Наконец к нему начало возвращаться сознание в полной форме, не осталось и мимолетной мысли об окружающей иллюзии. Чувствуя себя, пусть и ненадолго, свободным, Джо сумел принять сидячее положение и поддался вперед.

- Что ты делаешь? Тебе нужно...

- Ты читал? - просто спросил подросток, вперившись внимательным взглядом в Вернона.

С каменным выражением лица, мужчина продолжил суровым, практически отцовским тоном:

- Джо, немедленно ложись обратно.

- Ты читал?

- Я предупрежда...

- Ты читал?! - крикнул ему в самое ухо подросток и едва ли не свалился вперед, стоило машине резко остановиться. Он тут же поспешил вернуться обратно на заднее сидение, испугавшись сам не зная чего.

Когда Вернон обернулся, то Джо непроизвольно сжал пальцы на обивке и закусил губу, одновременно откровенно побаиваясь происходящего, но и втайне восхищаясь, что его так просто не бросили подыхать. Судя по всему, мужчина планировал возмутиться, однако одного взгляда на мальчишку хватило, чтобы сменить тактику. Вернон, возможно имеющий за плечами некий опыт сдержанного общения с подобными людьми, устало потер между бровями и спокойно ответил на трижды заданный вопрос:

- Да, я читал.

Казалось, Джо будто сжался всем своим существом, но гордо не отвел взгляда.

- И что скажешь?

А что можно было сказать насчет своеобразного дневника, состоявшего из хаотичных абзацев, иногда выписанных отдельно каких-то слов на непонятном языке? История начиналась складно, шла равномерно и гладко, повествуя о попытке Джо выжить в самые первые дни вирусного безумия, но затем все плавно разрушалось, ускользало сквозь пальцы автора. Почерк становился то слишком крупным, то микроскопическим, а иногда и вовсе напоминал больше обычные кривые линии, отнюдь не осмысленные слова можно было увидеть в этом.

"Меня зовут Джо. Я жив, но не уверен в этом", - так начиналась каждая новая запись, и чем дальше Вернон вчитывался в написанное, тем больше ужасался. Классический дневник, второе предложение которого заканчивалось "...а ещё здесь начался зомби апокалипсис", скатился в будоражащую повесть, больше подходящую для анализа психиатров. Джо рьяно утверждал спустя несколько страниц, что все дается ему слишком просто, а это невозможно. "Разве мог я (я!) выжить вовремя этого? Невероятно. Нет. Как? Зачем?" Из банальных вопросов он перешел к конкретным утверждениям, сами за него называющие диагноз автора.

- Ты действительно так думаешь?

- Как именно "так"?

Не говоря и слова, Вернон полез в рюкзак за блокнотом. Прошли томительные минуты, душащие своей медлительностью несчастного Джо, прежде чем мужчина принялся читать вслух:

- "Сегодня мне чудом удалось выжить, хотя я не особо понимаю, что значит это состояние. Как давно закончилась моя настоящая реальность и началось это? Без понятия. Но выбора у меня нет. Продолжаю играть в этом спектакле", - он перевернул несколько перечеркнутых в порыве злости подростка страниц и остановил свой взор на более разборчивом почерке. - "Он меня пугает. Выглядит, как какой-то зэк; а самое ужасное: не могу понять, где я его видел. Может быть, он один из этих противных санитаров? Давно их не видел. Давно вообще ничего настоящего не видел. А реален ли я? Нужно пить лекарства, чтобы поверить в происходящие, но пару дней назад я видел чертову гниющую псину с кишками, волочившимися за ней. Это может существовать? Может быть, она вгрызается мне в горло прямо сейчас, и всё вокруг моя предсмертная галлю..."

- Вернон, хватит, - шепотом попросил его Джо, но мужчина лишь вновь пролистал дневник.

- "Он отвешивает мне пощечины. Не в той реальности, что я вижу, но во снах это происходит постоянно. Иногда я думаю, что сны - это нечто настоящее, а когда я просыпаюсь, то снова существую в пустоте. Хочу умереть. Но если умру, то могу очнуться в психушке, а мне нужно найти сестру. Или она мне не сестра, и я лишь видел когда-то её фотографию... где-то видел... Я не знаю. Меня зовут Джо (что важно помнить), и я с удовольствием бы умер".

- Вернон...

- И последнее! - не дал он ему договорить. - "Сегодня я перерезал ему горло, но через минуту он снова был рядом, как ни в чем не бывало. Не понимаю, что происходит". Это повторяется... девять, десять... Одиннадцать раз! А затем финальное: "Я уйду. Обязательно уйду. Слишком долго обещаю себе это, но, клянусь, я уйду. Мне нужно найти сестру. У любой лжи должна быть цель. И она моя цель, но он здесь лишний. Он будто играет мою извращенную совесть, приглядывает за мной, но убить его всё равно неплохая мысль. Даже если в конечном итоге это будет выглядеть как моё самоубийство".

- Прекрати! Пожалуйста, прекрати, - практически закричал Джо, закрывая покрасневшее лицо руками. - Что ты хочешь услышать от меня? Что?!

- На самом деле, это должен я спрашивать у тебя, - Вернон закрыл блокнот и кинул его на сидение. - А ещё интереснее вот что: твоя сестра действительно существует, или мы наобум вломились в чей-то дом?

- Она должна существовать, - выдавил из себя подросток.

- В том доме были преимущественно мужские шмотки.

- Мне всё равно, что думает моя галлюцинация!

- Ох, мальчик, - горько произнес Вернон, - что же происходит в твоей голове?

На риторический вопрос Джо поспешил ответить едва слышным бормотанием:

- Абсолютный хаос.

Они стояли в тишине окружающих деревьев целую вечность, и Джо не осмеливался помешать Вернону думать, даже если в его голове созревали самые чудовищные и бесчеловечные мысли. Только от вероятности, что он может остаться на обочине, заставляла подростка подрагивать от страха. Ведь одно дело - уйти самому по весьма серьезной причине, и совсем другое - оказаться вышвырнутым и названным конченным психопатом.

- Вернон, - с трудом выдавил из себя Джо, подстегиваемый жутким любопытством, сладить с которым не мог никакой просыпающийся страх. Не поднимая головы, потому что вид собственных грязных ботинок был намного лучше сурового взора напротив, подросток негромко спросил: - Почему ты так заботишься обо мне?

Мужчина устало вздохнул, а Джо захотелось слиться с сидением и прекратить существовать окончательно.

- Разве ещё не понятно?

- Мы знакомы несколько дней. Нет, не понятно.

- Как ты сказал? - Вернон, всё это время задумчиво глядящий на лежащий рядом исписанный блокнот, резко повернулся к зажатому подростку. - Несколько дней? Ты серьезно так считаешь, Джо?

И он уже собирался было сказать громкое "да". Сказать, что хотя бы в этом не сомневается, в отличие от мотивации Вернона, но что-то остановило его, заставило перемотать свою жизнь и нажать ускоренный просмотр. В мелькающем блеске воспоминаний появлялись и сливались в общем потоке неизвестные, словно чужие отрывки жизни. Джо был готов поклясться, что встретил Вернона меньше недели назад. Ехали в одной машине только потому, что им было по пути. Меняли колесо на трассе, пока зомби, передвигающиеся с большим трудом из-за исхудалых ног, отчаянно пытались добраться до них. Они сделали столько всего за эти дни! Ночевали в машине, добывали еду в ближайших населенных пунктах и... и как-то раз попали в засаду бандитов. И чудом выбрались из города, в который забрели только ради поиска припасов. Джо вздрогнул, вскинул голову и уставился на серьезного Вернона с неподдельным ужасом, словно осознал нечто невероятное и вместе с тем пугающее. Осознал часть своей жизни, до этого плотно скрытой в подсознании.

- Мы... как... - язык не слушался, но он упорно пытался высказаться, - как давно мы знакомы?

- Малыш, ты сейчас серьезно? - неуверенно спросил Вернон.

- А похоже, что я шучу?! - взвизгнул на эмоциях Джо и едва ли не ударил себя по коленям. В следующую секунду самообладание вернулось к нему также резко, как покинуло, оставив лишь дурное воспоминание о нелепой несдержанности. - Извини. Не называй меня малыш.