Изабелла проснулась рано, когда Жули еще сладко спала. Изабелла не хотела оставаться в крошечной комнатке трактира, когда яркое радостное солнце так и звало ее искупаться в своих лучах. Словно торопясь куда-то, Изабелла умылась, оделась, наскоро причесала волосы и выбежала за дверь. Лес и солнце звали ее. Это был один из тех ярких дней, когда радость живет в каждом лице, каждом сердце.

Во дворе уже суетились слуги, кричали, смеялись, ругались. Визжала пила. Изабелла опустилась на деревянную скамью у зеленой изгороди недалеко от высокой стены старого леса. Она с удовольствием следила за жизнью во дворе. Хорошо было никуда не торопится, сладко грезить под ярким летним небом. Лето солнечным горячим потоком вливалось в нее, растворялось в крови.

-Доброе утро, сударыня! - раздался позади голос де Силлек, который сегодня тоже рано вышел из трактира. -¬ Где же наш друг де Порто?

На этот раз, против обыкновения, де Силлек глядел графине прямо в глаза, и в бесстрастии его голоса было даже больше возмущения, чем когда он сухо произносил: “На вашем месте я бы не покидал трактир!” Изабелла смутилась под пристальным взглядом де Силлек - она и впрямь постоянно глупо рисковала собой и своими новыми друзьями.

-Я сегодня еще не видела г-на де Порто, - постаралась произнести она как можно естественнее. Неужели они всегда будут смотреть друг на друга так непримиримо!? У Изабеллы больно сжалось сердце.

-Вы хотите сказать, что он не сопровождает вас, и вы остались опять одна? - произнес граф, подняв бровь. - Вы очень любите неоправданный риск, сударыня, замечу я вам!

-Я не люблю риск!

-Сомневаюсь!

-Но чего мне бояться, когда рядом со мной друзья!

-Самые лучшие друзья не помогут, если вы безрассудны!

-Да если бы я не была безрассудна, я бы в эту самую минуту рыдала, вышивая церковные ризы!

Де Силлек странно посмотрел на нее.

-Ну что же, сударыня, в конце концов, с вами сейчас я, - произнес он скорее для себя, чем для Изабеллы. Та перевела дух. У нее создалось приятное впечатление, что она ответила единственно правильным способом. - Хотя мне и кажутся странными некоторые ваши поступки - вы боитесь быть арестованной гвардейцами г-на кардинала и в то же время в одиночестве собираете цветы, опасаетесь Бастилии и гуляете с беспечным видом у всех на глазах!

-Я, сударь, конечно, могу сидеть в комнате, вцепившись в пистолет, и никогда не открывать дверь, предварительно тщательно не расспросив посетителя, кто он таков и с какой целью пришел, и, кроме того, увидев на дороге неизвестного мне человека, я могу прятаться, но, уверяю вас, такое мое поведение покажется вам еще более странным! Оно сведет с ума и меня и моих друзей!

Он неожиданно улыбнулся, и вдруг оказался единственно родным для нее, и, впервые поняв выражение его лица, Изабелла потянулась ему навстречу, как к очагу, где ее ждало тепло и счастье!

-Сударь, - прошептала она, сразу теряя львиную долю своего упрямства, - но я вынуждена признать вашу несомненную правоту - я и впрямь слишком безрассудна.

Де Силлек наклонился к ней. Взор его смягчился.

-Не слишком, - произнес он непривычно мягко. - Должен заметить вам, сударыня, что безрассудность, безусловно, обратная сторона вашей храбрости!

-Мне приятен ваш комплимент, сударь, но это отнюдь не храбрость, уверяю вас!

-Тогда что же это?

-Если честно, не знаю… Под дамокловым мечом вечного ареста я живу с того дня, как вернулась в Париж. Если каждое утро, просыпаясь, ты не знаешь, пойдешь ли сегодня под венец или отправишься в одиночную камеру Бастилии, вопросы о храбрости отпадают сами собой! Я потому и стараюсь наслаждаться жизнью каждую минуту, ибо вокруг меня все так зыбко и ненадежно! Я устала бояться!

-Вы меня удивляете, сударыня!

-Почему же?

-Я не ожидал от вас подобных слов, которые свидетельствуют о вашей крайней стойкости и проницательности!

Смущаясь пристального внимания своего спутника, Изабелла отвернулась и тут с ужасом увидела, как из-за густых елей с другой стороны трактира выезжают гвардейцы кардинала в алых плащах. У Изабеллы, словно у загнанного безжалостными охотничьими собаками лисенка, сердце ушло в пятки.

Де Силлек не видел гвардейцев, ибо стоял к ним спиной, но он сдвинул брови, словно что-то прочитал по побледневшему лицу спутницы. Много позже Изабелла поняла, почему он почувствовал ее страх, когда она почти ничем не выдала его.

-Что случилось, сударыня?

Его голос чистым ясным звуком пробился сквозь пелену безмолвного ужаса Изабеллы, и она смогла удержаться, чтоб не вскрикнуть и в панике не помчаться в дом прятаться под кровать.

-Гвардейцы! - прошептала она трясущимися губами. – К нам едут гвардейцы кардинала!

Серые огромные глаза ее с отчаянной мольбой остановились на его лице. Де Силлек не обернулся.

-Не вижу в этом ничего страшного, - спокойно заметил он. Спокойно настолько, что Изабелла смогла взять себя в руки. В этот момент великое облегчение снизошло на нее. Оказалось, она не боится ничего рядом с ним, ибо де Силлек, сильный, хладнокровный, бесстрашный возьмет ее тревогу на свои надежные плечи и защитит Изабеллу, обязательно!

-Вот так лучше, - с одобрением заметил он. - Не двигайтесь с места, сударыня, и улыбнитесь.

Изабелла, не в силах противостоять властной силе в его голосе, усилием воли вызвала на губы бледную улыбку. Де Силлек покачал головой. Казалось, он не ожидал от нее мужества.

-А теперь вновь осторожно посмотрите на гвардейцев, - приказал он, не оборачиваясь. - Они едут сюда?

-Да!

-Сколько их? Вы способны их сосчитать?

-Семь человек, возглавляемых лейтенантом.

-Это те самые наши преследователи или люди кардинала, выполняющее какое-то свое задание?

-Я не знаю их. Ах, они, кажется, едут прямо к нам!

-Очень хорошо! - кивнул он, незаметно кладя руку на эфес шпаги. ¬- Если вы не знаете их, то и они не помнят вас хорошенько. Сыграем на этом. Будем молиться, чтобы наши друзья не вышли из трактира в сей же миг и не испортили нам всю игру.

Он стремительно наклонился и нарвал мелких роз, росших у изгороди.

-Держите, сударыня, - впервые с откровенной симпатией произнес он, протягивая ей цветы. - Склонитесь к цветам как можно легкомысленнее и не вмешивайтесь ни во что. Говорить буду я.

Изабелла прижала цветы к губам. Розы отбрасывали теплый розовой свет на ее прелестное взволнованное личико. Она и де Силлек мгновение смотрели друг на друга как заговорщики, собравшиеся вместе совершить безумный побег.

Тем временем гвардейцы подъехали ближе. Лейтенант гвардейцев, молодой барон де Шевроле, следовавший по приказу кардинала Ришелье в Нант, узнал г-жу дю Трамбле и, помня со слов кардинала, что нужно ее найти, решил выслужиться. Он направил свой отряд к мирно беседовавшим у изгороди кавалеру и г-же дю Трамбле.

-Приветствую вас, г-н де Силлек! - произнес он надменно, не сходя с коня.

Де Силлек неторопливо повернулся, и холодно оглядел незнакомца.

-С кем имею честь говорить?

-Разрешите представиться, сударь, - барон де Шевроле. Я, конечно, не имею чести быть знакомым с вами лично, но, тем не менее, вас я узнал. Мы с вами, сударь, встречались в Париже при весьма прискорбных обстоятельствах. Вы помните?

-Приветствую вас, сударь. Чему обязан в этот раз?

-Прошу вас не сопротивляться, сударь, и дать мне возможность выполнить приказ Высокопреосвященства кардинала Ришелье, ибо я вынужден арестовать вашу спутницу - графиню де Трамбле.

-Сожалею, сударь, - высокомерно отозвался де Силлек, - но я не понимаю, о ком вы мне сейчас говорите.

-Ваша спутница - мадам дю Трамбле - должна быть арестована по приказу Его высокопреосвященства кардинала Ришелье!

-Моя спутница - не та дама, о которой вы мне тут толкуете.

-Как же не она!?

-Повторяю для вас еще раз: это не она.

-Но я не могу ошибаться!

-Вам, что же, недостаточно моих слов, а?

-Это - Изабелла дю Трамбле! - воскликнул Шевроле, пристально вглядываясь в чуточку насмешливое, прекрасное лицо дамы, занимающейся своими цветами. Та бросила на него лукавый взгляд и беспечно склонилась к лепесткам роз. Казалось, ее совершенно не заботило происходящее, а, может быть, даже и забавляло. Казалось, она без особого волнения, даже, скорее, с интересом ожидала, чем закончиться спор двух горячих дворян. Может быть, дуэлью? Еще бы, дуэль для такой красавицы похоже, часть жизни, милое развлечение среди серых будней!