— Распределяя мои ленты благосклонности, там, на главной площади Порт-Кара, — сказала она, — я исходила из двух главных критериев. Хочешь знать, каких именно?

— Не откажусь, — кивнул я.

— Во-первых, — начала она, — мужчины должны быть крупными и сильными. Они должны быть подходящими для работы на цепи. Они должны быть способными, благодаря своей животной силе, как можно дольше продержаться на тяжёлых каторжных работах.

— И каков же второй критерий отбора? — поинтересовался я, — Что ещё они должны иметь?

— Они должны представлять, некоторый интерес сексуального характера лично для меня, — заявила женщина.

— Я понял Вас, — сказал я.

— Мы же собираемся блестяще преуспеть в этом, не так ли? — спросила она.

— На чьих условиях? — уточнил я.

— На моих, — засмеялась она.

— Тогда не знаю, — ответил я.

— Ты знаешь, что такое повиноваться?

— Думаю, что да, — кивнул я.

— В таком случае, я уверена, что мы отлично справимся и на моих условиях.

— Возможно, — ответил я, и она убрала хлыст из-под моего подбородка.

— Опусти голову, — приказала женщина, — до земли.

Уткнувшись лбом в землю, я услышал, как через мгновение она, встав перед следующим на цепи парнем, приказала ему поднять голову. Мужчина был осмотрен, опрошен и возвращён в прежнее положение земного поклона.

— Подойди, — приказала она.

Внутри шатра была устроена выгородка, своего рода приватная зона, образованная полупрозрачным белым занавесом. Это было похоже на маленькую палатку, или комнатку, внутри большого шатра. Именно там она находилась в данный момент. Я мог видеть смутные очертания её фигуры, благодаря маленькой лампе, светившейся на стойке около неё. Она сидела на церемониальном стуле.

— Заходи, — пригласила она меня.

Я раздвинул портьеры и, войдя в приватную зону отпустил их, позволив упасть, закрывая вход. Остановившись в нескольких футах перед ней, я осмотрелся. Пол шатра был застелен шёлком и усыпан подушками. Я стоял прямо, скрестив руки на груди, и рассматривал её. До меня донёсся тонкий аромат её духов.

— У Тебя есть моё разрешение встать на колени, — сказала она.

Я не пошевелился, оставшись на ногах, и продолжил рассматривать сидящую передо мной женщину.

— Между прочим, там, у входа в шатёр стоят охранники, — напомнила она.

Пожав плечами, я опустился на колени, и упёрся руками в бёдра.

— У Тебя широкие плечи, узкая талия, — оценила она. — Мощные бёдра. Руки длинные, крепкие. В целом Ты — большой, сильный, красивый самец, прямо зверь какой-то. Не будь Ты в моей полной власти, то я могла бы почувствовать себя весьма неудобно.

— Пожалуй, сейчас я нахожусь в неудобном положении, — заметил я, — ведь Вы скрыты под вуалью, и полностью одеты.

— По крайней мере, от Тебя больше не несёт рыбой, — добавила она.

— Это точно, — согласился я.

— Именно так Тебя и остальных вывезли из Порт-Кара, — объяснила она. — Мы усыпили Вас, одного за другим, и перетащили в лодку. Потом раздели, заковывали в цепи. И каждого в отдельности упаковали в бочку с двойным дном, а сверху закидали соленой рыбой парсит. Маленьких отверстий в стенках бочек хватило, чтобы Вы не задохнулись. А сами бочки закрыли и опечатали.

— Надо признать, что захват был спланирован умно и совершён грамотно, — не мог не признать я.

— Спасибо, — сказала она, довольная собой.

— Значит, Вы — женщина работорговец? — поинтересовался я.

— Нет, — рассмеялась она, — хотя я уверена, стоит мне захотеть, и я добьюсь успеха в этом бизнесе.

Большинство женщин работорговцев, кстати, не участвуют в захватах рабов. В целом, это слишком опасное занятие для них. К тому же нельзя исключать вероятности, что работающие на них мужчины могут просто добавить свою хозяйку к цепочке с пленницами. Таким образом, большинство женщин занятых в этом бизнесе, находятся в городах, где они владеют или управляют торговыми домами. Там они покупают и продают рабов и рабынь, берут или сдают их в аренду, дрессируют их, и так далее. По статистике, женщин работорговцев очень немного. Всё же большинство гореанских женщин имеют тенденцию быть женственными и привлекательным, а большинство мужчин на Горе сильны и мужественны. Соответственно, в таком бизнесе как работорговля, обычным делом является то, что женщина работорговец рано или поздно, обнаруживает ошейник на своём собственном горле. И тогда она беспомощно стоит под плетью, как любая другая женщина, кем она собственно и является.

— Скорее, я всего лишь скромная хозяйка маленькой рабочей цепи, — заявила она.

— Довольно странно, для человека такого рода занятий, добывать рабочих подобным способом, — заметил я.

— Это дешевле, чем покупать их, — пожала она плечами.

— С этим, конечно трудно поспорить, — признал я.

Честно говоря, я не поверил, что эта женщина на самом деле могла быть хозяйкой рабочей цепи. Тому было много причин. Во-первых, очень немногие женщины, занимаются этим родом бизнеса. Во-вторых, она не показалась мне опытной в обращении с мужчинами, например, в нашей текущей ситуацию, я легко мог достать её и убить или захватить, чтобы использовать в качестве живого щита при побеге. В-третьих…, ну не было в ней жёсткости женщины, которая долгое время занималась такой деятельностью. В-четвертых, её шатёр не предполагал вкусы и предпочтения такой женщины. В-пятых, её одежды однозначно выдавали её тщеславие и вкус к вычурной роскоши, склонность к потаканию собственным слабостям и показной утончённости, что вряд ли, могло быть характерным в женщине этого направления бизнеса. Добавим сюда весьма скромное количество охранников под рукой, которых было всего пятеро, что было явно недостаточно, для контроля нормальной бригады рабов, хотя бы исходя из минимально необходимого для их числа, для обеспечения ночного дежурства. Да не было у неё никакой рабочей бригады, за исключением тех пятнадцати мужчин, которых она похитила в Порт-Каре! Такая бригада обычно состоит из пятидесяти — ста мужчин, а некоторые насчитывают целых пятьсот или тысячу мужчин. Будь она действительно хозяйкой рабочей бригады, скорее всего нас бы уже добавили к ней. Ещё более очевидно было то, что здесь не наблюдалось ни единого инструмента характерного для подобных бригад. Как можно работать без таких орудий как рычаги, кирки, молоты и лопаты.

— Что Вы использовали, чтобы усыпить нас? — поинтересовался я.

— Порошок Тассы, — не стала скрывать она. — Его в бурдюках моих мужчин, хватило бы для кайилиаука.

— И сколько же времени мы были без сознания?

— Пять дней. А чтобы вы не умерли, вас через трубку кормили бульоном с подмешанным порошком тасса, — сообщила она.

— Где мы находимся? — спросил я, впрочем, мне это было прекрасно известно, но хотелось бы узнать, что именно скажет она.

— Я думаю, что это забавней держать Вас в неведении, — уклонилась она от ответа.

— Как Вам будет угодно, — пожал я плечами.

С того места где наш караван был прикован цепями, к двум столбам, вдали мы могли рассмотреть Горы Сардара. Их невозможно было не узнать. Первым делом я предположил, что эта женщина должна быть агентом Царствующих Жрецов. Но при этом, кажется, что она меня не признала. Кроме того, вместе со мной были ещё пятнадцать захваченных мужчин. Если она действительно агент Царствующих Жрецов, то мне показалось достаточно смешным то, что она до сих пор поняла, кем был тот, кто оказался на её цепи.

Кстати, то, что мы оказались столь недалеко от Сардара, всего после предполагаемых пяти дней бессознательного состояния, и последующих двух дней пешего путешествия, да ещё и с её фургоном за плечами, также шло в копилку маловероятности того, что она была хозяйкой рабочей бригады. Ну невозможно, было преодолеть такое расстояние от Порт-Кара до Сардара в столь короткое время, если бы большую часть пути нас не несли в тарновых корзинах. Кому придёт в голову транспортировать обычных чернорабочих рабов таким способом! Но, два дня назад, нас разбудили, и мы продолжили двигаться пешком. По-видимому, всем должно казаться, по крайней мере, около Сардара, что мы действительно были рабочей цепью. Женщина, как мне казалось, скорее всего, должна была работать на Царствующих Жрецов. Но с другой стороны, выяснилось, что она знала, кто я такой. Это говорило в пользу того, что к Царствующим Жрецам она никакого отношения не имела. В конце концов, я не исключал вероятности того, что она была работорговцем, и её намерением было продать нас, к своей выгоде, на Ярмарке Ен-Кара. Но тогда, мне было не понятно, зачем она прибегла к этой отговорке, что она якобы была простой хозяйкой обычной рабочей цепи. Пожалуй, мне стоило повременить с её захватом и бегством, По крайней мере, пока.