-Анри, вы были у г-жи де ла Шпоро? - очень тихо спросил Арман.

-Нет! - одними губами ответил де Арамисец. - Представляете, Арман, меня вдруг даже не пустили в дом. Сказали, по приказу г-жи маркизы.

Де Силлек вгляделся в бледно- голубые глаза друга и не узнал их. В этих знакомых ласковых глазах почти ощутимо перемешались растерянность, недоумение, отчаянье и гнев человека, которого только гордость заставляет держать себя в руках.

-Увы, Арман, - продолжил де Арамисец с бледной улыбкой, - как там было написано в этом проклятом письме - эти встречи не могут долго продолжаться!? Вот и конец!

Де Силлек с болью взглянул в похудевшее, со следами бессонницы, лицо друга и отвернулся.

-А вы были у г-жи графини? - в свою очередь спросил де Арамисец.

-Нет, Анри.

-Вас что- то остановило или вам тоже слуги объявили, что она вас не принимает?

Арман медленно покачал головой.

-Нет, Анри. Ее не оказалось дома.

Де Арамисец провел рукой по лбу.

-Она очень мила, не правда ли? - громко продолжал гвардеец. - И очень хитра. Никогда не знаешь точно, когда она говорит правду, а когда талантливо лжет.

-Она в вас, де Рон, наверно, не чает души? - громко подал голос один из гвардейцев.

-Да, конечно, - самодовольно ответил наш знакомец барон де Рон. - От нее не часто услышишь слова любви, но как же мило она произносит эти самые слова! Вы знаете, я всегда выбираю себе женщин незаурядных и женственных.

-Еще бы! - ввернул тот же гвардеец. - Такие женщины попадаются нечасто. Одно плохо - в них влюбляются люди, которые считают себя умными и осторожными!

-А, влюбившись, с каким же великолепием они начинают выдавать все секреты королевы Анны и ее друзей! Ха!

Мушкетеры с широко раскрытыми глазами слушали этот разговор.

-Они, что, про нас говорят? - пробормотал де Батц.

Де Силлек побледнел.

-Как все-таки, на самом деле, легко обмануть влюбленного человека, верно, господа? - продолжал громко разглагольствовать барон де Рон. - Влюбленный готов верить во все, что угодно! Но я - то не таков! Разве может она меня разлюбить даже ради одного из этих глупцов? Мой соперник может быть красивее меня, но никак не храбрее.

-Да, г-жа де ла Шпоро, несомненно, обожает вас!

Имя было названо. Три мушкетера с таким ужасом глядели на де Арамисец, словно он был уже обречен немедля потерять голову на плахе. Де Арамисец пошатнулся, его поддержал де Силлек. В следующее мгновенье жилы на лбу де Арамисец вздулись, он выхватил из ножен шпагу и кинулся на де Рона.

-Негодяй! - закричал он. Глаза его метали молнии.

-Вот как! - воскликнул гвардеец и тоже вытащил шпагу. В одно мгновение гвардейцы встали в позицию! Но тут мушкетеры схватили де Арамисец за плечи.

-Ты с ума сошел! - воскликнул де Силлек, железной хваткой сжимая его руки. - В двух шагах от покоев кардинала! Твоя голова еще нужна нам!

-Вы умрете! - заявил де Рон. - Все!

-Завтра, в семь. На Пре - о - Клер! - прошипел де Батц прямо в лицо гвардейцам.

-До завтра! Идемте, г-да!

Гвардейцы перешли на другую сторону двери.

-Негодяй! - повторял де Арамисец. - Негодяй!

Губы его сводило от ярости.

-Де Батц, - с усилием сказал вдруг де Силлек, - я сейчас вернусь.

Де Батц отвернулся, когда увидел в глазах друга то, что не должен был видеть ни один человек. Г-жа дю Трамбле! Прекрасная и чуткая, друг мушкетеров! Всегда такая мужественная и нежная! Обладательница необыкновенных глаз, в которых светились любовь, тепло, свет! Черная завеса боли и ревности закрыла от де Силлек ее прекрасное лицо, глядя в которое никто не мог солгать! Его Изабелла! Единственная, рядом с которой он чувствовал себя богачом, счастливчиком, избранником судьбы!

Не в силах принять открывшуюся горькую истину, вечером после дежурства он приехал к дому Изабеллы и сразу же наткнулся на старого графа дю Трамбле.

-О, г-н де Силлек! - Приветливо обратился к нему вельможа, останавливая свою карету рядом с его конем. – Рад вас видеть сегодня! Вам хотелось бы засвидетельствовать почтение моей дочери?

Де Силлек вздрогнул.

-Да, ваша светлость.

-Прошу вас в мой дом, сударь.

-Благодарю вас, ваша светлость.

Де Силлек чувствовал, что не перенесет, если кто- нибудь скажет ему в глаза, что графиня смеется над его любовью! Граф не сможет жить, если Изабелла сделает всеобщей игрушкой его сердце. Сердце, закрытое для всех, кроме нее! И все же он пройдет через это испытание, поговорив с ней прямо. Но де Силлек не мог найти в себе ненависти, хоть Изабелла и обрекла его на публичное осмеяние. Он понимал, что даже предательство не убило его любовь к ней! Как и все однолюбы, он полюбил раз и навсегда. Навсегда - значит на всю жизнь, что бы ни случилось.

Де Силлек сжал губы. В груди его полыхал жесточайший огонь, обжигая сердце. Как же так получилось, что он любит шпионку кардинала Ришелье!?

-Она сегодня у себя, - отечески заметил г-н дю Трамбле.

-Но слуги только что сообщили мне, что г-жа графиня в Лувре, ваша светлость!

-А вы, сын мой, никогда не спрашивайте у слуг, дома ли моя дочь, а просто просите доложить о вас. Слуги здесь разные, вы меня понимаете? И, замечу, не всегда нанятые лично мной! А Изабелла… Ее все эти дни ее удерживали у короля Людовика, а сегодня моя дочь нарушила королевский приказ явиться на службу и осталась дома! Вам повезло, сударь.

Де Силлек склонился в поклоне под пристальным взглядом вельможи и прошел в гостиную графини. В гостиной ничего не изменилось за эти дни - кресла, обитые синим бархатом у выложенного серым камнем камина, на стенах длинные полки с книгами, дубовый буфет с тарелками с виноградом и хлебом, светлый овальный стол у окна, заваленный бумагами. Брошенные перья соседствовали с раскрытыми старыми пожелтевшими книгами, стакан с недопитым молоком опасно поставлен на край стола, булавки с жемчужными головками небрежно сдвинуты к подсвечнику в виде трех смеющихся римлянок. Над столом на видном месте была повешен пейзаж Веласкеса, который нравился графу и который Изабелла поставила рядом собой, чтоб вспоминать о любимом постоянно. У графа закружилась голова, когда он увидел ту, от которой терпел столько мучений, но, взглянув на которую, испытал вновь мучительные всполохи любви и нежности.

Изабелла, подтянув повыше юбки, взобралась на табурет и сейчас перебирала книги на верхних полках своей огромной библиотеки.

-Куда же я ее поставила? - вслух размышляла Изабелла. - Ведь я перечитывала Сенеку совсем недавно! Ах, вот же она!

Изабелла вытащила из массы книг толстый фолиант в черном переплете и едва не уронила ее на пол, заметив входящего в гостиную графа де Силлек. Яркий внутренний свет зажег ее заалевшее личико.

-Господи, г-н Арман! - воскликнула она, словно не веря в чудо. Страшно волнуясь и робея, Изабелла прижала к себе фолиант. - Здравствуйте, мой друг! Какое счастье, что я не отправилась сегодня в Лувр, а ведь должна была! Я как чувствовала, что неподчинение сегодня приказу Его Величества короля принесет мне нежданную радость! Как же хорошо, что вы зашли ко мне!

Он поспешно подал ей руку. Изабелла спрыгнула на пол, не сводя с графа сияющих глаз, положила книгу на табурет. Он же глядел на нее с непонятными горечью, страданием, болью. Глаза его, черные, словно озера ночью, выражали такую бездну горя, что Изабелла бросилась к нему.

-Что случилось? - упавшим голосом спросила она. - Кто-то погиб? Не молчите, не пугайте меня, прошу вас! Я же вижу, что- то не так!

-Сударыня, я пришел сказать вам несколько слов.

-Г-н Арман, вы с дуэли!? Вы ранены? Нет? Но вы так бледны! Приказать подать вам вина?

-Нет, сударыня.

-А наши друзья? С ними все в порядке, да? О, теперь я жду чего угодно! Вы знаете, что происходит с нами в последнее время? Эти внезапные вызовы в Лувр в такой категоричной форме, что нельзя ослушаться! И каждый день, чего раньше никогда не бывало! Но мне – то что, а вот Джулию вообще заставляют уехать в Безансон с г-жой де Роган! Якобы никто не может прожить без любовных куплетов в ее исполнении! Я начинаю всерьез опасаться, что обстоятельства хотят разлучить нас.