— Малфой-пойдем-со-мной-на-свидание, — вдруг раздалось над головой.

Драко поднял голову да так и застыл с открытым ртом, не донеся вилку с салатом до цели. Пару раз ошарашенно моргнув, он переспросил у нависающего над ним Поттера:

— Что, прости? — справившись с шоком, он отложил вилку, скрестил руки на груди и выжидающе уставился на него.

Гарри тяжело вздохнул. Чертов Малфой не собирался облегчать ему задачу. Глядя в серые глаза, Гарри повторил. Четко. Будто забивая гвозди в свой собственный гроб:

— Малфой. Пойдем. Со мной. На свидание.

Окружавшие Драко слизеринцы застыли, ожидая его ответа. Как ни странно, никто не смеялся, как Гарри ожидал, и не тыкал в него пальцем.

Драко тут же перевел взгляд на гриффиндорский стол. Нетерпеливый и озорной взгляд Финнигана выдавал того с головой. Скосив глаза на Забини, Драко заметил едва сдерживаемую торжествующую улыбку на его губах. Все ясно.

Драко снова смерил Поттера взглядом с ног до головы. Ухмыльнулся, облокотился на стол, скрестил пальцы и поставил на них острый подбородок.

— Пойдем, — насмешливо протянул он и стрельнул глазами из-под челки. — Только, я надеюсь, не прямо сейчас? — наигранно обеспокоенно.

— А? Что?! Как пойдем? — ошарашенно переспросил Гарри. — То есть… Не сейчас, конечно! — он резко вздернул подбородок. — Хорошо. Я тогда… Мхм… Зайду. Нет, не зайду… В общем, увидимся!

Гарри, погребенный, как ему самому показалось, под шушуканьем студентов змеиного факультета, не стал дожидаться ответа Малфоя и, развернувшись на ватных ногах, направился к выходу из зала. Есть уже не хотелось.

Драко проводил Поттера до двери задумчивым взглядом и, когда тот скрылся из виду, с внезапно появившимся энтузиазмом принялся за еду.

— Дра…

— Молчи, Блейз, — миролюбиво посоветовал Драко. — Хотя нет. Скажи мне вот что. Как тебе удалось подговорить Финнигана?

— О, не поверишь. Ему нравится наш горячий профессор УЗМС, — фыркнул Блейз.

— Вот оно что, — задумчиво протянул Драко и покачал головой, но на его лице появилась весьма довольная улыбка.

*

Маркус торопливо шел по заросшей тропинке, туда, где, как он понял по сумбурному посланию Оливера, должна была находиться палатка Уизли. Ботинки приминали влажную от росы траву, сигарета стлела почти до фильтра, а по спине бегали мурашки: то ли от нетерпения, то ли от холода — все-таки середина ноября, а Маркус был лишь в толстовке и легкой кожаной куртке. Он не понимал, из-за чего собственно так возбудился. Оливер ведь позвал его заниматься уроками. Уроками, блять. Нужно было взять себя в руки и перестать уже все время думать членом. Но сама ситуация предопределяла поток его мыслей — вечер, палатка, только они вдвоем. Маркус не знал, сколько у них времени, может ли прийти хозяин палатки, не потеряют ли их в замке, но это не мешало фантазировать о том, что могло быть, если эта палатка была бы в их распоряжении до утра. Не нужно никуда торопиться, не нужно прятаться. Можно проснуться вместе — это было что-то новое. Почти запретное, такое интимное.

Вот из-за деревьев показались очертания палатки, и Маркус ускорил шаг. Приблизившись, он отчего-то замялся, растягивая предвкушение встречи. Вздохнул и, отодвинув ткань, закрывающую вход, зашел внутрь. Увиденное заставило Маркуса так и замереть у “дверей” с открытым ртом.

Оливер — в тонкой водолазке, темно-синих джинсах и прямоугольных очках — устроился прямо на столе, упираясь одной ступней в край столешницы. Он задумчиво крутил в пальцах указку, а на его губах играла лукавая усмешка.

— Семикурсник Маркус Флинт прибыл на занятия, — растерянно хлопая глазами, протянул Маркус.

Четким отрепетированным движением Оливер направил указку на Флинта, как обычно целятся волшебной палочкой.

— Очень хорошо, мистер Флинт. Присаживайтесь, — сказал он абсолютно серьезным тоном. — Вас ждет, — Вуд потянулся, доставая из-за спины учебник, при этом обнажив полоску кожи над джинсами, — Трансфигурация. Вы готовы? — интимным, мать его, тоном. Горячим шепотом, отдающимся в ушах и бьющим точно, куда надо.

Маркус шумно сглотнул.

— Блять, — только и смог он сказать и нервно рассмеялся.

Вставший член сообщил о том, что ему тоже очень нравится все происходящее, и Маркус сообразил, что надо поддержать игру.

— Всегда готов, — выдавил он и многозначительно покосился вниз.

Оливер довольно улыбнулся — реакция Маркуса была именно такой, как он надеялся. Он опасался, не будет ли выглядеть смешным в такой роли, но, справедливо рассудив, что хуже костюма “ебанутой феи” уже в принципе быть не может, решился на подобный эксперимент. Оказалось, не зря.

Достав палочку, Оливер отлевитировал в сторону Маркуса учебник, который тот с некоторым запозданием взял в руки и крепко стиснул в пальцах.

— Это я заметил. Но сначала дело, а потом… Потом награда, — закинув ногу на ногу, Оливер выдал свое волнение появившимся на щеках румянцем. — Но как насчет того, чтобы для начала поцеловать своего парня в знак приветствия?

— Да какая нахрен Трансфигурация? — Маркус выронил учебник и в два шага оказался рядом. Руки скользнули Оливеру на талию, губы накрыли его губы. Впрочем, поцелуй продлился недолго, потому что Вуд упер ладони Маркусу в грудь и посмотрел на него со всей строгостью, на которую был способен. Другой вопрос, что от этого взгляда Маркус уже готов был кончить.

— Ты издеваешься? Я ни о чем другом, кроме как трахнуть тебя прямо сейчас на этом столе, думать не смогу, — почти жалобно протянул он.

Вуд улыбнулся как-то уж совсем по-слизерински.

— Это стимул, Мар-р-рк. Сначала урок, а потом все, что захочешь.

— Пиздец. Да ты просто садист! — разочарованно пробурчал Маркус и буквально рухнул на стул. В голове продолжало крутиться: “Все, что захочешь”. Действительно, неплохой стимул. Он демонстративно запустил руку под ремень и поправил упиравшийся в ширинку член. Подняв учебник, Маркус уставился в него ненавидящим взглядом, стараясь не смотреть на сексуальное, обтянутое узкими джинсами бедро Оливера, оказавшееся прямо перед глазами.

— Ну так что мне нужно сделать? — тоскливо спросил он.

— Страница 54. “Теория превращений. Классификация превращений. Превращения живых и неживых объектов”. Читаешь эту тему. Потом мы обсуждаем, чтобы стало все понятней. Ищем, в чем возникает загвоздка, — перечислил Вуд. — После этого практическое занятие.

— Практическое занятие. Все понятно, — Маркус поднял на Оливера горящий взгляд. — Я могу приступать, профессор Вуд? — он фыркнул и открыл учебник на нужной странице. Прочитал первую строчку и скосил глаза на… “Так, читать! Превращение — это изменение структуры и/или свойств объекта путем магического воздействия…” — его рука медленно поползла вверх и легла на бедро Оливера. Пальцы тут же обожгло болью, правда, не сильной. Маркус в шоке уставился на указку, которой его только что ударили по руке. Оливер невинно улыбнулся:

— Не отвлекайся.

Маркус потер другой рукой пострадавшие пальцы и уставился в книгу, больше не экспериментируя. Конечно, он легко мог сейчас завалить Оливера и разложить на столе, но эта новая игра щекотала нервы. Наконец ему удалось сконцентрировать внимание, и текст поддался чтению.

— Процесс превращения происходит только с объектом в его голом виде, — прочитал он вслух и ухмыльнулся. — То есть, если я захочу трансфигурировать тебя во что-либо, то для начала мне придется тебя раздеть?

— Читай-читай, — сказал Оливер невозмутимо и потер бедро, где его касалась рука Маркуса. — А вот раздеть… Неплохая идея, но я доверю тебе свое тело для таких манипуляций, только тогда, когда ты получишь как минимум “Выше ожидаемого” по этому предмету. Так что читай, Марк.

Оливер, с виду оставаясь невозмутимым, наблюдал за нервно листающим страницы Маркусом. Тонкие пергаментные листы учебника сжимались и мялись под сильными пальцами, и было в этом что-то завораживающее. Устав сидеть на столе, Оливер сполз на пол, где и расположился, поджав под себя ноги. С такого положения ему открывался отличный вид на нахмуренные черные брови и бегающий по строчкам взгляд. Потерев уставшую от оправы переносицу, Оливер уперся подбородком в ладонь. Указка, длинная и несуразная — он так и не понял, для чего она нужна — лежала у него на коленях, и он в задумчивости проводил пальцами по ее длине, потому что сидеть абсолютно без движения для него было практически невозможно. Он продолжал наблюдать за Маркусом, всматриваясь в его лицо. Складка между бровями, тонкий нос, поджатые губы. Четкие, резкие линии — то, чему Оливер, которого всегда называли миловидным, втайне завидовал. Мощные плечи, натягивающие ткань толстовки. Под ней — Оливер сглотнул — сильное мускулистое тело. На его взгляд, в Маркусе все было идеально, и сердце сладко замирало при мысли, что это по праву принадлежит ему. Оливер не вел себя как собственник, но он абсолютно точно им был. И хотя сейчас в их отношениях царила “идиллия”, он не расслаблялся, готовый бороться за него. Маркуса, возможно, насмешили бы его мысли, если бы он имел возможность их прочитать, но Оливер и не собирался их озвучивать — достаточно, что знал сам.