Онезикрит Егинский, стратегическим Историком военным Архитектором, Динократ известный по своему предположению: иссечь из горы Атта, или Атоса лик Александра.

Пиррон Елийский, назначен был походным стихотворцем, и сверх того тут Хорил, говорящий стихами, и получавший жалованье: за остроту в стихах по червонцу, а за плоскость в стихах по оплеухе.

Неократ был при штабе сочинителем бюллетеней и речей.

Апеллес живописцем, Лизипп походным Скульптором, а Пирготель начальником литейного и монетного походного заведения.

Главным жрецом был Аристандр; он знал Патоскопию, таинственную науку, как по печенке жертвы предузнавать будущность.

Феатристы, или актеры были Фессал и Афннодор.

Всех философов и искусников, бывших при Александре, невозможно перечесть.

Ученые и переводчики, имевшие различные должности: были Ксенократ, Калистен, Анаксарх, Клеон, Гиероним, Динон, Клитарх, Марсий, Эфипп, и, тьма, тьма других, с медной каламаре за поясом.

Я забыл сказать, что при Александре телохранителями были кирасиры, вооруженные длинными в 24 фута копьями, называемыми гиерегиирами; греки называли этих кирасир сариссофорами т. е. носящими латы и копья.

Перед походом, Александр выписал из Мегары и Аристотеля, который хотя был уже женат, но не мог отказать Александру, ученику своему. Европейские Историки ни слова не говорят о том, чтоб Аристотель был в походе с Александром, но мне поверят читатели: я в свидетели приведу весь Восток, который говорит, что «при Александре Визирем был филайсуф Аристу, сын лекаря; что с 7 лет Аристу начал изучать Грамматику, Риторику и Поэзию; что потом учился он философии у Ифлатуна 20 лет, и удостоился быть в числе Элахиунов, т, е. Филайсуфов Богословов, и что он основал учение, называемое Магиайюн, и сочинил сто книг о разных предметах, а книгу Гессал ел галеб ве ель маглуб, т. е. поведение победившего и побежденного— сочинил именно для Александра».

Таким образом, в стан Александра прибыл и Аристотель, и удивил всех Философов новым способом писать гусиным пером с раскепом, а не калямом.

Должно упомянуть, что перед начатием войны, Александр собрал военный совет, для совещаний о походе в Персию. Все согласны были с мнением Александра, начать войну без отлагательства стратиги Антипатер и Парменион, советовали Александру прежде жениться и прижить наследника царству, а потом уже начинать столь важное предприятие. Но Александр отвечал им, что он и во время похода может приобрести себе законного наследника, и что для подобной вещи нет большой необходимости сидеть на гнезде.

Кто не знает, что Александр имел долгое время отвращение от женщин? Олимпия, опасаясь, что он одержим наследственно, или от природы, Скифским недугом, тщетно испытывала его по совету Нектанета, соблазнами Каликсены: Александр был лед, но не таял от пламени объятий.

Но это сказка, обратимся к делу.

После огромного жертвенного пира, продолжавшегося 9 дней, Александр, поручив правление Царства Антипатеру, двинулся с войском к Геллеспонту. Покуда войско садилось на суда, он с 50 ладьями, переплыл Святой проток, против Трояды, и первый, вступив на землю Илиона, вонзил копье в тело Азии.

— О Zevs! — вскричал Аристотель.

И Аристотель облобызал землю.

Прибыв к храму Афинеи Троянской, Александр совершил жертвоприношение и поменялся с Минервой оружием: снял с нее панцирь, шишак золотой с изображением Сифии премудрости, щит с изображением и описанием дел Ареевых, и, отправился вперед.

Между тем Персы торопились на встречу к нему. Близ города Адраста, они приветствовали его стрелами на которых было написано золотыми буквами: просите пощады! — но Александр…

О, он дивный человек! вопреки стратегических правил, он перешел чрез реку Гранцу, и оставил ее у себя в тылу. Он говорил: «когда человек окружен со всех сторон бедою, то ищет спасения только в победе и в славной смерти!»

По давнему греческому обычаю помножать число неприятельских войск на 10, и по Персидскому своих собственных чуть-чуть не на целый Гезар, — Трог Помпей пишет, что Персов, посланных Дарием на встречу Александру, было 600 тысяч.

Александр не считал их, и разбил в прах 10 тысяч всадников и 100 тысяч пехоты, встретивших его; 12 тысяч положил на месте, 20 тысяч взял в плен; сам же лишился только 9 человек пехоты и 120 всадников. Великий человек, подобный Александру, не может и не должен нести больше этой потери.

Пятьсот тысяч устрашённых персов бежали чрез Лидию и Фригию, преследуемые ужасом и Александром.

Довольный собою и раздольем Азии, Александр ехал вперед да вперед; за ним толпа стратегов и полк, вооруженный шереширами.

Войско шло припеваючи; философов везли в обозе, как умственный провиант; я ехал подле Александра.

— Каково? — спросил он меня после победы при Границе.

— Толи еще будет! — отвечал я, зная из Истории все будущие победы Александра.

Более ста золотых венцов принесли к нему уже города Азии, в знак покорности, как вдруг явились послы от Дария.

Важно, на верблюжьих носилках, подъезжали они к стану, сопровождаемые отрядом Кизилбашей.

Остановились, и два толмача объявили, чтоб Александр шел на встречу им принять письмо милосердия от повелителя вселенной и земного благополучия, Дария, человека Божия.

— Они могут положить письмо от земного благополучия к ногам моим! велел сказать Александр.

Господин накажет раба своего за ослушание! произнесли Послы; да не жалуется за гибель свою на нас; мы предлагали ему идти принять с покорностию письмо милосердия Падишаха….

Разостлав богатый ковер на землю, послы слезли с верблюдов, облачились в другую богатую одежду, и поставили на ковер золотой ларец, в котором заключалось письмо Дария, и на золотом же блюде ключ от ларца.

Александр велел взять ларец.

Открыли его, развернули свиток, и читали:

«Дари, Бен Дарабу, Ибн Бехман Арджир, Ибн Гюштасп…. Сер[51] Падишахов всей вселенной, светило земное, освещающее Искендера Хатмана разбойников, посылает ему в дань злато, десятину зерен хлебных, шарик благовоний и добрую плеть».

Действительно, в ларце, кроме письма, лежала золотая мелкая монета, несколько зерен хлебных, шарик благовоний плеть.

Александр велел отвечать следующее:

«Александр воевода Македонии, могучему Падишаху всех Падишахов, Шахов и Шейхов, Дари сыну Дараба, солнцу мира. Я иду очистить землю от поклонения болванам, и научить людей познанию единого Бога; а так как ты болван, присвояя себе величие Божье, то свергнув и тебя с подножия, я употреблю в твою же пользу присланную тобою плетку».

Ответ положили в ларец, заперли и отнесли к послам.

Послы, воздохнув, сели на верблюжьи носилки, и отравились сопровождаемые Кизилбашами.

В след за послами Дария, явилось посольство от Ады, сестры Мавзолея, покойного Царя Карии, просить у Александра помощи против брата, который лишил ее престола.

Нельзя было отказать в защите обиженной женщине, особенно сестре Мавзолея, того Мавзолея, которому Артемиза построила седьмое чудо света, надгробный памятник: пять Архитекторов строили его; Скафа со стороны Востока, Демозей со стороны полудня, Лифгард со стороны Запада, и Браза со стороны Севера; пятый, Пифий, устроил на этом здание, как на подножии Пирамид, мраморное изображение светлого Изида, несущегося на четырех пламенных конях. — Этот-то памятник, и все подобные памятники в честь Мавзолея, прозваны Мавзолеями, не смотря на то, что Муфзала, значит обитель смерти, или слово в слово зала гроба, т. е. гробница[52].