Идти до опушки было не так далеко, но беглецы от рутины уже устали — рюкзаки были тяжёлыми.

Анвиумский лес встретил их, приветливо качая листьями лещины и словно приглашая в свои объятия.

Если бы они пришли к нему с другой стороны, то увидели бы громадные сосны и ёлочки, растущие на каменистой земле. Ни травы, ни птиц… Однако, здесь нельзя было и подумать, что Анвиум может выглядеть столь страшно.

Не долго думая, они пошли вперёд сквозь слишком густой орешник. Красота природы их не занимала, но они сами были очень интересны гнусу…

— Здесь где-то есть болото. О, нашёл! — к мошкам они успели привыкнуть во время охоты.

Вскоре потянулся уже знакомый Данталиону лес. Постоянно спотыкавшиеся о валежник, они пробирались через колючий можжевельник. Справа тянулось болото. Воздух звенел из-за гнуса. Квакали лягушки. Иногда его друг наклонялся, срывал листик того или иного растения и клал его в довольно толстую записную книжку…

Сам граф его увлечения не разделял, но и не мешал. Главной особенностью Анвиума была его древность, а не уникальные виды.

Вечерело. Они решили остановиться на ночлег. За спорами о дороге и политике незаметно прошёл ужин, и усталые путники легли спать.

Ночь прошла спокойно, только иногда Табак скалился и лаял в темноту. Хьюбер проснулся слишком рано, и, отметив отсутствие козодоя и гнуса, решил пройтись по лесу.

Спустя полчаса Данталион возненавидел валежник, корни и мох, маскирующий всё это. Он спугнул с лёжки куницу, нашёл мирно пасущихся диких свиней, услышал тяжёлые шаги медведя, скребущего когтями кору. Встревоженные животные подняли визг, и тишина была нарушена. Человек притаился. Стадо кабанов переменило поляну, испугавшись его.

«Еда была близко…»

Он присел на поваленный ствол липы, покрытый росой, и стал рассматривать старый дуб. Потеплело, роса испарилась, и Данталион заметил боровик. Зная, что, наверное, найдёт ещё несколько, он обошёл ствол дерева. И правда: ещё немного росло в тени. Когда граф срезал седьмой гриб, он услышал шаги и лай.

К нему, приветливо махая рукой, не спеша шёл его друг, рассматривая стволы деревьев и совсем не смотря под ноги. Гильгамеш вскрикнул, и, пытаясь ухватиться за воздух, упал на мох.

— Он такой мягкий! Потрогай!

— Откажусь, спасибо.

Смеясь, они направились к лагерю. Над костром висел котелок, наполненный водой.

— Будешь чай? От росы я замерз, — мило улыбнувшись, друг протянул ему дымящуюся чашку.

С чаем окружающая их действительность стала как будто уютнее. Если с утра было прохладно и стелился туман, то теперь потеплело, а зелень стала хорошо видна. Данталион даже внутренне восхитился красотой пейзажа.

Табак что-то учуял и понёсся в неизвестном направлении.

— Эй, я не думал, что ты и правда приедешь сюда на коне и серьёзно станешь искать фантастику. Я рассчитывал на подзатыльник…

Данталион лишь усмехнулся и продолжил сворачивать лагерь. Отправив друга мыть посуду и закончив с палаткой, он стал ждать собаку. Спустя полчаса вернулся Гильгамеш, но гончей нигде не было.

Устав от ожидания, они пошли дальше, иногда кликая пса. Проходя по очередной тропинке вглубь и постоянно поворачивая налево, где, по их расчетам, была река, друзья заметили человеческие следы.

========== Глава 4 ==========

На мягкой земле радовали взор своей чёткостью две цепочки следов. Одна явно принадлежала городскому человеку: никто бы больше не рискнул пойти в лес, надев туфли. Другая словно говорила о трагедии: кто-то шёл босиком. Вспоминались шишки и корни, болота и острые камни, бывшие неотъемлемой частью подобных мест. Табак сорвался с места и исчез. «И ладно», — подумали оба.

— Идём к лагерю? Пора уже.

Как-то быстро они сговорились не искать этих несчастных. Совесть угодливо молчала.

— О дровах забыли. Собирай хворост, княже. Посмотрю, что тут с ягодами. — Гильгамеш помахал рукой и скрылся в отдалении, не дав Данталиону возразить.

Через полчаса он ненавидел веточки и упавшие деревца. И компас, свалившийся в небольшую речку. Аристократ понял, что переправляться через неё, держа в руке столь ценный предмет, не стоило.

На долю секунды ему показалось, что среди стволов мелькнул знакомый оттенок волос. Его крик тоже был бесполезен.

Обратный путь занял бы много времени, если бы не Табак. Пёс, на верность которого он не рассчитывал никогда, нашёл его и вывел к лагерю.

— Ты задержался. Я волновался, — его друг чистил грибы, поглядывая на котелок, в котором готовился чай.

— Уже собрал дрова? Знал бы, бросил это, — Данталион взглянул на вязанки тонкого хвороста и более массивных дров. — Чуть не утонул из-за них. И компас на дне реки.

— Будем усиленно рыбачить, — Гильгамеш передал ему нож и боровик. — Работай.

Чистил грибы аристократ плохо, и потому через минут пять друг обречённо вздохнул, бросая искромсанный гриб в другой котёл к остальным.

Данталион налил себе чай. Пока они уточняли планы на ближайшие сутки, Табак доел остатки завтрака и убежал куда-то за бабочкой.

Кроны сосен уходили в небо, щебетали птицы, где-то вдалеке слышались писк и возня лисят…

Всё стихло на миг, но тишину уничтожил визг раненой собаки. Данталион бросился было на помощь другу, но крик «Стой!» сбил его с толку на секунду. Звук прекратился резко, и вновь воцарилось безмолвие. Хьюбер нашёл пса. Его тело начиналось с середины грудины. Аристократ упал на колени. Его друг положил руку на плечо, не давая прикасаться к Табаку. Идеальный разрез. Не хотелось думать, что могло убить несчастного.

Данталион рассмотрел близлежащее пространство. Он точно здесь был, но глаз не находил привычных ориентиров. Наверное, игра света…

Между тем аристократ не заметил в себе жалости к псу. Видимо, сочувствовать он умел только живым… Долгих размышлений стоило решение оставить его на месте. Без хорошо полученной собаки выжить куда тяжелее. Эта мысль долго не хотела уходить из головы.

Гильгамеш настоял на “похоронах” Табака, напоминая о самоотверженности питомца. Данталион лишь пожал плечами,ведь тогда те волки заметили их из-за лая гончей. Не будь с ним ружья и спичек, которыми он поджег сухостой, он не размышлял бы о парадоксах восприятия реальности.

Разумеется,лопаты они с собой не взяли, а копать землю ножом не представлялось рациональной тратой сил. Немного поспорив для вида, друг согласился с ним, но потребовал укрыть труп чем-нибудь; за спорами и пререканиями они отошли от лежащего. Совсем близко раздался топот, и из орешника в их сторону побежал бурый медведь. Не успели друзья испугаться, как он резко сменил направление, схватил зубами труп и скрылся в зарослях можжевельника.

Данталион долго не верил в то,что еще жив, его руки перестали дрожать только минут через пять. Сначала следы, потом Табак… Все нужно было обдумать и решить, что же делать дальше.