Гарри не говорил ничего о своих опасениях Лилии и пытался не демонстрировать ей свою озабоченность, но внимательная супруга заметила напряжение, беспокоившее его. Утром, когда Гарри проснулся, но еще не встал с постели, она решила узнать, что его тревожит.

– Гарри, что случилось? – с ноткой волнения спросила она. – В последнее время ты сам не свой.

– Все нормально, просто работы много. Видимо, усталость дает о себе знать. – Он попытался сделать безучастный вид, поцеловал Лилию и сел в кровати, уже собираясь подняться.

– Усталость? Насколько мне известно, тебе не знакомо это ощущение. – Лилия коснулась спины мужа, показывая, что собирается продолжить разговор.

Она немного помолчала, а потом, когда Гарри повернулся к ней лицом, добавила совершенно серьезным тоном:

– Гарри, я волнуюсь за тебя. Ты знаешь, что мне еще хуже от того, что ты держишь меня в неведении.

– Лилия, я ничего не утаиваю от тебя… – не успел он начать, как Лилия перебила его:

– Гарри, я прошу тебя, расскажи мне, почему ты такой в последнее время?

– Я серьезно ничего не скрываю от тебя, Лилия. – Гарри перешел на мягкий тон, и Лилия поняла, что он сейчас говорит правду, ничего не тая.

– Но ведь что-то тебя беспокоит?

– Беспокоит, очень сильно беспокоит, Лилия, но это лишь предчувствие чего-то важного! Только предчувствие, и все.

– И все? – переспросила Лилия. – Гарри, у тебя очень редко появляются предчувствия, но, насколько мне известно, они тебя никогда не обманывали. Тем более что на тебе в последнее время нет лица. – Тут Гарри попытался что-то вставить, но Лилия, не дав ему такой возможности, продолжила: – Не отрицай, что ты изменился с тех самых пор, как появился метеорит. – В этот миг она резко прервалась, словно до нее только что дошла важная мысль. Спустя мгновение она с болью в сердце спросила: – Он все-таки оказался радиоактивным?!

– В чем, в чем, но в этом ты можешь быть совершенно спокойна – он абсолютно не опасен, даже напротив. – Сказав последнее слово, Гарри погрузился в собственные мысли.

– Раз не радиоактивность, тогда что же тебя тревожит? И что значат твои последние слова: «даже напротив»? Ты чего-то ожидаешь от метеорита?

– Все скажу, только не перебивай меня, а то мы так и не закончим, – попросил Гарри. – Я предчувствую глобальную мировую войну.

– Что?! – спросила ошарашенная Лилия.

– Я же просил без вопросов, я тебе все расскажу по порядку, ты все поймешь, просто вопросы отвлекают и уводят в сторону наш разговор.

– Ответь только на один вопрос, Гарри.

– Слушаю.

– Тебе что-то стало известно или это только твое предчувствие? Ответь правду, Гарри.

– Лилия, когда я лгал тебе, чтобы делать это сейчас?

– Я не виню тебя во лжи, родной, может, ты просто скрываешь от меня правду, чтобы не огорчить.

– Если бы я хотел что-то скрыть, я не начал бы разговор о войне, Лилия. Никакой реальной угрозы нет и, надеюсь, никогда не будет!

– Слава богу, – промолвила Лилия. – Я испугалась, Гарри.

– Понимаю. Теперь я продолжу.

– Да, я тебя слушаю, родной, и не стану перебивать. – Лилия села поближе к мужу и приготовилась выслушать его.

– Итак, еще раз повторю, что метеорит не имеет радиоактивности. В работе над ним я открыл ряд уникальных свойств входящих в его состав металлов. Эти знания позволили бы мне создать нечто совершенно новое, до чего человеческий разум не добирался даже в своей фантазии. Однако с тем опытом, который я приобрел в работе над метеоритом, мне было даровано условие, которое сейчас рассматриваю то ли как дар, то ли как проклятие.

Лилия внимательно слушала мужа, но когда он сказал о проклятии, глаза ее выразили испуг и она хотела задать вопрос, но Гарри взял ее за руку и сказал:

– Не тревожься, просто я употребил такое слово, сейчас все поясню.

Взгляд Лилии перестал выражать испуг, слова Гарри ее немного успокоили, но на ее лице явно читалось волнение.

– Так вот, чем больше я стал узнавать о метеорите, тем больше меня тревожит ощущение, всего лишь ощущение – предчувствие глобальной и неотвратимой катастрофы. Это я и назвал проклятием. Поначалу это было так ненавязчиво, что я сам не понимал этого ощущения, но как только я уловил эту мысль, она стала все сильнее мною овладевать.

– Брось этот метеорит, оставь эту работу! – в сердцах громко и решительно сказала Лилия.

Гарри нежно взял ее за руку, улыбнулся и спокойно сказал:

– Лилия, я не могу себе этого позволить! Я должен продолжить работу. Тем более метеорит это просто несколько килограммов металла, и он не может влиять на мое сознание. А раз у меня все-таки появились опасения относительно будущего, то метеорит я воспринимаю именно как подарок судьбы, как дар, который я должен преобразовать, но никак не наоборот.

– Но ты можешь хотя бы отдохнуть от работы, отвлечься, на время оставив ее, – не зная, как уговорить мужа оставить работу, предложила Лилия в надежде на то, что это поможет.

– Я не против отдыха, милая. – Посмотрев в глаза Лилии, он добавил: – Ты думаешь, я сошел с ума?

Лилия молчала, не зная, что ответить, она очень обеспокоилась тем, что сказал ей Гарри.

– Я думал об этом, но решил, что здоров. Не стану перечислять все доводы, иначе точно буду походить на больного, который, находясь в явном помешательстве, уверенно настаивает на том, что совершенно здоров. Время расставит все на свои места, Лилия.

– Главное, чтобы было не слишком поздно, – грустно сказала она, слезы намочили ее глаза и потекли по щекам. – Никогда не думала, что у нас будет разговор, похожий на этот, особенно не ожидала такой концовки.

– Лилия, я здоров! – громко сказал Гарри. – Горевать будешь тогда, когда мне поставят диагноз. А этого, я уверен, не будет, я совершенно здоров. Может быть, просто переутомился и зациклился на проблеме, которой не стоит уделять столько внимания.

– Я тебе об этом и говорю, тебе нужно отдохнуть и отвлечься, – тут же поддержала Лилия.

– С радостью, милая, – ответил Гарри, нежно целуя ее.

– Пообещай, что сделаешь перерыв в работе, – попросила она.

– Обещаю! – Гарри улыбнулся, Лилия посмотрела на него, и лицо ее чуть прояснилось.

– Будем отдыхать, ходить на море, загорать, заниматься всем, что только придет в голову, главное, чтобы ты хотя бы месяц не спускался в свою лабораторию.

– Согласен! – радостно согласился Гарри, чему сам несказанно обрадовался.

Лицо Лилии просияло, она кинулась на шею к Гарри и повалила его на кровать, целуя его.

– Если за это время ты станешь таким же, как и прежде, я буду считать тебя совершенно здоровым и ты сможешь продолжить свою работу с метеоритом, но уж точно не в прежнем режиме, – скомандовала Лилия.

– Есть, мой капитан! – согласился Гарри, и на его лице засияла улыбка, а глаза и выражение лица стали прежними, без тени тревоги, которая беспокоила его последние месяцы.

За завтраком они составили план на неделю, которую посвятили отдыху в домашнем кругу. Следующие три недели семья Смит в полном составе отправилась в гости к друзьям, проживающим в разных уголках Америки и Европы. Путешествие выдалось очень насыщенным, что позволило Гарри совершенно отвлечься от мыслей, пленивших его разум в течение нескольких последних месяцев. Ему не нужно было даже говорить – Лилия без слов поняла, что ему было очень легко на душе и о былых опасениях он ни разу даже не вспомнил. Общество семьи – жены и сынишки, а также друзей позволило Гарри забыть обо всех страхах. Он отдохнул и теперь, когда они вернулись домой, был готов продолжить работу.

Работать он стал более размеренно, его не тревожили негативные мысли, отчего работа текла еще более плодотворно. Однажды вечером он в очередной раз делился с Лилией результатами своей работы, говорил также о том, что он не может придумать вариант применения находки, чтобы, не приведи господь, не загубить подарок судьбы, а возможно, последний шанс человечества. Он не отбросил окончательно мысль о том, что метеорит может быть именно таким архиважным объектом.