— Я понял, — не высовываться. Эти слова отлично подходят, чтобы резюмировать все его существование. Лицо Рави всплыло в его сознании. Вот, что Тристан лю... обожал в этом парне больше всего. Он не скрывал свою натуру. И да, его мать может считать это "экстравагантностью", но Рави обладал абсолютной уверенностью в собственном вкусе, начиная со штанов, заканчивая благотворительностью. И этот факт вызывал у Тристана неподдельную зависть.

Никто никогда не просил Дерека о подобном. Не то, чтобы тот стал бы мириться с подобным требованием, но его, как и его необыкновенной харизмы, больше нет, даже если его мать никогда не скажет этого вслух, Тристан знал, что когда они будут стоять на сцене, им всем будет его не хватать.

— Хорошо, дорогой. Я люблю тебя, ты же знаешь?

— Я знаю, — и именно это ранило гораздо больнее, чем, если бы она не показывала свои чувства. Она была любящим родителем, даже если, после смерти Дерека, слишком отдалилась от него. И все те ужасные месяцы молчания, после того как он открылся, подорвали их и без того натянутые отношения, а ведь когда-то они были близки. — Я тоже люблю тебя.

— Спокойной ночи, дорогой. Я так рада, что скоро увижу тебя! — она казалась гораздо более взволнованной этой перспективой, чем Тристан ожидал.

Он повесил трубку и, положив телефон на стиральную машину, вытащил из сушилки свои простыни. Эта кампания вызывала у него беспокойство не только из-за Рави, если в офисе пойдут слухи о том, кто его мать, некоторые люди, несомненно, отвернуться от него, посчитав, что он обладает такими же узкими взглядами, как и она.

Дз-дзынь. Дз-дзынь. При звуке входящего звонка, Тристан тупо уставился на груду белья. И да, у него совсем поехала крыша, потому что он присвоил Рави собственный сигнал — победную мелодию из игры, которую любил в старшей школе.

— Почти закончил. Хочешь, чтобы я помог тебе сложить бельё?

Вызванный звонком матери депрессивный настрой полностью улетучился.

— Конечно. Ты ел? Мне заказать что-нибудь?

Телефон опять просигналил.

— Уже в пути. Я сыт. Просто хотел немного побыть с тобой.

Это. Это то, чего Тристан с нетерпением ждал. Вот, что по-настоящему важно. А не какая-то дурацкая компания его матери и не сбор средств. Он понимал, что всё глупо, кратковременно и, вероятно, его семья всё разрушит, но до тех пор Трис собирался наслаждаться тем, как всё его тело трепещет в предвкушении не запланированного визита Рави.

* * *

Около шкафчика Рави, на его работе волонтёром, торчало подозрительно много народу. Была типичная среда, отличавшаяся от всех остальных до этого лишь тем, что сегодня ему не терпелось поскорее вернуться в Санта-Монику. Последние несколько недель, с тех пор как он появился у Тристана на пороге, превратились в череду отдельных событий. Подчёркнуто отстранённый на работе, Рави наблюдал за тем, как тот ходит на обед со всеми, кроме него, отвлекаясь на работу волонтёром и встречи с друзьями, считая минуты до того момента, когда сможет приехать к Тристану домой, чтобы раствориться в лёгкой беседе и крышесносном сексе.

И лишь время от времени они вспоминали о "взрослых" вещах вроде стирки и приёмов пищи. Сегодня Тристан написал, что заказал блюда тайской кухни, так что ему не терпелось поужинать с... другом. Рави понимал, что немного лукавил, потому что будь это любой другой парень, с которым он проводил бы столько времени вместе, то Рави бы на каждом углу рассказывал о том, что у него есть бойфренд.

— Жаркая свиданка? — спросила Мари Элен.

Рави хотел сказать "да", похвастаться тем, что горячий, милый парень ждёт его возвращения домой.

— Не. Просто голоден.

— О, хочешь перекусить? — его друг Хавьер посмотрел на него, надевая свежую футболку.

— Спасибо. Может в другой раз, — пытаясь отвлечь внимание от своих планов, Рави быстро сменил тему. — Почему вы, ребята, сегодня себя так странно ведёте? Вы смотрите на меня так, словно сейчас из моего шкафчика кто-то выскочит с тортом в руках.

— Не с тортом, — Мари широко улыбнулась. — Давай. Открывай.

А вот теперь Рави всерьёз забеспокоился. Весёлые розыгрыши были довольно распространены среди волонтёров, но, обычно, он был их организатором, а не "жертвой". Однако, вместо резиновых змей или воздушных шаров, из его шкафчика выпал пухлый конверт с тиснением.

— О, это приглашение на гала-вечер? — Рави прищурился. Все волонтеры, разумеется, получили приглашение, даже если большинство из них не могло позволить себе заплатить за билет.

— Открывай! — потребовал Хавьер.

— Ладно, ладно, — проворчал Рави, вскрывая конверт. К его удивлению, ему на руку упали два билета. Что-то новенькое. Он открыл приглашение на мероприятие, проходившее тринадцатого числа, в котором были перечислены звёзды, которые будут вести мероприятие; те, кого будут чествовать, и музыканты, которые, совершают пожертвование в виде своего присутствия. И, как всегда, было перечислено трое волонтёров, которые получили признание...

— Что? — его глаза чуть не выпали из орбит, словно в каком-нибудь мультике, когда он увидел своё имя. — Я один из лауреатов? Но многие из вас гораздо дольше в организации.

— И лишь несколько человек делают столько, сколько и ты. Нам повезло, что ты у нас есть, — Марша, их начальник смены, высунула голову из комнаты отдыха. — И я уже купила билеты. Не терпится увидеть, кого ты возьмёшь с собой.

— И твой смокинг! Мечтаю посмотреть на это, — добавила Мари. Она и Марша временами заставляли его чувствовать себя музейным экспонатом, выставленным для их развлечения.

— Ты всё ещё уверен в том, что не хочешь пойти перекусить? — спросил Хавьер, слегка толкнув его. — Давай, позволь мне купить тебе выпивки, чтобы отпраздновать!

— Я уверен, — Рави осторожно сложил билеты в свою сумку. Какого хрена именно тот человек, с которым ему не терпится поделиться этой новостью, являлся тем, кому он рассказать не мог? Не то, чтобы Тристан захотел пойти с ним, или Рави готов появиться на публике с... кем бы там не был ему парень. Нет, он поступит точно так же, как поступил с приглашением на свадьбу Авани — не станет принимать решения, пока что-нибудь не придумает.

* * *

На следующий день у Рави всё ещё не появилось ни одной идеи. Он поужинал с Тристаном, оставаясь у него в квартире так долго, что практически сросся с диваном, а затем отправился спать домой, под предлогом того, что ему нужно почистить одежду для работы.

Рави стоял в очереди в кофейне неподалеку от офиса "Космического Жителя", когда его коллега, Мина, подошла к нему сзади. Несмотря на то, что у них в офисе стояла высококлассная кофе-машина, за кофе и булочками они постоянно приходили сюда.

Рави уже сделал заказ и был очень рад, что не держал в руках стаканы, когда она одарила его проницательной улыбкой, очень похожей на ту, которую постоянно использовала его сестра.

— Так, когда ты познакомишь меня со своим новым парнем?

— Что? — пробормотал он. — Нет... я не...

— Ох, ты не сможешь скрыть это от меня. Я не только твоя коллега, но ещё и любопытная соседка, помнишь? Последние несколько недель ты редко бываешь дома, а если и приходишь, то всегда очень поздно.

— Я просто был занят, — Рави постарался сделать невозмутимое лицо, но его не покидало стойкое ощущение, что это не удалось. Он предупреждал Тристана о том, что такое может произойти. И учитывая, что их с Миной дружба помогла ему найти эту работу, он действительно не мог жаловаться на то, что она вмешивалась в его дела. — Ну, ты знаешь, работа. Волонтёром. Готовимся к забегу для сбора средств больным СПИДом.

— Ха. Определённо есть парень, — её улыбка была слаще, чем халва. — Приводи его. Через две недели, тринадцатого, я устраиваю вечеринку. Ты должен взять своего парня с собой. Дейл уговорил меня снова приготовить пакору (прим.пер.: блюдо индийской кухни, представляющее собой овощи в тесте (кляре), обжаренные до хрустящей корочки).