Через пару секунд череп был спрятан в сумку.

День клонился к закату, и Данталион очень устал, но передышку он смог сделать только тогда, когда увидел перед собой одну из дешёвых придорожных гостиниц. Здание было очень старым: кирпич во многих местах вовсе раскрошился, а стены оплетал густой дикий виноград. Исадик, и дом выглядели крайне неухоженно и оттого неприятно.

Но выбирать не приходилось. Войдя в маленький холл, граф подозвал хозяина и заказал комнату на ночь и полный ужин. Бородатый мужичок покивал, проводил его к лестнице, и, пожелав приятного отдыха, исчез из виду.

Осмотр комнаты дал не самые лучшие результаты: во многих местах паутина, маленькая кровать. Его временный приют выглядел неплохо лет двадцать тому назад, но теперь из-за некачественного ухода представлял собой умирающую разваливающуюся старину.

Ужин принесли быстро. Граф предпочёл не разглядывать то, что лежало на тарелке, а просто поспешно проглотил, особо не разжёвывая. Когда старая служанка ушла, он разделся, лёг на кровать и вскоре заснул.

Встал он на рассвете. Осмотрел сумки на предмет пропаж, убедился в целостности имущества и постарался как можно скорее покинуть гостиницу. Путь его теперь лежал к Нитийскому университету, где работал его хороший друг, который смог бы сделать опись черепа и определить его “необычность”.

«Железная дорога — одно из самых удобных изобретений человечества», — думал Данталион, сидя во втором классе и едва заметно зевая. Когда он сошёл с поезда, то позавтракал в очередной забегаловке, тщательно скрывая своё имя и титул, и отправился к новому месту назначения.

Его быстро пропустили, однако знакомого профессора не оказалось на месте. Его принимал другой человек:

— Здравствуйте, вы принесли очень любопытный образец. Он похож на череп одного из предков грызунов, только вот он необычайно велик… — учёный явно ушёл в себя. — Пожалуй, это действительно уникальная находка. Пока я составляю опись, расскажите, как вы обнаружили её.

— Мой конь споткнулся о него и сломал ногу. Из-за этого мне даже пришлось пристрелить лошадь, — пожал плечами Данталион. — Я взял это в качестве напоминания об осторожности.

— Интересная история, — зевнув, оценил “С.Л. Майерс”, согласно верхнему документу. — Вы не хотите оставить кость у нас? Это весьма ценный экспонат.

— Не могу, к сожалению. Но, если вы пожелаете, у меня будет возможность прислать его позже, — рассудил граф.

— Тогда я отправлю вам письмо. И да, даже не смейте отправлять это почтой, — аристократ решил проигнорировать грубость и, чтобы поскорее отвязаться от недружелюбного профессора, сказал:

— Я Данталион Хьюбер. Адрес спросите у преподавателя Сесила.

— Обязательно. До свидания, — буркнул себе под нос Майерс, вновь переводя взгляд на стопку исписанных листов.

Забрав бумажку, граф вышел, засунув голову грызуна в сумку. Осталось добраться до своего поместья и пригласить Гильгамеша. И с ним же выбрать нового коня…

И вот он уже вновь ехал вторым классом, разглядывая пролетающие за окном силуэты деревьев, и думал о вчерашнем дне. В голове встал образ Ситри. Юноша был слишком странным и загадочным для Данталиона, а значит, интересным. Странное воскрешение мёртвого коня тоже не давало покоя, да и сам лес теперь казался аристократу немного страшным и даже мистическим.

Прибыв домой, Хьюбер окинул уставшим взглядом насаждения вокруг огромного особняка. Аккуратно постриженный газон и фигурные кустики теперь казались графу излишне искусственными и не шли ни в какое сравнение с величественными кронами деревьев таинственного леса.

Однако, в поместье никто из слуг так и не заметил перемен, произошедших с их графом, и у того вновь началась прежняя скучная жизнь.

========== Глава 2 ==========

Родители Данталиона погибли пять лет назад, когда тому было всего восемнадцать лет. В юности, помнится, он хотел делать карьеру военного, однако смерть родителей вынудила графа вернуться домой и начать учиться управлять поместьем.

Вскоре Хьюбер встретил верного и толкового человека, после чего, назначив его дворецким, уехал в Азию.

Данталиона совершенно не беспокоило, что он оставляет свой дом столь поспешно, потому что никогда его страсть к охоте не была столь сильна. Именно тогда аристократ и познакомился со своим теперь уже лучшим другом Гильгамешем.

«Кажется, — подумал граф, —моя жизнь очень даже интересна…»

Не успел он освежить воспоминания о их с Гильгамешем совместных похождениях, как подмастерье наконец передал графу заказ. Другу Данталиона пределенно должно было понравиться.

Дома аристократ заскучал. Через дня два он придумал, что делать с черепом, и сразу же, не вводя в известность слуг, уехал по своим делам.

Разумеется, он не предупредил Гильгамеша о прибытии. Это должно было оставаться тайной. Сначала он хотел его пригласить к себе, но передумал.

Просёлочная дорога была живописна настолько же, насколько не подходила для езды в экипажах (его уговорил дворецкий во имя сохранения авторитета). Грязь иногда доходила до половины колеса, но воздух был чист и приятен. Пахло свежестью. По небу плыли кучевые облака, окрашенные розовым закатом, зеленел недавно посаженный сосновый лесок…

Стоит ли говорить о том, что приехал он ближе к полуночи?

Приказав кучеру ждать и охранять вещи, он пошел к знакомому особняку. Проскользнуть на территорию было легко — лай охранявших поместье собак быстро смолк, сменившись счастливым повизгиванием. Данталион подошёл к “главному корпусу”, как сам называл дом друга. В окне второго этажа он заметил лицо Гильгамеша. Граф довольно громко постучал по дубовой двери, после чего ему почти сразу же открыли.

Стоящий среди старых лиственниц особняк семнадцатого века потряс женский визг невероятной громкости: Данталион заказал маску из черепа, и эффект оправдал все его затраты и ожидания. К упавшей без чувств девушке быстро прибежала толпа слуг, создав такую суету и столь страшный гомон, что бедный хозяин был вынужден прервать дремоту и их успокаивать. Впрочем, одного достаточно громкого «МОЛЧАТЬ!!!» оказалось вполне достаточно.

— Однако, это новый рекорд. Несчастная казалась мне куда спокойнее, — подняв усталые глаза на нежданного гостя, усмехнулся Гильгамеш.

— И я тебя приветствую. Ты мне казался порядочным человеком, — снимая маску, произнёс Хьюбер.

— Это сборище костей и есть «диковика»? Эй, я говорил про что-то живое! — наигранно возмутился приятель.

— Не упоминал даже. У меня есть свидетель. Держи самого крупного, хотя и, увы, мёртвого, грызуна в истории, — Данталион кинул Гильгамешу теперь уже маску. — Можешь попугать этим свою матушку.

— Моя мать приезжает скоро. Не напоминай мне о ней, — всё лицо хозяина поместья выразило картинное страдание. — На сколько останешься?