– Прости меня. Умоляю, прости.

– Я подала на развод и нашла себе квартиру. Сегодня переезжаю.

– В Рождество? Ты уходишь от меня в Рождество? – Он напоминал ребенка, который не понимал того, что происходило на самом деле. – Это же наш шанс – начать все сначала.

– У нас больше нет шанса, – ответила я.

– Я искал тебя. Пытался вернуть. Белла, я предлагал Каллену деньги, которые занял у друзей. Но он не взял их, любимая. Только рассмеялся в лицо.

– Уже ничего не исправишь. Что сделано, то сделано.

– Каллен обижал тебя? Ты никогда не была такой холодной, как сейчас. Ты же любишь меня?

Муж сделал попытку схватить мою руку, но я не позволила.

– Прекрати. Открой глаза, Джеймс.

– Как же он сломал тебя, моя девочка. Я клянусь, что отомщу. Он будет страдать, так же, как и ты. Я верну Каллену боль, которую он причинил тебе, – причитал муж.

Он походил на безумца, не способного взглянуть реальности в лицо.

– Эдвард не делал мне больно! – вспылила я. – Это ты, Джеймс. Ты все разрушил.

– Значит, он не тронул тебя? – с надеждой спросил супруг. – Слава Богу!

– О чем ты говоришь? Ты, вообще, слышишь меня?

– Как же было мучительно больно, когда я представлял, что он с тобой делает, как дотрагивается до тебя.

 Я, наконец, поняла, о чем так горько сожалел Джеймс, и это разозлило меня еще сильнее.

– Конечно, Каллен прикасался ко мне. Я же его приз! Ты предоставил жену в «полное пользование»! Разве забыл?

– То есть он…

– Да. Он трахал меня! И не один раз. И я хотела этого. Сама хотела.

– Ты не могла… – не верил он. – Я убью его. Убью!

– Ты так жалок, – с презрением произнесла я.

Смотреть на Джеймса было неприятно. Целый год я прожила с человеком, который оказался настолько слабым и никчемным. Во мне не осталось по отношению к нему ни любви, ни уважения. Пожалуй, только жалость.

– Прощай, Джеймс. – Я схватила сумку с вещами и ушла, хлопнув дверью.

За два часа до Рождества мы с Билли играли в настольную игру, которую он позаимствовал у внука. На каждой игральной карточке был нарисован вымышленный герой, который обладал определенным набором качеств. Допустим, фея проигрывала оборотню в силе, но превосходила гнома в магии. Мы по очереди кидали кубики и передвигали фишки на доске, чтобы определить качество героя, в котором будем соревноваться. Абсолютно дурацкая игра, но делать все равно было нечего.

Я все никак не могла «переварить» разговор с Джеймсом, который состоялся утром. Супруг так и не услышал меня. Не понял, что даже если бы Эдвард причинил мне боль в самом начале, то она бы не сравнилась с той, которую я ощутила, прочитав расписку. Предательство близкого человека страшнее всего.

– Твой ход, Белла, – произнес Билли и почесал седой затылок. Ему игра очень нравилась.

Я вытащила карту из колоды с изображением пирата: с двумя скрещенными пистолетами и в треугольной шляпе с большим пером. Снова оружие. Словно судьба подкидывала знаки. Не давала забыть образ любимого мужчины.

– Бью пирата Джокером, – радостно воскликнул соперник по игре.

– Эй, – возмутилась я. – У пирата хитрости больше, чем у карточного шулера.

– Хитрость – это голубой цвет. А сейчас мы разыгрываем удачу – желтый цвет. Удачи у Джокера на один бал больше.

Билли положил карточку скалящегося нарисованной улыбкой Джокера с тузами на зеленом пиджаке поверх пирата в треугольной шляпе:

– Карта бита!

– Карта бита? – переспросила я.

Это напомнило кое-что, отчего сердце тревожно забилось.

– Твой черед кидать кубики.

Я подскочила с места и кинулась в подсобку за курткой.

– Белла, что случилось? – разволновался охранник. – Ты куда?

Натягивая шапку и пуховик, я вылетела из магазина, на ходу попросив Билли подменить меня на кассе.

– Но я не умею, – крикнул он вслед.

Я бежала навстречу улыбающимся людям. Одни распевали Рождественские песни, другие звонили в колокольчики, третьи спешили домой к ужину. Предпраздничная суета охватила улицы, кварталы, весь город. Шарф болтался на шее, когда ускоряла бег. Мне очень хотелось, чтобы я ошибалась, но мысль, что Джеймс задумал убить мистера Каллена, не оставляла в покое. Пират напомнил о пистолете, который я нашла среди белья. А Джокер напомнил Джеймса. И почему я не догадалась, для чего супруг приобрел оружие. Мне следовало избавиться от пистолета сразу.

Я ворвалась в квартиру, которую, как думала, покинула навсегда. Мебель была перевернута, будто здесь похозяйничал торнадо. Джеймс искал оружие, которое я перепрятала. И нашел. В том месте, куда положила пистолет, ничего не было.

Найти клуб «Зеро» оказалось нелегко. Ведь в прошлый раз я так и не дошла до него. Клуб располагался в полуподвальном помещении большого красного здания. Вокруг были припаркованы дорогие машины, у входа толпился народ, собравшийся весело отпраздновать Рождество. Я увидела джип Эдварда и обрадовалась, как ребенок.

Очередь тянулась далеко за угол. Но у меня не было времени ждать. Я растолкала толпу парней и девушек и нагло пробралась к охране.

– Ваша фамилия? – поинтересовался высокий парень.

– Я не значусь в списке. Но мне очень надо войти.

– Освободите проход.

– Вы не поняли. Мне нужно увидеть мистера Каллена. Это очень срочно.

Охранники переглянулись. Мне показалось, что они вняли просьбе, но лишь на секунду.

– Диметрий, помоги девушке, – произнес один другому. Широкоплечий парень решительно двинулся в мою сторону.

– Мне надо увидеть Эдварда, – продолжала настаивать я, когда Диметрий ухватил за шиворот пуховика. – Выслушайте меня.

В клубе грохотала музыка, но по улице крики разлетались без труда. Толпа притихла, с интересом наблюдая за развернувшейся сценой.

– Я никуда не уйду, пока вы не позовете Каллена, – вопила я, ухватившись за колонну, подпирающую козырек входа.

– Отцепись ты, – бурчал Диметрий, пытавшийся оторвать меня от колонны. Яркие огоньки украшали вход в клуб, поэтому даже тем, кто стоял далеко, было хорошо видно происходящее. Я словно превратилась в актрису, на которую пришли посмотреть сотни восторженных фанатов. Зрителей было хоть отбавляй. Кто-то даже крикнул: «Давай! Сделай этих охранников! Попади внутрь».