К вечеру Сингер стало казаться, что этот человек всю жизнь был рядом. Он так часто мелькал у неё перед глазами, обнимал ненароком или просто говорил что-нибудь не слишком нравоучительное.

- И перестань называть меня «мистер Торн». Просто Джонатан, - в очередной раз поправил мужчина, натягивая на себя свитер. – Оставайся завтра дома.

- Я здорова, - с упрямой настойчивостью повторила девушка: второй раз за последние пол часа.

Она провожала его до двери. Начальник оказался на редкость упрям, чтобы позволить ей одеться и выйти на пронизываемое ветрами крыльцо. Поэтому она переминалась с ноги на ногу в узком пространстве коридора, чувствуя, что дистанция между ними снова стала непозволительно маленькой.

Словно почувствовав, какое направление приняли её мысли, мужчина коварно улыбнулся и притянул Хоуп к себе, оставляя на губах долгий и значительный поцелуй.

- Вы совсем не боитесь заболеть, мистер Торн? – на одном дыхании выпалила Сингер.

- Я рассчитываю на это. Возможно, тогда ты проявишь капельку сочувствия к несчастному больному начальнику.

- Ни-за-что, - пропела Сингер, освобождаясь из плена его рук. – Спокойной ночи, сэр.

Захлопнув за ним дверь, девушка сделала глубокий вдох и распрямила плечи. В голове роились тысячи вопросов, на которые она не получила вразумительного ответа, хотя весь день допытывалась до правды. Торн отнекивался, а значит рассчитывать можно только на Кэтрин.

***

Кэтрин зашла к ней сразу после дневной смены. По лицу подруги сразу было видно: она скажет очень много, сбивчиво и пылко. Хоуп стиснула Кэти и счастливо рассмеялась.

- Я ещё никогда так не была рада тебя видеть! – горячечно заявила Сингер, подталкивая кузину к гостиной. – Даже не знаю, что и сказать.

- Тогда я начну, а ты продолжишь. Я должна знать всё!

И Хоуп рассказала. Кэтрин была поверенной её сердечных тайн, её мелких неудач и очаровательных побед. Они знали друг о друге больше, чем знают о детях родители.

Родители Хоуп перебрались в другой город сразу после того, как она уехала в университет. Будучи единственным ребёнком в семье, она больше не была ограничением для их поиска. И в какой-то степени Сингер была рада тому, что теперь их разделяет некоторое расстояние. В конце концов, она выросла. И хотела большого личного пространства. К тому же её родители почти не сидели на одном месте: путешествовали, отправляя ей открытки из самых разных точек мира.

«И где только деньги берут?..» - поражалась Сингер.

А ещё Хоуп точно знала, что иметь большую родню, в общем-то, великое благо. Потому что видеть знакомые лица и чувствовать поддержку со стороны – серьёзно подспорье в особенно отчаянные минуты.

С Кэти они просидели до темна, и Хоуп настояла, чтобы подруга позвонила родителям и сказала, что останется у неё. Устроить вечер фильмов и вредных вкусностей – именно то, что было необходимо обеим подругам.

Из рассказа Кэтрин Хоуп не смогла узнать ничего нового о том, что произошло. Она лишь узнала, что поиски начались незамедлительно и продолжались всю ночь.

Вопросы оставались вопросами, и Сингер решила, что выждет ещё немного, пока упрямство Джонатана Торна в этом вопросе не сойдёт на нет.

На следующий день она отправилась на работу, старательно игнорируя тот факт, что теперь за ней приглядывали все участники недавнего происшествия. И если Кэти делала это максимально ненавязчиво, то у Торна и Майлза явно были проблемы с деликатностью.

Глава 12, Чем заканчиваются прогулки в лесу

Вообще-то, в её планы не входило посещение леса после захода солнца. И дело не только в том, что всего неделю назад в этом самом лесу неизвестный вырубил её ударом по голове и запер в каком-то бункере. Просто сама по себе идея подобной прогулки выглядит устрашающе. Но Джонатану Торну она доверяла. Не было ни малейшего повода усомниться в том, что он всячески оберегает её.

«Но почему, чёрт побери, лес?..»

Хоуп вглядывалась в темноту, ощущая первобытный страх перед тем, что в ней таилось.

Он был здесь. Невидимый и неуловимый, он шевелился под её кожей, заставляя вздрагивать от каждого шороха. Сингер почудилось, что рядом с ней что-то шевелится. Джонатан возник из темноты, и это выглядело так, словно он был её неотъемлемой частью.

- Я думал, что ты не придёшь, - его рука легла на её плечо.

- Я не собиралась. Вообще не понимаю, почему должна торчать посреди тёмного леса после всего произошедшего.

- Я понимаю. И очень хочу избавить тебя от всех страхов. Но пока что не могу сказать тебе всего, - он натянуто улыбнулся. – Такие новости сообщают постепенно… - горячее дыхание опалило висок. – Я должен забрать тебя, малышка.

- Забрать? Ты серьёзно? Я что, похожа на чемодан, который можно таскать между станциями?! – Сингер была близка к тому, чтобы сорваться на крик.

- Ты гораздо ценнее чемодана. И я не хочу, чтобы кто-то посторонний приближался к тебе.

В его голосе послышалась ревность, и Хоуп нервно рассмеялась.

- Начнём с того, что я не принадлежу тебе, Джонатан Торн.

Хоуп ощутила, как напряглась его рука, а сам мужчина приблизился к ней вплотную.

- И я никуда с тобой не пойду!

Брюнет зарычал и нетерпеливо стиснул её в кольце рук.

- Ты моя, Хоуп. И пойдёшь со мной по доброй воле, - она снова слышала этот приказной тон.

- Нет, - так же упрямо отозвалась девушка и сильно дёрнулась в его руках, надеясь избавиться от этих тисков.

- Ты не оставляешь мне выбора, милая.

На краткий миг голос его сделался волнующе нежным, и тело Хоуп откликнулось на него едва заметной дрожью.

Дальше произошло следующее: обманчиво спокойный, Джонатан Торн закинул её на плечо и, любовно хлопнув по ягодице, понёс через мрак леса в известном только ему направлении.

Темнота была почти кромешной, и она лишь слабо различала силуэты деревьев и наползающий со всех сторон туман.

- Поставь меня на ноги! Немедленно! – Хоуп пару раз стукнула по крепкой мужской спине, ощущая, как кровь приливает к щекам, а сердце сбивается с ритма. – Ну, пожалуйста…

На некоторое время она затихла, стараясь экстренно составить план побега.

- Ты ведь не можешь просто взять и унести меня! Хотя бы скажи, куда ты меня тащишь.

- Ты поживёшь в моём доме, Хоуп. Со мной, - в последнем предложении содержалось обещание. – И я не позволю тебе улизнуть.

- Да ты из ума выжил! Я не буду, не буду жить с тобой посреди леса!