– Ладно, я серьезно, – наконец сказал он. – Мне тут в голову пришла одна идея с этими дурацкими кольцами, которые тебе пытался всучить наш первобытно устроенный навигатор. Пусть хоть пользу приносят. Вот смотри, берем обычную медную проволоку, берем каркас и…

Йонге чуть наклонился вперед, почти завороженно наблюдая, как работает механик. Рудольф очень быстро наматывал тонкую блестящую нить на кольцевую основу, попутно читая лекцию о проводимости материалов и о принципе работы катушки индуктивности.

Привычно пропуская всю наукообразность мимо ушей, Йонге периодически кивал, а потом оперся локтями на колени, а подбородком – на сплетенные пальцы, и окончательно перестал слушать, сосредоточившись только на голосе.

Мысли при этом крутились совершенно не имеющие отношения к катушкам. Йонге размышлял, каким маршрутом проследовать до их следующей точки высадки. То ли им следовало направиться на Лифангу, которую Сайнжа намеревался передарить отважному экипажу не менее отважного межзвездного корабля. То ли имело смысл сначала завернуть на ту планету, куда по указке императорского дома яут должен был доставить груз, до сих пор покоящийся в укромном заснеженном уголке камеры хранения.

Йонге специально проверял – никто из специалистов НИИЦ и нюхачей Хармати так и не позарился на пробирку. Впрочем, оно и неудивительно. Холодильники, набитые различным дерьмищем, исследователей искинов мало интересовали.

Мысли о пробирке внезапно вывели его на кривую воспоминаний о грузе, который Гаруха собирался отправить на астероид, и Йонге недовольно вздохнул. Жаль, что у них не было времени и не удалось проверить, осталось ли целым яйцо.

– Чего сопишь?

Рудольф закончил намотку, быстро запаковал кольцо в непрозрачный металлопластик и аккуратно оформил точку вывода. Подкинув результат на ладони, он протянул его напарнику.

– Вспомнил про груз этой падлы.

– Яйцо, что ли?

Йонге надел кольцо и кивнул. Сидело оно, как влитое.

– Не поверишь, я пока до вас добирался, прошел через их склады. Угадай, что я там нашел.

Йонге сжал кулак, на точке выхода ярко сверкнула искра, и он поднял взгляд на напарника. Рудольф повторил его жест и крутанул запястьем, одновременно характерно прищелкнув языком.

– Ну! – восхитился Йонге. – Дай пять.

Хлопнув по ладони напарника, Рудольф сжал пальцы и энергично тряхнул его за руку. Йонге поймал себя на том, что пальцы ему разжимать не хочется, и несколько секунд он наслаждался теплом чужой пятерни, но затем все-таки призвал себя к порядку.

Рудольф смущенно кашлянул и рассеянно перебрал заготовки, валявшиеся на столе, а потом выбрал одну из них и снова принялся за работу.

– Размерчик-то откуда? – поинтересовался Йонге, прокручивая кольцо.

– Так это ж из перчаток. У Фелиции таких заготовок целый ворох. Могу взять побольше, они уже для скафандров.

– Диаметром больше уже только на хрен, – хмыкнул Йонге.

– Да-а? – протянул Рудольф и нехорошо улыбнулся. – А, правда, налезет? Давай проверим?

– Иди ты, товарищ Вебер, куда подальше.

– Нет, я настаиваю на опыте!

Рудольф энергично попробовал ухватить штаны Йонге, однако пилот на деле продемонстрировал упомянутые ранее секретные сверхспособности, и едва не пораженный пяткой в нос Рудольф отступил. Йонге дружелюбно показал ему средний палец.

– Нет у тебя чувства юмора, – заключил Рудольф.

– Нет, и хорошо. Слушай, товарищ Вебер, куда дальше повернем? Дерьмо всякое из пробирки разливать или к нашему светлому колониальному будущему?

– А это пусть навигатор выбирает, – легкомысленно откликнулся Рудольф. – Сейчас явится и скажет.

– В смысле?

– Он там в коридоре шарахается. Вон, на экран глянь.

Йонге посмотрел, куда кивнул Рудольф, и увидел движущийся зеленый треугольник и две зеленых точки. Судя по схеме, Сайнжа был совсем рядом.

– Сейчас будет фокус, – поднял палец Рудольф.

Секунду спустя за дверью мастерской грохнуло и раздался рев. Йонге от неожиданности чуть не стукнулся о нависающую над головой суставчатую “руку” манипулятора.

Дверь открылась, и в мастерскую явился недовольный и мокрый яут.

– Подлая ловушка! – громыхнул он.

– Еще бы, – довольно сказал Рудольф. – А нечего лезть, куда не просят.

– Я все слышал, – проворчал яут. – Специально ждал, чтобы убедиться, что меня проигнорировали.

– Чего это ты слышал? – подозрительно уточнил Йонге.

– Или видел, – поправился Сайнжа. – Это как… чужие видения в голове.

– Сны, что ли, подсматриваешь? – изумился Йонге.

Яут довольно закивал и примерился сесть на верстак, но Рудольф шикнул на него и замахал паяльником. Яут заворчал и неожиданно резко наклонился, щуря глаза. Схватил когтями Рудольфа за трусы и натянул ткань до треска.

Йонге предусмотрительно заткнул уши.

Рев и проклятья все равно оглушили его. Великий охотник бушевал. Негодовал и поносил неизвестных производителей принтов – за наглость, а Рудольфа – за гнусность и бесчестие, позволившие ему напялить такое издевательство над древней благородной расой. Предсказуемым финалом речи стали попытки Сайнжи уничтожить проклятые трусы, чему Рудольф всячески сопротивлялся и аргументировал паяльником.

Яут стал владельцем целого лоскута, а заодно – длинного ожога полосой поперек груди.

– Это подлые шуточки! – Сайнжа попытался схватить механика, но Рудольф уклонился, и яут развернулся к капитану корабля. – Я требую прекратить издевательство! Недостойно вести себя таким образом!

– Это компенсация за все наши проблемы, – хладнокровно сказал Йонге, не вынимая пальцы из ушей.

– И за мой цангеллет! – мстительно добавил Рудольф, поигрывая паяльником.

Сайнжа заскрежетал так, что по мастерской запрыгало эхо, и шагнул вперед. С грохотом устроив руки на верстаке, он наклонился, раззявил челюсти и заревел Йонге в лицо. Пилот еще и зажмурился. Когда запас дыхания у яута закончился, Йонге моментально вытащил пальцы и схватил яута за нижние клыки.

– Я и тебе зубы отрежу, – почти ласково пообещал он.

Сайнжа всхрапнул, скосил глаза к отсутствующей переносице и недоуменно заклекотал. Отпустив его, Йонге похлопал себя по бедрам, обнаружил отсутствие куртки и поднял палец.

– Сейчас покажу, – сообщил он.

Развернувшись, он спрыгнул с другой стороны верстака и быстро направился к выходу, чуть прихрамывая – ноги все-таки слегка затекли.

– Ты не оставишь меня с ним один на один! – почти взвыл Рудольф.

Яут предвкушающе заворчал. Сквозь шипение закрывающейся двери Йонге услышал грохот оборудования.

Всю дорогу до каюты “Фелиция” укоризненно бормотала в уши о недопустимости нарушения режима, о том, что скоро предстоит прыжок, и о том, что в экипаже должна соблюдаться устойчивая психологическая атмосфера. Йонге со всем соглашался и продолжал соглашаться, даже когда рылся в ящике стола и в запасной одежде.

– При необходимости могу использовать успокоительные инфогармоники, – в полном отчаянии сообщила “Фелиция”.

– Ни в коем случае, – бодро казал Йонге, выходя обратно в коридор. – Терпеть не могу эту нудятину.

Из чувства противоречия насвистывая совершенно негармоничные мелодии, он вернулся к мастерской и предусмотрительно тормознул, прежде чем свернуть в маленький коридор. Предполагаемая посудина с водой на него не рухнула, и Йонге сделал вывод, что запас у Рудольфа был небольшой, рассчитанный всего на один террористический акт против посетителей.

Зайдя в помещение, он убедился, что не зря дальновидно прихватил еще одни штаны.

Яут все-таки свершил правосудие, и по полу художественно валялись мелкие клочки ткани. Судя по всему, их еще и топтали, и яростно на них плевались. Сам яут с победным видом сидел на полу возле работающей нагревательной панели, сжимая в охапке механика, и монотонно нащелкивал наизусть положения кодекса о воинском достоинстве. Вид у Рудольфа был такой, словно ему только что сделали лоботомию – не хватало только текущей слюны.