— А вот мне кажется, что продажи идут не так, как они могли бы идти, и как того хотелось бы, — заметил я.

— Господин? — испуганно уставилась он на меня.

— Вы все были выставлены только этим утром, — начал объяснять я. — Это предполагает, что товары не перемещаются так быстро, как они могли бы. Кроме того, по моему впечатлению, исходя их того, что я видел здесь и в других местах Павильона Красоты, этой весной сюда привезли необычно много высококачественного живого товара.

Подозреваю, что многие из этих лотов, даже больших партий лотов, буквально комплекты соблазнительнейших рабынь, скованных цепью между собой по сорок — пятьдесят штук, могут закончить тем, что будут просто скуплены работорговцами по бросовым ценам для более поздней перепродажи.

— Я боюсь, что надсмотрщики будут рассержены, — простонала она.

Её предчувствие было мне понятно. Она была рабыней.

— Интересуетесь этой рабыней? — спросил один из мужчин на платформе, подошедший ко мне поигрывая плетью в своей руке.

Не думаю, что он был из дома Самоса. Во всяком случае, мне он был не знаком. Скорее всего, это был местный агент работорговца, уполномоченный вести его дела на ярмарке. Немало мужчин в такой сезон нанимается на эту работу. Обычно, часть штата комплектуется ими, а часть теми, кто в другое время работает в домах работорговцев. Конкретно этот, вполне вероятно, был одним из тех, кто состоял в постоянном штате ярмарок. Всего таких ярмарок — четыре, они проводятся в Ен-Кара, Ен-Вар, Се-Кара и Се-Вар. Ими управляют торговцы, живущие близ Сардара круглый год.

Девушка немедленно замолчала, и замерла на четвереньках.

— Я думаю, что смогу найти покупателя на неё, — сообщил я.

— Кто он? — заинтересовался надсмотрщик.

— Ну-ну, — усмехнулся я. — Давайте не будем наивны.

— Хотите комиссию? — спросил он. — Мы крайне осмотрительны с такого рода бизнесом.

— Нет, — отмахнулся я.

— Отлично, — радостно заулыбался он.

Конечно же, он меня не знал, а потому опасался обычной уловки двух друзей, сговаривающихся при покупке рабыни. Один из них пытается получить комиссию за посредничество с продавца, которую он потом, разумеется, возвращает своему другу, покупателю. Таким образом, невольница оказывается куплена дешевле. Так как я не собирался заключать сделку на комиссию с ним, то он, по-видимому, предположил, что я собираюсь получить плату покупателя. Некоторые хитрецы фактически зарабатывают себе на жизнь таким способом, выступая в роли своеобразных агентов по закупкам, оказывая услуги, такие как выяснение расположения редких рабынь для истинных ценителей. У подобных людей существуют даже особые «списки предпочтений» на всех богатых завсегдатаев.

— Однако я бы оценил, если бы Вы поместили «Бронь» на неё, скажем, до восемнадцатого анна, — намекнул я.

— Невозможно. Посмотрите на неё сэр. Видите, какие у неё линии фигуры, — тут же начал набивать он себе цену, проводя плетью по телу рабыни. — Превосходное рабское мясо.

— Хм, я не смогу залучить сюда покупателя до оказанного времени, — сказал я.

— Десять медных тарсков, чтобы задержать её до того момента, — предложил надсмотрщик.

— С головой у Тебя в порядке? — решил уточнить я у него.

— Это будет возвращаемо, — объяснил тот.

— На каких условиях? — спросил я.

— Если приведёте Вашего покупателя к платформе до восемнадцатого ана, — сообщил он.

— А что, если он не захочет брать её? — поинтересовался я, хотя конечно, фактически, я был полностью уверен, что Бутс не может не захотеть её.

— Я не буду считать Вас ответственными за это, — пожал плечами продавец. — Я всё ещё буду должен вернуть Вам, Ваши тарски.

— Хорошо, — кивнул я, и передал мужчине десять медных монет.

Подозреваю, его уступчивость в данном вопросе, была результатом мягко говоря вялости рынка. Очень может быть, некоторые из этих девушек уйдут всего за те же самые десять медных тарсков.

— Замри, девка, — приказал мужчина Ровэне.

Я наблюдал за надсмотрщиком, пока тот, присев подле неё, прикручивал проволокой круглый белый знак «Бронь» к её ошейнику. Свою плеть он положил позади неё. Некоторые рабовладельцы предпочитают класть плеть там, где рабыня может видеть её, рассматривая тугие кожаные ремни, и ощущая её угрозу. Другие, такие как этот товарищ, помещают плеть позади женщины, и в этом случае женщина не знает точно, где именно та лежит, но прекрасно знает, что она там есть. Второй случай, возможно, даже несколько больше пугает женщину. Никаких определённых правил в этом вопросе не существует. Многое зависит от самой девушки, от её интеллекта и воображения, от степени её дрессированности, в каждом определенном рассматриваемом случае, и тому подобных факторов. Иногда желательно положить плеть так, чтобы женский взгляд зацепился за неё, а в других случаях, для рабыни лучше просто дать понять, что она находится в непосредственной близости от её кожи, где-то рядом, но женщина не узнает где именно, поскольку обернуться, чтобы определить местоположение не имеет права. Знак на его проволоке свисал с ошейника приблизительно на четыре дюйма. Это был один из нескольких таких значков в небольшой сумке, закрепленной не поясе продавца. Конкретно на этом чернилами было выведено «Восемнадцать». Некоторые из белых дисков были чисты, и готовы для записи другого времени бронирования. На красных бирках имелось только одно слово «продано». Были ещё и чёрные знаки, которые иногда использовались, чтобы указать, что девушка больна.

Жёлтый диск указывает, что данная девушка не может быть продана без предварительной консультации с работорговцем. Иногда эти бирки используются, чтобы показать на различия среди рабынь, по крайней мере, среди самих работорговцев, сортируя женщин по классам или степени обученности. Например, коричневая бирка обычно указывает на низкую рабыню, такую как простая невольница чайника-и-циновки или кувшинная девка. Эти немногим больше, чем рабыни для выполнения женских работ. И так далее, вплоть до золотой бирки обычно отмечающего невольниц самого высокого качества, обычно дрессированных рабынь для удовольствий или танцовщиц. Однако чтобы быть совершенно честным, не существует никакого единого принятого стандарта относительно цветовой кодировки в этих вопросах. У разных торговых домов приняты свои собственные коды. Кстати, довольно необычно на рядовом невольничьем рынке увидеть женщин с какими-то иными бирками, кроме как «Продано» или «Бронь». На гореанском рынке, где женщины обычно раздеты, или будут раздеты для осмотра покупателем, не трудно будет рассмотреть, кто из них является самой красивой или интересной. А, кроме того, женщин на таком рынке заставляют показать свою красоту в лучшем виде, позируя и демонстрируя её перед потенциальным покупателем. Это облегчает мужчине сделать выбор среди представленного в обилие живого товара.

Однако существует ещё одна форма маркировки довольно широко распространённая во время продаж. Это касается аукционов, или при подготовке к большим торгам, когда девушек держат в выставочных клетках прежде, чем быть позже выставленными на продажу, обычно последовательно, перед публикой. Эта форма маркировки называется — диск торгов. На такой бирке указывается номер лота девушки на аукционе. Эта бирка, как и все прочие, обычно крепится к ошейнику. Это довольно удобно не только продавцу, помогая ему с отчетностью, но также может быть полезно и покупателю, который может на основе его предварительного осмотра и, возможно проверки прекрасных живых товаров в выставочных клетках, предлагать цену на торгах просто по номеру лота.

Я ещё раз с удовольствием осмотрел девушку. Она очень красиво смотрелась, стоя на четвереньках на платформе, с короткой цепью на шее, спускающейся к кольцу. Помимо цепи теперь с ошейника свисала ещё и белая бирка. Она забронирована до восемнадцатого ана. Служащий работорговца уже стоял на ногах, возвышаясь над ней. Плеть снова была в его руке.

Я отвернулся. Пора было поспешить к подмосткам Бутса.