет партии и его первый секретарь А. С. Чуянов, который являлся и председателем городского комитета обороны, оказывали постоянное содействие всем нашим мероприятиям.
Мы разделили все рубежи на военно-полевые строительства и начали «грызть» давно замерзшую землю. В послевоенные годы мне приходилось бывать на стройках Сибири при морозах до минус 50°. Но они переносились легче, чем те тридцатиградусные морозы в сталинградских степях с сильнейшими ветрами и метелями. Борьба с обмораживанием людей, работающих на рубежах, стала первостепенной задачей. Для этой цели получали на заводах технический вазелин. Необычно трудной была доставка по заметенным пургой степным дорогам продовольствия и всего необходимого для жизни и работы.
Ведущей фигурой на строительстве стали саперы-подрывники. Никакой инструмент не брал твердую как гранит землю. Только взрывчатка. 23 ноября 1941 г. появился специальный приказ № 028 по 5-й саперной армии о проведении земляных работ в зимнее время. Приказывалось в каждой саперной бригаде организовать бригады подрывников из расчета по 5 человек на батальон, а командиру 14-й бригады, кроме того, предлагалось подготовить еще 60 подрывников для полевых строительных управлений.
В подрывники отбирались наиболее развитые и смелые красноармейцы, которые проходили обучение в течение пяти — семи дней. В каждой саперной бригаде назначался ответственный руководитель подрывных работ из числа командного состава.
Приказ этот выполнялся под строгим контролем и был полностью реализован.
Правильная рекогносцировка и строительство оборонительных рубежей в зимнее время в значительной мере определились «Указаниями по строительству батрайонов в зимних условиях на полевых укрепленных оборонительных рубежах». Эти указания были утверждены 16.12.41 г. начальником Генерального штаба Красной Армии Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым и военным комиссаром Генштаба дивизионным комиссаром Ф. Е. Боковым.
Надо сказать, что с началом строительства сталинградских рубежей наше 5-е управление оборонительных работ НКО было переформировано в 5-ю саперную армию, и я был назначен ее командующим, оставаясь заместителем начальника ГУОС Красной Армии (в дальнейшем ГУОС был переименован в Главоборонстрой НКО СССР). Тогда же начальником штаба был назначен подполковник А. А. Базильер, а членом Военного совета 5-й саперной армии стал прекрасный политический руководитель и большой души человек бригадный комиссар И. А. Григоренко. С ним мы дружно проработали весь трудный период строительства сталинградских рубежей в зимних условиях.
Вместе нам пришлось решать и возникший тогда серьезный технический конфликт с руководством Главного управления оборонительного строительства НКО. Дело в том, что с помощью сталинградских заводов мы организовали массовое изготовление транспортабельных сборных железобетонных деталей и начали по собственному проекту сооружать из них доты и командные пункты. Эти конструкции предварительно испытали на поражаемость артиллерийским оружием и были уверены в достаточной надежности этих долговременных огневых точек, а также сборных железобетонных командных пунктов. Однако из Москвы поступило телеграфное категорическое требование прекратить «самовольство» и строить эти сооружения только из монолитного железобетона. В условиях жестоких морозов, когда не было ни леса для опалубки, ни каких-либо средств для обогрева тепляков, ни передвижных бетономешалок, применять монолитный бетон было практически невозможно. Посоветовавшись в бюро обкома ВКП(б), мы решили настаивать на осуществлении наших проектов. В конечном счете эти предложения были приняты. Кстати, вся дальнейшая практика строительства не только полевых, но и более капитальных сооружений оборонительного характера показала безусловную целесообразность применения сборных железобетонных элементов, в том числе и крупноразмерных.
