Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Как видите, господин, наши руки связаны, — сказал один.

— До городской казны добраться не проще, чем до наших мозгов, — добавил другой.

— Но если у вас возникнут другие идеи, мы с радостью проверим по нашим справочникам, до­пустимо ли это, и если да, то на каких условиях, — предложил третий.

Даргер развернулся на каблуках и бросился прочь из зала.

* * *

Взбешенный Даргер прокладывал себе путь че­рез людные улицы Перекрестка, не стремясь в ка­кое-то определенное место, а просто выпуская пар. Вскоре он понял, что случайно забрел в промыш­ленный район на берегу Длинной реки. Здесь рас­положилось множество фабрик и кузнечных цехов: они использовали энергию воды и не брезговали удобной возможностью сбрасывать мусор в реку. Всю округу заполонила дивизия Саперов и Археологов. На каждой верфи и каждом пустыре бри­гады рабочих чинили пострадавшую военную тех­нику.

Даргер перегнулся через забор металлоломной площадки и завязал разговор с крепкой женщиной, надзирающей за ремонтом. Рабочие плющили мо­лотами железные листы и накладывали заплаты на пробоины в дробящем колесе.

— Почему ты не в форме? — спросил он.

— Я никогда ее не носила, — ответила женщи­на. — Жизнелюбцы направили всех городских ме­хаников работать на захватчиков. Платят мне не меньше, чем в мирное время, я довольна. В этом вся прелесть нашей формы правления.

— Пожалуйста, объяснись.

— Завоеватели приходят и уходят. Порой Пе­рекресток — независимый город-государство, иног­да — часть большой конфедерации. В обоих случа­ях городом руководят лишенные воображения и неподкупные чиновники, а потому повседневная жизнь не меняется. Вы скажете, что сейчас мы под властью врага. Но это с какой стороны посмотреть. Все идет своим чередом, вот у нас и не возникает желания противостоять иноземному тирану. Тот, в свою очередь, сталкивается не с враждебным отпо­ром, а с послушанием и не стремится наказать нас, как это было с речными городками с более тради­ционным управлением. В этом смысле Перекресток держит оборону. А теперь прошу меня извинить. Нужно отчитать вон того болвана-подмастерья, ко­торый лупит по листу жести, словно это железо.

Женщина-мастер отвернулась и завопила на ра­бочего.

Настроение Даргера заметно улучшилось. Он размышлял о том, что, если отправить самых бога­тых горожан на общественные работы (например, мести улицы или чистить уборные), они тут же по­несут взятки клану Огненной Орхидеи, чтобы из­бежать грязного труда, как вдруг...

Бабах!

Обернувшись, он увидел, что в склад металлоло­ма врезался паук. Стена обрушилась, да и сам паук сильно пострадал. Три лапы с одной стороны и од­на с другой тщетно пытались приподнять кабину. Из трещин в металлическом корпусе хлестала жид­кость.

Отовсюду сбегались рабочие. Какой-то юноша запрыгнул в кабину и отключил паука. Тот, шипя гидравликой, осел на землю.

Даргер помог женщине-мастеру вытащить ру­левого из машины. Глаза солдата были открыты, взгляд казался осмысленным.

— Ты ранен? — спросил Даргер.

Парень обдумал вопрос.

— Нет.

— В шоке?

— Немного.

Мастер вклинилась между Даргером и солдатом:

— Как тебя зовут? Что случилось?

— Сержант Яркий Успех, корпус Удачливых Пауков. Мне приказали привести моего паука в это место для устранения мелких повреждений.

— И что потом?

— Паук врезался в стену.

— Твой паук врезался в стену, — повторила женщина.

— Да, госпожа.

— Ты отвлекся? Машина засбоила?

— Нет.

— Тогда почему ты просто не остановился?

Парень казался сбитым с толку.

— Никто не сказал мне остановить паука. Толь­ко привести сюда.

Во время разговора Даргер внимательно при­смотрелся к лицу сержанта. Лоб Яркого Успеха слегка поблескивал от пота, щеки горели ярким румянцем.

— У него лихорадка, — заключил Даргер. — Нужно немедленно послать за доктором.

Прибывшие доктора ничему не удивились.

— Вчера было три таких случая, — сообщил один из них. — Сегодня уже одиннадцать. Это клас­сическое распространение заразной болезни. Страшно подумать, что будет завтра.

— Каковы симптомы?

— Все начинается с легкого жара. Вскоре он проходит, но румянец сохраняется. Других физиче­ских симптомов нет. Однако болезнь заставляет своих жертв мыслить крайне буквально. Если при­казать им выкопать траншею, они не остановятся, даже если задание явно выполнено. Поперек доро­ги... внутри дома... по речному дну... Никакая глу­пость не кажется им слишком нелепой. Их сужде­ния всякий раз сомнительны. Физически они здоро­вы, но мы госпитализируем всех заболевших: просто безопаснее, когда они не путаются под ногами.

— То есть можно сказать, что жертвы болезни ведут себя так, словно лишились воображения? — спросил Даргер.

— Именно, господин! В самую точку.

* * *

— Ублюдки! Вы мне солгали! — ревел Даргер.

Жизнелюбцы объясняли, что иерархии у них нет, только определенные обязанности, и потому нет разницы, с кем из них иметь дело, но Даргер все равно приказал привести ту дюжину, что приветствовала его у ворот Перекрестка. Ему нужно было сорваться на ком-то конкретном.

Они встретились в зале для совещаний с лакированными стенами и огромным древним столом из хрома и стекла. За стол никто не сел. Даргер в гневе расхаживал взад-вперед, а жизнелюбцы были рады и постоять.

— Мы не умеем лгать, господин. Это исключено.

— Вы утаили информацию, что одно и то же.

— Нам многое известно, господин. Невозможно рассказать все сразу. Спрашивайте, о чем хотите, и мы сообщим все, что знаем.

— Расскажите-ка о болезни, которая вспыхнула среди солдат Тайного Императора, но, как мне до­ложили, не затронула жителей города. От нее на щеках румянец, и жертва полностью лишается во­ображения.

— Это жизнелюбивая инфекция — специали­зированный вирус энцефалита, поражающий опре­деленные области в новой коре, таламусе и заты­лочной коре головного мозга. Доктор Скромный Благотворец разработал ее сто пятьдесят лет назад но требованию отцов-основателей города. В моло­дости Скромный Благотворец был ничем не при­мечательным студентом, но после случайной встре­чи с престарелым философом Строгой Черепахой, который...

— Стоп. Почему заражаются только наши сол­даты?

— Когда главком Хитрая Лиса узнала о вашем приближении, весь город, кроме, разумеется, нас, вакцинировали.

— Эта вакцина — где она? Ее запасов хватит защитить тех солдат, что еще не заболели?

— Главком Хитрая Лиса забрала с собой почти всю вакцину. Оставалось всего несколько доз. По ее приказу мы подсыпали их в чай, который подавали Тайному Императору и его старшим офицерам.

— Зачем она это сделала?

— Она не объяснила, господин.

— Эту вакцину можно изготовить?

— Без сомнения, господин. Технология изучена досконально.

— Ну вот, так-то лучше! Вызывайте генных ин­женеров.

— Они не здесь, господин. Главком Хитрая Ли­са забрала их с собой. Она сказала, что, когда нас о них спросят, мы должны передать, что как в горо­де, так и во всей округе не найдется ни одного че­ловека, который мог бы вам помочь.

— Это правда?

— Да, господин.

— Я начинаю ненавидеть и презирать главкома Хитрую Лису почти с той же силой, с какой уважаю и восхищаюсь ею, — фыркнул Даргер. — Оставила ли она вам другие указания?

— Да, господин. Она просила вручить вам письмо.

Жизнелюбец протянул конверт. Даргер вытащил и развернул послание:

«Приветствую главкома Мощного Локомотива, главарха Белую Бурю, иноземца, называющего себя Гениальным Стратегом, и/или остальных при­хлебателей подлого захватчика, ошибочно считающего себя императором.

К настоящему времени вы не могли не понять, что я превратила Перекресток в ловушку для ва­шей армии, выбраться из которой будет гораздо сложнее, чем в нее угодить. В зависимости от то­го, как быстро открылась правда о насланной мною эпидемии, вы можете знать, а можете и не знать, что войска, рассеявшиеся перед вами, как листья на ветру, твердым шагом приближаются к городу и что речной флот, которого вы и в глаза не видели, плывет вверх по реке, дабы перекрыть водные пути отступления. Когда жизнелюбивая чума превратит вашу армию в совершенно безобидное сборище, я войду в город и приму вашу капитуляцию.

136
{"b":"580893","o":1}