— Так вот, — продолжала Кэт. — Это был… я не знаю… бег с препятствиями. Инъекции, сканирования, ты ведь знаешь, Джесс. — Она покачала головой. — Бесконечное количество препятствий, причем неизвестно, преодолеешь ты их или нет.

— Я тебя очень хорошо понимаю, Кэт. Я сама через это проходила.

— Разумеется, понимаешь.

Джессика задумчиво смотрела на озеро, погруженная в свои мысли, словно не слушая Кэт. Та заговорила быстрее и громче, словно торопясь скорее покончить с некой неприятной обязанностью.

— Ко мне в матку подсадили два оплодотворенных яйца.

— Так, значит, Рори снова в строю?

— Рори снова в строю.

— Хорошо. Рори мне всегда нравился.

— А потом это ожидание! Мне пришлось ждать две недели, самые длинные две недели в моей жизни.

— И теперь ты беременна.

Голос Джессики был спокойным и бесстрастным, разве что с легким намеком на иронию. Она утверждала, а не спрашивала. Кэт повернулась к сестре, и ей захотелось тут же обнять Джесс и сказать: «Знаешь, я тебя так люблю!»

Кэт считала, что Меган порхает по жизни, хватает все на лету. Та спокойно пережила развод родителей, школу, всех своих мальчиков и мужчин. Даже послеродовая депрессия Меган, или усталость, или что бы там ни было, — даже это словно улетучилось после того, как к ней переехал Кирк.

«Но Джессика, — думала Кэт. — С самого начала ей все давалось нелегко». Кэт стало стыдно, потому что она пришла сюда и еще сильнее уязвила сестру.

— И теперь я беременна.

Джессика рассмеялась, и ее смех испугал Кэт.

— А знаешь, как я догадалась? — спросила Джессика. — Потому что иначе ты не пришла бы сюда, в Ист-энд.

Кэт вздохнула так глубоко, словно несколько минут перед этим сдерживала дыхание. Может, все не так и плохо, как кажется.

— Я хотела, чтобы ты узнала обо всем первой, Джесс. — Кэт схватила сестру за руку, словно освободившись от какого-то внутреннего запрета. — Даже Рори еще не знает.

Джессика смотрела на Поппи и кивала головой. Ждала, что еще скажет Кэт. Но та молчала, словно и так все уже было сказано.

— Я даже подумать не могла, что это сработает! — продолжила Кэт, поняв, что Джессика не собирается ничего говорить. — Все эти препятствия! Рори снова прошел через эту кошмарную операцию! Каковы были наши шансы на успех? Менее тридцати процентов. — Она повертела головой. — Это просто чудо! Вот уж никогда не думала, что со мной это произойдет!

— Забавно, — медленно произнесла Джессика. — Потому что когда я проходила искусственное оплодотворение, то ни на минуту не сомневалась в своем успехе.

— О, Джесс! Я не хочу, чтобы ты плохо относилась к этому ребенку!

Джессика взяла сестру за руку.

— Мои поздравления, Кэт. И спасибо, что подумала обо мне. — Она отвела глаза. — И не беспокойся, я не собираюсь предаваться отчаянию или впадать в ярость. И зависти никакой не испытываю. Даже грусти. Впрочем, грустновато, конечно. Но это же вполне естественно. Я рада за тебя. Ты будешь хорошей матерью.

— Только у меня есть сомнения, хочет ли этого Рори, — хлопотливо продолжала Кэт. Она хотела, чтобы сестра поняла: не все в ее жизни так просто и радужно, как кажется на первый взгляд. У нее тоже есть свои проблемы. Кэт беспокоилась о деньгах, и о том, где они будут жить. Но больше всего она беспокоилась об отце ребенка. «Не все так замечательно, как кажется, Джесс», — думала она.

— Рори станет прекрасным отцом, — задумчиво произнесла Джессика, проводя указательным пальцем по ротику Поппи. — Он в чем-то похож на Паоло. Любит детей.

Кэт была благодарна сестре за то, что та нашла в себе силы сказать это, подбодрить ее.

— Надеюсь, что он все сделает как надо. Впрочем, не знаю, Джесс. Это может обернуться ужасным кошмаром.

— Когда ребенок родится, он в него влюбится. Они все влюбляются, — размеренным тоном продолжала Джессика, глядя через озеро на игровую площадку. Местные мамашки уже ушли. — Я желаю тебе всего наилучшего, Кэт. И ребенку, разумеется, тоже. Только не говори мне о чудесах. Искусственное оплодотворение — это не чудо, а самый обыкновенный бизнес. — В ее голосе появилась горечь, на глазах выступили слезы. Она не смогла больше сдерживаться — судьба обошлась с ней несправедливо. — Сколько они берут сегодня? Три тысячи за одну попытку? А ты, Кэт, ты всего лишь потребитель. Внезапно тебе захотелось иметь ребенка, точно так же как раньше хотелось иметь машину, или квартиру, или отпуск. И ты получила желаемое, не правда ли? Поэтому не нужно говорить о чудесах, я тебя очень прошу.

Кэт встала. Внезапно ей захотелось уйти отсюда как можно скорее. Очевидно, придя сюда, она поступила неправильно. Не надо было разыгрывать роль заботливой старшей сестры. Мы все уже взрослые, у каждой своя жизнь. Даже поцеловать друг друга уже не можем.

— Джесси, что я могу на это сказать? Искусственное оплодотворение дает надежду людям, у которых ее нет. Мне этого вполне достаточно. К тому же, разве у детей, рожденных естественным путем, нет проблем? Разве у женщин, зачавших естественным путем, нет проблем? Посмотри на Меган. Она была на грани отчаяния. А ведь ничего общего с искусственным оплодотворением ее случай не имел.

Поппи капризно фыркнула. Потом начала кричать, причем ее лицо от настойчивого крика постепенно превратилось из розового в красное, а затем побагровело.

— Посмотри, что ты наделала, — огрызнулась Джессика.

«Она больше не может разыгрывать из себя храбрую и бесстрастную женщину», — подумала Кэт. Для нее это слишком. Моя сестра так долго носила маску мужества, а теперь все ее мрачные мысли внезапно всплыли наружу и захлестнули сердце.

— Как ты думаешь, Джесс, почему я пришла к тебе первой? — спросила Кэт. — Ведь я знаю, что причиняю тебе боль. Но ты мне нужна! Мне нужно, чтобы ты оставалась моей сестрой, стала чудесной тетей для моего малыша. Чтобы ты отнеслась к нему так же, как к Поппи.

— Отнесусь, — пообещала Джессика, успокаивая Поппи. — Стану этакой добренькой тетушкой Джесси.

— Мне надо идти, — со вздохом сказала Кэт, а про себя подумала: «Что я сейчас должна сделать? Извиниться? Но извиняться вроде бы не за что».

— Тебе надо было лучше за мной смотреть, Кэт.

— Что?

— Я тогда была еще совсем ребенком. Всего шестнадцать лет. А тебе было двадцать. Ты уже училась в университете. Была взрослой женщиной. — Джессика понурила голову. — Тебе надо было лучше за мной присматривать.

Кэт застыла на месте.

— Ты все еще о том случае? — спросила она. — Который уже забыт и быльем порос? А что нам оставалось тогда делать, Джесс? Ты что, считаешь, что могла стать матерью в шестнадцать лет? Забросить все остальное: учебу, жизнь?

— То есть ты полагаешь, аборт был оптимальным решением?

— Я этого не говорила.

— А ты спроси Меган. Глядя на вас, на карьеристок, мне хочется смеяться. Вы считаете аборт еще одной формой контрацепции. Врачи вырезают ребенка. Высасывают его с помощью пылесоса. А как это на нас влияет? Я тебе скажу, как. Нас это делает калеками на всю жизнь.

— Это же не твоя вина, Джесс! Ты абсолютно ни в чем не виновата! И другого выхода у тебя тогда просто не было!

— Калечит на всю жизнь.

Поппи между тем продолжала орать, как резаная. Казалось, ее вот-вот хватит апоплексический удар. Джессика качала ее, не переставая. Кэт никогда не видела ребенка такого цвета. Поппи выла так, словно случилось нечто ужасное.

Джессика переключила свое внимание на девочку, поглаживала ее по животику, произносила успокаивающие звуки: «Ш-ш-ш! Ш-ш-ш», напоминающие шум ветра или волн. Ребенок несколько раз всхлипнул и замолк.

— Вот Меган так не может, — с гордостью сказала Джессика. — А эта крошка по ночам кричит и кричит. — Она погладила ее по нежной, шелковой кожице. — Ты доводишь свою мамочку до изнеможения, правда, дорогая?

«Как хорошо, что мы нашли друг друга».

Именно эти слова Рори собирался ей сказать, если искусственное оплодотворение не сработает. А оно наверняка не сработает.