— На день, думаю. И пошли за моим несчастным кучером, спит уже наверное, бедолага. Дороги ужасны. — констатировал факт Данталион, указывая пальцем на проделанный им путь.
— Недостаточно ужасны. Ты точно был в том лесу?.. — уголки губ приятеля вновь поползли вверх.
За их раговорами наступил рассвет. Они условились о недельном походе в Анвиумский лес, хотя Гильгамеш вновь туманно намекнул о скором приезде родительницы…
Данталион действительно не хотел задерживаться у друга, но надо было дать отдохнуть лошади. Почти весь день он провел, рассматривая трофеи под рассказы заядлого охотника. Что-то интересное в них, конечно, было, но проводить время таким образом Хьюберу не слишком хотелось. Поэтому, пообедав, он тут же приказал готовить экипаж к поездке, решая немного прогуляться по территории особняка, спасаясь от разговоров владельца.
Скоро он уже был в дороге, с грустью разглядывая расстилающиеся перед ним лесные массивы и череп, который Гильгамеш ему вернул. Хьюбер даже от скуки пытался поговорить с бывшим грызуном, но быстро прекратил всякие попытки. И вскоре заснул.
Ему виделся тёмный лес, светлые силуэты людей… Один из них остановился и посмотрел на него. Вдруг мимо него пронеслась белая ворона… И граф проснулся. Родная липовая аллея заняла его внимание. Как и кеб, стоящий у ворот.
Данталион решил было почитать газету на веранде, но его быстро увёл лакей, из быстрого набора слов которого аристократ понял, что к нему кто-то приехал. Лакей проводил Хьюбера в покои, где предложили одежду для переодевания. Однако, Данталион предпочтя лишь сполоснуть себе лицо водой, приказал сразу же ввести посетителя.
Гость оказался светловолосым юношей и, по-видимому, студентом. К последним Хьюбер испытывал небольшую симпатию.
— Здравствуйте, граф. Я Уильям Твининг, студент Нитийского университета, — парень тихо кашлянул в кулак и вынул из кармана телеграмму. — Я приехал за черепом.
Определенно, гость Данталиону нравился. Так сразу переходить к делу получалось не у всех.
— Да, меня предупреждали. Однако, вы, наверное, устали с дороги. Предлагаю вам отправиться завтра.
— Не откажусь, — юноша с явным недовольством посмотрел на графа. Наверняка, Уильям хотел забрать артефакт и побыстрее уехать, несмотря на то что сильно устал. Данталион знал, какие слухи ходили в обществе, и прекрасно понимал, почему Твинингу не хотелось спать под одной крышей с браконьером, хотя охота была для Хьюбера лишь развлечением и не более того.
Где-то за окном запел козодой. Странно… Откуда эти птицы здесь? К тому же, они считались слугами ведьм и символом близкой смерти. Данталиону стало слегка не по себе.
Уильям ушёл гулять в парк, находящийся во владении Хьюбера.
Слишком подозрителен был представитель семейства Твининг, но пока их не связывали никакие договора, и потому граф спокойно выслушал дворецкого, отдал несколько малозначащих приказаний и, решив не ужинать, ушёл читать. Ему совсем не нравилось дома.
Следующим утром его разбудила проклятая птица, которую граф, к тому же, не смог пристрелить, хотя, как ему казалось, попал. Данталион подумал, что этот отвратительный птичий вой теперь будет преследовать его в худших кошмарах.
За завтраком он вновь встретился с Уильямом. После их небольшой беседы о политике, Хьюбер понял, что их взгляды на парламент различаются совершенно, а также осознал сущность этого человека. Кажется, Твининг, злым не был, но расчётливость, ум, непоколебимость взглядов и известная холодность делали из него талантливого и жёсткого политика.
Задерживаться Уильям не стал: взял сумку с черепом-маской и отдельной теперь нижней челюстью, сел в предложенную карету и как-то быстро уехал.
Данталион отправился на прогулку, отдав с десяток распоряжений слугам (обед-ужин, чистота и уют в доме, устройство пристроек…). В раздумиях он вышел к прудику, но вскоре графу стало скучно — вся сущность его требовала деятельности.
И вновь раздались ужасные звуки, исходившие от козодоя, но ружья при себе не было. Данталион мог лишь наблюдать за небольшой птицей, сидящей на широкой ветви дуба. Такая мелочь никогда бы не была им замечена, если бы не голос . Подумав, он решил, что её глаза уж слишком похожи на человеческие. А “Вестник смерти”, заметив стоящего под деревом человека, улетел на новое место. «Он меня преследует…» — эта мысль никак не желала уходить, хотя основания для неё не было с самого начала.
Времяпровождение графа было в некоторой степени однообразно: с утра отдать нужные приказы, быть в клубе до вечера, заниматься делами своего поместья, и, если пригласят на приём или званый ужин, обязательно явиться из вежливости, стараясь не смотреть на представительниц прекрасного пола. Хьюбер слишком хорошо знал, что сделала женитьба со многими его друзьями.
Договариваясь с Гильгамешем о походе, Данталион не принимал всерьёз никаких решений. Сейчас же даже небольшой отдых от светской жизни стал казаться ему неплохой идеей.
Граф жил по своему обычному расписанию с неделю, умирая со скуки, однако неожиданно ночью кто-то постучался в дверь его особняка. Гость громко ругался на слуг, не пропускавших его.
Услышав голос, Данталион сразу всё понял: друг решил его навестить, потому что к нему наведалась его дорогая мать. И скорее всего, как только приятель услышал жалобы женщины у дверей, он, как это часто бывало, выбрался через окно с другой стороны дома, оседлал самую быструю лошадь и был таков.
— Знаешь, Данталион, когда ты говорил про лес, я не верил. Я поход так скоро не планировал, но когда услышал её голос… — Гильгамеш лишь развёл руками.
— Выдвигаемся?
— Да!
========== Глава 3 ==========
Если бы две недели назад Данталиону сказали, что ему придётся красть консервы из собственной кухни, он бы ни за что не поверил, однако сейчас он придирчиво осматривал палатку, в то время как его друг проверял посуду.
Темнело. Понимая, что дворецкий ни за что не отпустит его после столь долгого отсутствия, друзья решили бежать ночью.
Лошадь Гильгамеша было решено оставить в конюшне Данталиона, но гончая была нужна.
Потом граф признает, что всё это стоило переполненного вагона третьего класса в разваливающемся автобусе. Но тогда они не могли отдышаться на остановке.
Пёсик благочинно лежал рядом с ногой хозяина.
— Хорошо ещё, что собаку не заметили, — выдохнул Данталион, потирая рёбра. Всё-таки долго он привыкал к рюкзаку. Но что поделать? Не нанимать же частную карету.
А его друг уже гладил Табака. У графа была потрясающая фантазия.
— Почему же нет?
— Она бы по грязи не проехала.
— Точно.
Автобус уже отъезжал, но Данталион успел разглядеть уже такую знакомую птицу. Сколько раз они то всерьёз, то шуточно пытались её пристрелить. Увы, не удалось.
