На вопрос «Что мне делать, чтобы освободиться?» дзэн отвечает: «Ничего, потому что ты никогда не был рабом и не существует ничего такого, от чего надо освобождаться». Этот ответ не сразу можно понять, он даже может сбить с толку, потому что в самом слове «делать» уже содержится двусмысленность. Ведь естественный человек видит двойное проявление действия — в мысли и поступке — и именно к действию, к воплощению мысли, применяет слово «делать». В этом смысле дзэн прав — нам не нужно ничего «делать»; все успокоится само собой и будет гармонировать с тем, что мы «делаем» именно в тот момент, когда оставим любые попытки что-нибудь изменить и все силы направим на пробуждение спящей веры, т. е. сформируем в себе некую первоначальную мысль. Эта идея, как бы сферическая и неподвижная, очевидно, не ведет ни к какому действию, в ней нет никакой динамики, это именно центральная чистота недеяния, через которую спокойно пройдет естественный динамизм настоящей естественной жизни. Кроме того, можно и даже нужно сказать, что пробуждение и укрепление этого понятия не есть «деяние» в том смысле, который это слово по определению имеет для естественного человека, и даже в том смысле, что это пробуждение в царстве мысли скрыто в повседневной жизни за суетой всех бесполезных дел, на которые человек тратит себя согласно своей внутренней потребности. (…)

Картина называется «Обучение в лодке». На ней изображен легендарный «лодочник», великий мастер времен китайской династии Тан. Он всегда принимал паломников и учеников, сидя в лодке. Однажды к нему пришел чиновник, и между ними состоялся такой разговор:

Чиновник: «Как дела, уважаемый?»

Мастер поднял весло: «Понял?»

Чиновник: «Нет».

Мастер: «Если я ударю веслом по тихой воде, вряд ли я сумею поймать золотую рыбку».

Зная, что этот рассказ известен всякому, кто смотрит на эту картину, Сэнгай написал сверху:

Раз за разом он лупцует его,

Но и на себя брызгает грязной водой.

Хотя посторонний может подумать, будто все понимает,

Он так далек от сердца лодочника!

…Нет «пути» к освобождению, и это очевидно — ведь мы никогда не были в настоящем рабстве и сейчас не находимся в этом состоянии; следовательно, некуда «идти» и нечего «делать». Для того чтобы узнать, что такое свобода, не нужно ничего делать специально… Действия должны быть непрямыми и отрицательными; то, что человек должен понять при помощи работы, есть обманчивая иллюзия тех самых «путей», которые он открывает для себя и которыми пробует следовать. И когда наконец упорные попытки все же заставят понять, что все «деяния» бесполезны для достижения свободы, когда человек поймет, что ни к чему не ведут поиски всевозможных «путей», тогда он и испытает сатори, тогда он и увидит, что никакого пути вообще нет, потому что некуда идти, потому что он сам вечно был и будет единственным центром мироздания.

Значит, так называемое «избавление», которое на самом деле есть избавление от иллюзии пребывания в рабстве, хронологически следует за внутренней работой, но в действительности не вызвано ею. Это внутреннее, формальное действие не может быть причиной того, что предшествует любой форме, а следовательно, предшествует и ему тоже; это лишь инструмент, с помощью которого действует первопричина.

На самом деле, знаменитые узкие врата не существуют в строгом смысле слова, так же, как и путь, открывающийся за ними; и все же человек может захотеть назвать этим именем осознание того, что вообще нет ни пути, ни врат, что некуда идти потому, что никуда не нужно идти. Это великая тайна, но это и великое откровение, которому учат нас мастера дзэн.

Практика наблюдения собственного ума в спокойном состоянии: дзэнский путь не-коана[112]

…Разрешите сказать несколько слов о «созерцании своего ума в спокойном состоянии» — изначальной и наиболее «ортодоксальной» практике дзэн, которой долгое время пренебрегали, уделяя слишком много внимания коанам.

Практику школы цаодун (сото) можно определить двумя словами: «безмятежное отражение» (кит. мо чжао). Это убедительно доказывает стихотворение из «Записей о безмятежном отражении», принадлежащих известному дзэнскому мастеру Хун-чжи из школы цаодун:

Без некоторых необходимых объяснений читатели вряд ли поймут, что такое «безмятежное отражение». Китайское слово мо значит «тихий» или «безмятежный»; чжао — это «отражение» или «наблюдение». Таким образом, мо чжао можно перевести как «безмятежное отражение» или «безмятежное наблюдение». И все же в данном случае оба слова не следует понимать буквально. Значение «безмятежности» гораздо шире, чем «покой» или «тишина»; оно подразумевает преодоление всех слов и мыслей, состояние «запредельности», всепронизывающего мира. Слово «отражение» также означает гораздо больше, чем «созерцание некоей проблемы или идеи». Оно не имеет ничего общего ни с ментальной активностью, ни с отстраненным размышлением — скорее, оно есть зерца-лоподобное сознание, всегда просветленное и яркое в чистоте своего существования. Еще точнее, «безмятежность» означает состояние не-ума (кит. у нянь), а «отражение» — живое и чистое сознание. Поэтому безмятежное отражение есть чистое сознание в спокойствии не-ума. Именно об этом сказано в «Алмазной сутре»: «Не задерживаясь ни на одном объекте, ум все-таки появляется».

Самая большая проблема здесь вот в чем: как можно привести свой разум в такое состояние? Для этого нужно получить словесное указание и отдать себя в руки опытного учителя. Прежде всего, должен быть открыт «глаз мудрости» ученика, иначе он не сможет узнать, как привести свой разум в состояние безмятежного отражения. Если человек знает, как практиковать такую медитацию, значит, он уже достиг чего-то в дзэн. Непосвященный никогда не сможет правильно сделать это. Медитация безмятежного отражения школы цаодун, таким образом, не является обыкновенным упражнением в обретении покоя и тишины. Это дзэнская медитация, медитация праджня-парамиты. Внимательное чтение стихотворения поможет заметить в нем очевидные элементы интуитивного и трансцендентального дзэн.[113]