— Джинни, я… — снова начал он, но она неожиданно взвизгнула:

— Отойди от него, Малфой!

— Уизли, — не было даже необходимости смотреть на Драко, чтобы понять, что он поморщился. — Прекрати орать.

Драко был даже рад, что Уизли застукала их. Поттер, каким бы героем он себя ни мнил, неизменно тормозил, когда дело касалось выяснения отношений. А так она и сама поймет, что не стоит мешаться под ногами. Уизли истерически заламывала руки, и Драко поморщился от отвращения: потекшая тушь, растрепанные волосы, искаженное гневом веснушчатое лицо. Странно, что Поттер в ней нашел?

— Гарри, тебе надо к Дамблдору, — Джинни решила игнорировать Драко, очевидно что-то для себя решив. — Хорек околдовал тебя. Ты не мог спутаться с ним по собственной воле, — она покачала головой, неожиданно успокаиваясь.

Джинни даже не успела закончить предложение, как Драко зло рассмеялся, а Гарри почувствовал, что краснеет.

— Ты что несешь, идиотка? — холодно произнес Малфой, отсмеявшись. — Смирись, что его не интересуют твои “прелести”, как бы ты ни была уверена в обратном.

— Хватит, — отрывисто бросил Гарри, наконец встревая в этот обмен оскорблениями. — Джинни, мне давно следовало сказать тебе.

— Сказать что? — прервала она его, снова повышая голос. — Что ты грязный педик?

Гарри поджал губы и качнул головой. Он тоже начинал раздражаться, и раздражение это постепенно выталкивало чувство вины. Да, он был не прав. Но ведь и разговор этот он оттягивал только потому, что догадывался, какая реакция может быть.

— Что я грязный педик, да, — послушно повторил он, криво усмехаясь.

— А у тебя, Уизли, явно нет члена. Что бы это могло значить? Наверное, что ты в пролете, — снова встрял Малфой.

— Драко, — тихо произнес Гарри. — Пожалуйста.

— “Пожалуйста, Драко”, — зло передразнила его Джинни. — Ты сам-то себя слышишь? Он же слизняк. Как тебе не противно?

— Прекрати, — бросил Гарри, глядя прямо в глаза Уизли. — Он здесь не при чем.

— Я не верю, что это ты, Гарри, — она покачала головой. — Он же Малфой, слизеринец, враг. Как ты можешь спокойно отбросить все это? Он же с первого курса только и делает, что пытается унизить тебя.

Гарри немигающе уставился на нее. Он хотел было сказать, что Драко не такой, но это было бы неправдой. Малфой по-прежнему оставался занозой в заднице. Просто теперь Гарри знал, что за склочным характером скрывалось нечто большее, чем он привык видеть. Но объяснять это Джинни было бесполезно. Точно не сейчас.

— Я не хотел, чтобы так получилось, — снова начал он.

— Да? — наигранно удивилась Джинни. Она сейчас говорила куда спокойней, чем в начале разговора, и все-таки было заметно, что Уизли по-прежнему на грани того, чтобы начать кричать вновь. — Не хотел подставлять свой зад этому слизняку? И что же тебя заставило? Он тебя заставил, Гарри?

Гарри открыл было рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но Джинни продолжила насмешливо:

— Ты ведь уже позволил ему трахнуть тебя?

Драко фыркнул, переводя внимание на себя:

— Уизли, твоя мамаша, видимо зря считает, что ты добродетельна. Какие пошлые мысли, — он закатил глаза. — Я, конечно, понимаю, что ты родилась в хлеву и с воспитанием у тебя проблемы, но твои оскорбления и крепкие словечки в глазах Гарри тебя совсем не красят, уж поверь. И, кстати, мы еще не занимались с Гарри сексом, но когда это произойдет, я тебе обязательно расскажу, кто был сверху, — Драко говорил спокойно и вкрадчиво, словно все происходящее его несказанно веселило.

— Видишь, — Джинни, видимо, решила игнорировать Малфоя, обращаясь к Гарри, — что ему нужно?

Возмущенный писк Минни отвлек Гарри лишь на пару мгновений. Возможно, он слишком сильно сжал в своих руках сверток, в котором всё это время спала утомленная свинка.

— Это не твое дело, — зло отчеканил он. — Я не просил тебя опекать меня или становиться с ним друзьями. Это вообще касается только нас двоих.

Джинни скептически хмыкнула:

— Конечно, нет, Гарри. Делай, что хочешь, — она разочарованно покачала головой и бросила более чем красноречивый взгляд на Малфоя. — Ты совершаешь ошибку, но это не мои проблемы.

Она выдавила из себя ухмылку и круто развернулась, чтобы уйти прочь. Гарри проводил ее взглядом до самого поворота, а потом прислонился к стене, успокаивающе поглаживая растрепанную морскую свинку и пытаясь прийти в себя.

Драко невозмутимо застыл посреди холла. Его, кажется, ничего не могло вывести из себя.

— Думаю, мне тоже пора, — бросил он, и Гарри кивнул. — Поттер, — закатил глаза Драко, — она была не права, но я не собираюсь тебе сейчас ничего доказывать.

Драко еще многое хотел сказать, но не стал этого делать, планируя поступить умнее, чем истеричка Уизли. Поттер и сам мог сложить два и два, чтобы сделать правильные выводы, и хотя Драко сомневался, что выбор будет сделан в его пользу, понимал, что ничего не может сделать сейчас, чтобы изменить ситуацию.

Когда и Драко ушел, Гарри некоторое время оставался на месте. В его памяти неожиданно всплыло лицо Чарли. Еще один Уизли, разговор с которым должен был состояться уже давно. Тот ведь тоже вряд ли спокойно воспримет признание, что он связался с Малфоем. Гарри тяжело вздохнул. Он не мог понять, когда и каким образом он умудрился так запутаться. Потом он представил себе, как обо всем этом узнает Рон и сообщает в особо резкой форме, что не желает больше знать его. Следом Молли Уизли, которая разочарованно качает головой и осуждающе смотрит на него, а Артур лишь на пару секунд отрывается от очередного маггловского изобретения, чтобы, покачав головой, согласиться с женой. Но в конце концов отношения с этой семьей в первую очередь касались его самого, и разбираться с ними ему предстояло самостоятельно, а Драко здесь был ни при чем.

*

Когда Маркус вышел из уборной, он первым делом нашел взглядом их с Оливером столик и тут же бросился через весь зал, заметив рядом с Вудом какого-то типа. Подлетев к ним, Маркус оценил внушающие габариты “соперника” и виновато-растерянный вид Оливера, но все равно рявкнул:

— Слышь, урод, ты кого тут двигать собрался?! Пошел нахуй отсюда!

Названный уродом с шумом отодвинул стул и встал, оказавшись почти на голову выше Маркуса. Правда, того это отнюдь не испугало. Казалось, захлестнувший Флинта адреналин подавил инстинкт самосохранения, оставив только собственнический. Тип глумливо усмехнулся, оглядев Маркуса, протянул руку и с силой ткнул его в плечо, от чего тот пошатнулся, но устоял на ногах.

— Можешь гулять, — пробасил он. — Теперь это моя дев… — договорить ему не дал удар в челюсть.

Оливер вскочил с места, но не успел он даже ничего сказать, как эти двое сцепились, методично нанося друг другу удары, натыкаясь на столы и опрокидывая стулья. Раздался звон битого стекла, официант истерично взвизгнул, начался переполох. Соперник превосходил Маркуса не только в росте, но и комплекции, однако был менее ловок, поэтому ему оказалось не так просто скрутить Маркуса, как он, вероятно, рассчитывал. Для Флинта же такие вот драки не были в новинку, так яростно и уверенно он размахивал кулаками. Но вот он пропустил удар в нос, кровь брызнула на футболку, и Маркус порывисто прижал руку к лицу. Воспользовавшись заминкой, соперник резко заломил Флинта, словно петлю, накинув массивную руку ему на шею, и ударил пару раз коленом в живот.

И тут Оливер словно очнулся. Он потянулся к палочке, планируя огреть громилу Ступефаем, как кто-то ощутимо толкнул его в спину, и он отдернул руку. Вместо этого Оливер налетел на флинтовского оппонента, пытаясь оттащить его от Маркуса, и громко крикнул:

— Пусти его!

Громила в пылу драки, видимо, и думать забыл о своих романтических планах на Вуда и с силой оттолкнул его.

Оливер повалился в сторону на уже перевернутый стол, ударившись спиной, а Маркус, воспользовавшись передышкой, тотчас вскочил. Он тут же ринулся на противника, но его выпад оказался не совсем удачным — кулак соскользнул с подбородка, не причинив ощутимого вреда, но еще больше рассердив громилу, которого, как Оливер подумал с отчаянием, и Ступефаем-то, наверное, вряд ли можно было остановить.