— Стой, — выдавил из себя Оливер. Флинт что-то невнятно промычал, и Вуд повторил: — Марк, подожди.

— Что? — горячо выдохнул Маркус ему в губы.

— Я кое-что натворил, — признался он чуть смущенно.

— Что? — нетерпеливо повторил Флинт.

— Возможно, ты сочтешь меня слишком сентиментальным. Это было глупо, признаю, но у меня голова была не на месте. Я был пьян, — зачастил в своей привычной манере Оливер и наконец стянул с себя джемпер, открывая пытливому взгляду Флинта небольшую надпись на ключице.

Маркус, наклонившись ближе, чтобы рассмотреть, пару мгновений тупо пялился на пляшущие буковки — татуировка была магической, а потому едва заметно переливалась и извивалась тонкой змейкой то в одну, то в другую сторону, после чего красноречиво хмыкнул и встретился с Оливером взглядом.

— Скажешь что-нибудь? — неуверенно подал тот голос.

— Дешево и банально, — съязвил Маркус и вдруг прошелся языком по контуру надписи. — «Квиддич раз и навсегда». Я думал, тут будет мое имя, — наигранно разочарованно протянул он, а Оливер то ли фыркнул, то ли судорожно вздохнул: рваное дыхание Маркуса, касаясь его собственной разгоряченной кожи, пускало мурашки по всему телу.

— Нет, для твоего имени я присмотрел другое место, — шепнул Оливер таинственно, снова хватаясь за край флинтовской рубашки и на этот раз смело задирая ее вверх.

— М? — Маркус издал низкий гортанный звук, похожий на мурлыканье, но какого-то хищного зверя, когда Оливер провел пальцем по оголившемуся животу. Его рука скользнула вверх — кожа под ладонью горела огнем.

— На жопе, — гоготнул Вуд и закатил глаза, когда Маркус собственнически облапил его задницу. — Не дождешься.

— Вуд, я сдохну, если тебя не трахну прямо сейчас, — по-своему понял это Маркус, пробираясь под ремень вудовских брюк. Его руки ощутимо подрагивали от возбуждения.

— Будь я девчонкой, я бы тебе не дал, — простонал Оливер, когда Флинт сжал в ладонях его ягодицы.

— Как хорошо, что ты не девчонка, — хмыкнул Маркус и неожиданно широко улыбнулся — без насмешки, а просто открыто и искренне, и Оливер застыл на мгновение, как идиот, открыв рот — улыбался его Флинт редко, но так, что замирало сердце, а жар приливал к щекам. Кто бы знал, что он так умеет. Но Маркус тут же впился в его шею зубами, и Оливер резко растерял все мысли.

— О-о-ох, черт, — он откинул голову назад, вцепившись в плечи Флинта, чтобы удержать равновесие.

Маркус поспешно рванул ремень брюк Оливера и стянул их до колен. Двигаясь все так же порывисто, он стал подталкивать Вуда к кровати, и тот, запутавшись в спущенных штанинах, споткнулся и неуклюже упал на нее спиной, увлекая Маркуса за собой. Едва оказавшись сверху, Маркус как безумный вцепился в Оливера, целуя, кусая его, куда придется. Одновременно с этим он пытался расстегнуть свою рубашку, нетерпеливо двигал бедрами и терся об Оливера возбужденным членом.

— Подожди, — снова выдохнул Оливер, когда Маркус наконец справился со своим ремнем и начал поспешно стягивать с себя рубашку. Но Флинт тут же подмял его под себя и останавливаться на этом явно не собирался. Оливер протестующе замычал.

— Да что еще, Вуд?

— А сказать, что любишь? Что жалеешь, и больше так не будешь? — серьезно сообщил Оливер, Маркус ошарашено моргнул, уперся ладонями по бокам от Вуда и поднял голову:

— Чего?

Оливер выжидающе уставился на него, и Маркус, облизав внезапно пересохшие губы, невнятно буркнул что-то и с сомнением уставился на Вуда. Тот пару мгновений продолжал смотреть на него, а потом вдруг затрясся от хохота.

— Хватит ржать, — Флинт качнул головой и двинул бедрами вперед.

Смех замер, и Оливер беззвучно открыл рот.

— Так лучше, — усмехнулся Маркус, наклоняясь к нему для поцелуя, но тут раздался полузадушенный писк. Они оба замерли и медленно повернули головы на звук: из-под подушки пыталась выбраться придавленная Минни. Флинт витиевато выругался, привстал, подхватил ее под живот и опустил руку к полу, ссаживая ту со своей ладони. Оливер фыркнул и внезапно обвил его руками, прижался крепче и скользнул языком по его уху. Маркус так и замер в неудобной позе с рукой, протянутой к полу, а Вуд словно начал ловить кайф: он торопливо гладил его спину, целовал шею и прикусывал кожу на горле, жарко выдыхал, гладил сокращающиеся под его ладонями гладкие мышцы и пытался потереться об него, словно по уши накаченный любовным зельем.

Маркус застонал и, резко поднявшись вверх, снова впился в губы Оливера — яростно и властно врываясь языком в его рот. Стянув оставшуюся одежду, Флинт тут же скользнул пальцами между вудовских ягодиц, толкнулся одним внутрь, от чего Оливер дернулся и ойкнул, но, превозмогая неизбежный дискомфорт, подался бедрами навстречу, насаживаясь сильнее.

— Притормози, — шепнул Маркус ему на ухо, — а то будет больно, — но Оливер не дал ему закончить, и, потянувшись за очередным поцелуем, уложил свободную руку Маркуса на свой член.

— Давай же, — выдохнул он и нетерпеливо дернул бедрами.

Откинутая назад голова, бьющаяся на шее венка, едва заметно шевелящиеся губы, капельки пота на лбу — все это завораживало, заставляя медлить, насладиться моментом долгожданной близости, но, в то же время, рождало внутри маленькую бурю, грозящую вырваться наружу. Маркус сжал член Оливера и стал ритмично двигать рукой в такт движениям своих пальцев. Однако надолго его не хватило. Высвободив пальцы, он плюнул на ладонь, размазал слюну по всей длине члена и навалился на Оливера сверху, подхватив его ноги под коленями и устроившись между ними. Толчок, и Вуд сдавленно зашипел, сомкнув зубы на плече Маркуса. Сам Флинт зажмурился, едва сдерживаясь от резких движений. Оливер выгнулся, прижался к нему, обнимая одной рукой, неудобно вытягивая шею, слепо тычась в мокрый висок губами. Постепенно амплитуда движений увеличивалась. Поцелуи, сменяющие укусы, и болезненные шлепки. Кровать мерно скрипела, аккомпанируя сдавленным стонам, крикам и грязным ругательствам.

Надолго их в таком темпе не хватило: Маркус выгнулся, судорожно толкнулся бедрами и зажмурился, а Оливер под ним вздрогнул, заскреб, а потом сжал пальцами покрывало на кровати. Его сердце суматошно билось в груди, но дыхание постепенно выравнивалось, и только сейчас начал ощущаться некий дискомфорт. Было душно, грязно и липко, но двигаться не было никаких сил.

Через пару мгновений Флинт зашевелился, завалился набок и, потянувшись, взял одну из валяющихся на кровати сигарет, осмотрел ее на целостность и лишь после этого сунул в рот.

— Тут не курят, — лениво протянул Оливер и оглушительно зевнул.

— Ага, рассказывай, — Маркус шлепнул его по бедру, и Вуд возмущенно открыл один глаз.

— Не наглей, и вообще лучше бы…

Он не успел договорить, как по коже прошлась волна прохладного воздуха.

— Как ты это делаешь?

— Хуй знает, — Маркус пожал плечами. — Оно вроде как само, — он стряхнул пепел прямо на валяющиеся у подножия кровати ботинки Оливера, и тот протестующе укусил Флинта за сосок. — Соскучился? — ухмыльнулся Маркус и, обхватив Вуда за плечи, притянул ближе. Оливер многозначительно хмыкнул и покачал головой.

— Ну, с тобой, Флинт, точно не соскучишься, — буркнул он с затаенной нежностью и закрыл глаза, прижимаясь щекой к груди Маркуса.

========== Глава 26. Протяну ноги в хорошие руки ==========

Гарри было неспокойно. Поддавшись импульсу, он сообщил Флинту пароль, а теперь не мог найти себе места. Вроде как выглядел тот вполне искренне, пытался тщетно уверить он самого себя, но его все равно одолевали сомнения. Вдруг подрались? Черт этих слизеринцев знает. Сначала вроде и не прошибешь их ничем, а на деле эмоциональней гриффиндорцев оказываются. Эта мысль натолкнула его на другую, и Гарри разулыбался так неожиданно, вспомнив об одном конкретном слизеринце, что Рон покосился на него с недоумением. Гарри смущенно кашлянул и принял как можно более нейтральный вид.

— Ну, как там у тебя дела с Герм? — немного неуклюже спросил он, чтобы переключить внимание Уизли. Лицо Рона стремительно залилось краской, и Гарри мысленно усмехнулся. Отношения с Драко избавили его от излишней робости перед разговорами об отношениях, и это оказалось неожиданно приятно — подтрунивать над другом.