— Минни, — взревел, не выдержав, Маркус, отчего свинка словно вросла в землю и уставилась на него. — Вот так. Угомонись уже, чудовище. И не вздумай надуть лужу, — он смерил ее строгим взглядом, — будешь спать в клетке.

Минни заверещала, но гадить в отместку не стала и, шумно сопя, отползла подальше от Маркуса. Она стала лениво жевать подарочную ленточку, но и тут ее ждала неудача. Наконец управившись с упаковкой коробки, Маркус, не глядя, нашарил рукой и потянул за ленточку, намереваясь перевязать свой “шедевр декоративного искусства”, но тут же в негодовании зарычал:

— Сволочь мохнатая, ты нахрена обслюнявила ленточку?! — Минни фыркнула и гордо вздернула носик, на всякий случай незаметно отодвинувшись еще дальше от Маркуса. — Бесполезный кусок шерсти!

Продолжая бурчать, Маркус брезгливо закончил перевязывать подарок и, с ужасом оглядев его, дотянулся до пера, чтобы накарябать сверху: “Заворачивала Минни”. Обессиленно опершись спиной о кровать, он хмуро посмотрел на притихшую и такую же хмурую, как он сам, свинку.

— Что надулась, бестолочь? — ухватив с пола обрывок ленточки, Маркус резким движением дернул Минни на себя и, игнорируя возмущенный, почти истеричный писк, повязал его вокруг ее шеи. — Вот. Принарядилась ты, подруга, — хохотнул он, отпустив свинку и наблюдая, как она брезгливо оглядывает свое отражение в полированной поверхности дверцы прикроватной тумбочки и, хаотично двигая маленькими лапками, пытается пригладить растрепавшуюся шерсть. Подхватив подарок с пола и сунув его подмышку, Маркус легким движением вскочил на ноги и, потрепав Минни напоследок по только что приглаженной ею шерсти на холке, направился в совятню.

*

Поместье встретило Драко тоскливой тишиной, лишь шуршание гравия расчищенной от снега парковой дорожки, по которой он медленно двигался к дому, нарушало это безмолвие. Драко задумчиво оглядывал опустевший в это время года сад, припорошенные снегом кроны деревьев, заледеневший фонтан. Раньше тот работал даже зимой. Домовые эльфы тщательно следили за этим, накладывая специальные чары, но сейчас, когда в имении не было Малфоя-старшего, все запустело, словно с исчезновением главы семейства само родовое гнездо сникло, погружаясь в спячку. Двери парадного входа с шумом распахнулись, впуская Драко внутрь, и, едва он ступил на мраморный пол холла, как по его периметру разом вспыхнули сотни тонких свечей в резных канделябрах, а прямо перед Драко материализовался с треском старый домовик.

— Мистер Драко, сэр! — шуршащим, словно старый пергамент, голосом поприветствовал он своего хозяина и низко поклонился, так что его длинные обвисшие уши коснулись пола.

Драко рассеянно кивнул, напряженно вслушиваясь в такую же оглушительную тишину, что царила на улице, словно стараясь уловить едва слышное шуршание кринолина или легкий перезвон каблуков, но дом продолжал безмолвствовать. Драко едва сдержался, чтобы не броситься наверх. Он сжал руки в кулаки, судорожно сглотнув, и стал подниматься по лестнице — сорваться на бег, как в детстве, не позволяли манеры. Эльф шел следом и едва слышно шелестел себе под нос, не поднимая головы:

— Хозяйка в своей спальне. Хозяйка все ждет хозяина, — потом, словно опомнившись, он чинно выпрямился и спросил: — Хозяйка не распорядилась по поводу праздничного ужина. Куда его подавать? Мистер Драко! Сэр!

Отмахнувшись от его слов, Драко уверенно, чуть быстрее, чем позволяли приличия, ухватился за ручку двери, ведущую в комнату матери. Коротко постучав и не дожидаясь ответа, он потянул ее на себя и вошел.

Нарцисса сидела перед зеркалом. Легкое, не по сезону, платье из бежевого шифона струилось по тонкому и хрупкому телу, а под глазами залегли глубокие тени, но вместе с тем она выглядела странно воодушевленной.

— Драко? Ты уже дома, — она улыбнулась, встретившись с ним взглядом, и протянула руки вперед.

— А ты ждала кого-то другого? — удивился Драко, но поспешил обнять ее.

— Я… Нет, что ты, — Нарцисса растерянно огляделась по сторонам и ласково потрепала Драко по щеке. — Со мной все в порядке, милый. Ты слишком встревожен.

Драко отрицательно качнул головой. Его настораживала эта кажущаяся истеричной веселость матери, но то, как у Нарциссы блестели глаза, притупляло чувство тревоги.

— Ты замечательно выглядишь, — заметил Драко, и он не лукавил: Нарцисса выглядела утончено и ухожено, как настоящая леди. — Просто я, правда, беспокоился все это время. Ты редко писала мне.

— Столько дел, столько дел, — туманно произнесла Нарцисса. — Я обязательно все расскажу тебе, Драко, но позже. Ты только с дороги, — она намекающе глянула на его уличную мантию. — Встретимся за ужином.

Драко хотелось узнать все прямо сейчас, но он не мог себе позволить перечить матери, поэтому лишь кивнул и поспешно вышел из комнаты.

Через час он уже спустился в столовую, где эльфы накрыли праздничный ужин. Нарцисса сидела за длинным обеденным столом и смотрела на большую пушистую елку, традиционно украшенную в серебристо-зеленых тонах. В руке она сжимала лист пергамента и, заметив сына, улыбнулась уголками губ.

— От кого это? — полюбопытствовал Драко, усаживаясь за стол.

— Не важно, — снова отмахнулась от его вопроса Нарцисса. — Я хотела поговорить с тобой о другом.

— Я внимательно слушаю, — нахмурился Драко — эта таинственность нравилась ему все меньше и меньше.

— Ничего такого, мне просто нужно уехать. Это очень важно, и я попрошу тебя только об одном: не спрашивай. Куда и зачем — ты это все узнаешь позже. Поверь мне, Драко, так нужно, — она говорила мягко, но категорично.

Драко проглотил готовый сорваться с языка вопрос «Куда», сглотнул и, выдавив из себя улыбку, спросил:

— Когда ты уезжаешь, тоже тайна? — скрыть негодование полностью не удалось, и в ответ он получил полный неодобрения взгляд матери. — Прости.

— Порт-ключ активируется сразу после ужина, — она извиняющееся улыбнулась. — Это ты прости. Я должна была предупредить тебя раньше.

— Да уж, — Драко больше не мог сдерживать эмоции. Он нервно постучал пальцами по столу. — Я ничего не понимаю. Но спрашивать, я полагаю, бесполезно. Непреложный Обет?

— Мой ребенок самый умный, — широко улыбнулась Нарцисса, пытаясь немного разрядить обстановку, но Драко нервно повел подбородком и, резко одернув рукав мантии, судорожно провел ногтями по запястью.

Нарцисса нахмурилась, заметив это, и приказала строго:

— Не чешись, словно у тебя вши, как у какого-нибудь Уизли, — она презрительно наморщила нос. — Выпей зелье, — припечатала она, но чуть смягчилась, заметив, как изменилось выражение лица Драко — смесь легкого разочарования и злости — и глянула на часы. — Думаю, пора приступить к ужину.

Драко кивнул и потянулся за бокалом. Пока он меланхолично ковырял вилкой в тарелке, Нарцисса непринужденно заполняла тишину светскими сплетнями, но он не слушал — его собственные мысли не давали ему покоя. Драко любил своих родителей, но даже они не были идеальны. А может, он просто переобщался с гриффиндорцами? Точнее, с одним конкретным. Поттером.

— Скажи мне только одно, то, что ты уезжаешь… — все-таки не сдержался Драко, когда Нарцисса уже собиралась воспользоваться порт-ключом. — Это связано с отцом?

— Даже в большей степени, чем можешь себе представить, — бросила она, прежде чем исчезнуть.

*

Маркус проснулся от того, что по нему прыгала Минни. Застонав в подушку, он перевернулся, от чего свинка кубарем скатилась ему под бок и, потеряв равновесие, завалилась на спину. Яростно заверещав, Минни начала быстро перебирать лапками, пытаясь перевернуться обратно, но только бесполезно карябала острыми коготочками Маркуса. Зашипев, тот подхватил ее на руки, поднес к лицу и звонко чмокнул свинку в розовый сухой нос. Минни недоумевающе застыла, перестав перебирать лапами в воздухе, и шокировано уставилась на Маркуса, ведь такого рода проявление любви случилось в первый и вероятно последний раз.

— С Рождеством, Минни! — хриплым со сна голосом сказал Маркус и снова плюхнул свинку обратно на кровать. Он засунул одну руку под подушку, извлек оттуда апельсин и положил его перед свинкой. Минни зачарованно уставилась на него и, издав фанатично-восхищенный писк, попыталась обнять его своими лапками или забраться сверху. Апельсин покатился, опрокинул свинку на спину, придавив сверху, но это радости Минни не уменьшило, наоборот, она блаженно прикрыла глаза, потирая шероховатую поверхность фрукта пушистой щекой. Маркус давился смехом, наблюдая за этим воссоединением, пока, дернув ногой, он не наткнулся на что-то твердое и шуршащее. Он резко сел и нашарил у себя в ногах сверток. Минни, завидев в руках Маркуса подарок, тоже во все глаза уставилась на него, впрочем, не выпуская своего “апельсинового друга” из лап. Нетерпеливо разорвав упаковку, Маркус вытряхнул на кровать содержимое и недоуменно покрутил в руках небольшое зеркало, не представляя, для чего ему оно нужно. Заметив смятый заляпанный листок пергамента, он развернул его и вперился взглядом в строчки. Ну, конечно, кто еще мог прислать ему такой идиотский подарок? Может, Вуд таким нехитрым образом решил намекнуть ему, что он плохо выглядит? Он покосился на свое отражение и мотнул головой. Да ничего вроде. Конечно, не такая смазливая морда, как у самого Оливера, да и рожа осоловелая и небритая, но ведь раньше Вуда все устраивало. Во всяком случае, он до того ни разу не показывал, что его вообще волнует, как выглядит Флинт. Но, прочитав записку полностью, Маркус отложил ее, попытался пригладить одной рукой встрепанные со сна волосы и поднес зеркало ближе. Всматриваясь в разом помутневшую поверхность, он с характерным звуком прочистил горло и позвал: