Яут резко дернул головой. Салли удивленно на него покосился, а затем с уже гораздо большим интересом посмотрел на напарников.

– Что-то т’кое я сл’шал. А…

Дахнагара заревел. Вид у него был самый обычный, но из глотки рвались жуткие звуки. Йонге почувствовал, как нервно дергается синхрон, и сам с трудом удержался, чтобы не поморщиться. Рев продолжался, и Рудольф перестал раскачивать дуговик. Пальцы опустились чуть ниже, обхватили ствол, и не надо было обладать ясновидением, чтобы понять – Рудольф готов перейти к боевым действиям в любую секунду. Яут наконец-то замолчал.

– Это б’ло… в общ’м, это ритуальн’я речь, – сообщил Салливан. – А вы дв’е – изгнанн’ки, оскорб’вшие Великую Пр’матерь, я уг’дал?

Йонге улыбнулся, но на этот раз – не по-доброму. Салливан удовлетворенно кивнул, энергично затягиваясь.

“Вот сейчас нас начнут ритуально убивать”, – мрачно поделился Рудольф.

Охотник опять заворчал, но уже не так яростно, то и дело переходя на привычное уху шипение и щелканье. Визор с готовностью выдал перевод.

“Мне известны хозяева Зеленой Долины и месторасположение воина по имени Саааржанайяахтаунир Владеющий Копьем Первого Дома”.

– Отлично, – Йонге даже не пошевелился. – Нам нужен адрес.

– Абонентский ящик не годится, – пошутил Рудольф.

Яут в упор уставился на него. Салливан хрюкнул, слегка наклонился и быстро невнятно зашипел. Дахнагара заклекотал, откидываясь на спинку кресла.

– Яуты не слишком юм’рные реб’та, – сказал Салливан.

“Умансоо, я доставлю вас в высокие альковы. О цене договоримся потом”.

“Ой не люблю я такие условия”, – почти простонал Рудольф.

“Не трави душу, а?”

– Когда? – вслух сказал Йонге.

Подняв руку и картинно откинув панель наруча, яут набрал когтем некую комбинацию. Снаружи тут же басовито загудело и отчетливо потянуло теплым воздухом. Йонге стоило огромных усилий не скосить взгляд к дверям.

“Мне кажется, – философски сказал Рудольф, – мы прохлопали целый сраный глайдер”.

========== Глава 4 ==========

Чертова Карнага казалась совершенно бесконечной. Йонге уже давно плюнул на попытки сообразить, где находится стоянка “Фелиции” и насколько далеко они от “Зеленой Долины” и безымянного госпиталя калхи.

Глайдер хоть и был воздушным, но упорно тащился по общим наземным трассам, поднявшись на полметра. Да еще и без защитного купола. Рудольф не замедлил язвительно отметить, что это явно сделано для удобства поплевывания в пешеходов. Йонге страдал от постепенно нарастающей головной боли и размышлял, стоит ли пить таблетки или можно перетерпеть, поэтому на шуточки напарника не реагировал.

Жара добавляла непередаваемых ощущений. Яут явственно наслаждался высокой температурой, а вот Салливан натянул ослепительно-белую рубашку и намотал на голову кусок такой же белой ткани. Йонге ему искренне завидовал – его куртка, пережившая немало неприятностей за последний день, изо всех сил старалась компенсировать вечернюю жарищу, навалившуюся на пассажиров глайдера, но справлялась с трудом.

Первым сдался татуировщик.

– Так, я пас, – вслух сказал он. – Из-за вас, п’рни, я вын’жден жар’ться вкрутую. Так не п’йдет!

– Скажи своему боссу, чтоб вел быстрее, – огрызнулся Йонге.

– Он мне не б’сс, – ответно огрызнулся Салли.

До Йонге наконец-то дошло, что после грандиозного прихода татуировщика должны терзать все непередаваемые эффекты отходняка. Заодно стало ясно, что хотя официально яута он боссом не признавал, но отказаться от поездки не мог.

Между тем Салливан уже перерыкивался с Дахнагарой, яростно жестикулируя. Жесты тоже явно не относились к людским, поэтому Йонге оставил попытки разобраться. Но в итоге глайдер замедлился и вскоре остановился совсем. Парковаться, как положено, Дахнагара не стал и завис прямо посреди трассы. Йонге понятия не имел, каков статус этого охотника, но на дороге все равно не было других транспортных средств, так что вряд ли им грозила драка с другими авторитетами.

– Я ск’ро, – буркнул Салливан, поднимаясь с места.

– Подожди, – Йонге приподнялся и тут же сел. Голова не одобряла. – Возьми пару литров изотоника, знаешь такой синий?

Салливан кивнул и перемахнул через борт.

Рудольф пошевелился на своем месте и еще сильнее затемнил визор.

“Надо было бифштекс попросить”.

“Серьезно?”

“А ты когда последний раз жрал? Не орехи, а нормально так”.

Йонге нахмурился, пытаясь сообразить. По всем подсчетам выходило, что часов двенадцать назад, но чувства голода он почему-то не испытывал. Телеметрия, до сих пор отображавшаяся на визоре, не показывала никаких серьезных изменений.

“Отстань от меня со своими бифштексами, – наконец передал он. – Не хочу я есть. Сам бы и просил”.

“Вот и я не хочу. А должен бы”.

Разговор грозил затянуться и перейти в бессмысленный обмен репликами. Йонге провел рукой по волосам, скидывая капюшон, и тут же об этом пожалел – солнце вцепилось в непокрытую голову, как разозленный яут. Настоящий яут негромко заворчал.

“Вы, умансоо, молчите, но я чувствую, что ведется безмолвная речь”.

– Ну есть такое, – неохотно разлепил губы Йонге.

“Саааржанайяахтаунир Владеющий Копьем Первого Дома тоже говорит с вами без слов?”

– Слушай, мы к вам в мозги не лезем, – не удержался Рудольф. – Вот и ты не любопытствуй.

Яут развернулся вместе с сиденьем и оказался лицом к лицу с пассажирами.

“Дерзкий”, – отметил он.

– Есть такое, – не остался в долгу Рудольф и оскалился.

Йонге уже начал продумывать пути дипломатического примирения, из-за чего голова разболелась еще сильнее, но, к счастью, в этот момент Салливан наконец-то вынырнул из недр магазинчика с инопланетным названием.

Он прижимал к груди сразу три двухлитровых бутыли одинакового синего цвета. Быстро прошагав к глайдеру, он примерился, как влезть обратно, и Йонге машинально потянулся, чтобы забрать весь груз. Татуировщик всучил ему бутыли, запрыгнул на борт глайдера, забрал одну и тут же сдернул пломбу.

– А х’рошая штука, оказ’вается, – выговорил он, сделав два глотка. – Я б сам не д’думался взять.

Глайдер тронулся с места, и Йонге впился в бутылку, чтобы не потерять ни капли. Отвечать он не стал.

Организм с молниеносной скоростью восстанавливал водно-солевой баланс, и голова проходила буквально с каждой секундой. Только почувствовав, что дышать тоже когда-то нужно, Йонге оторвался от горлышка. Изотоника осталось буквально на треть бутылки.

– Я в раю! – объявил Рудольф, секундой позже тоже закончив хлебать синюю жидкость.

– Не, парни, – вклинился Салли, – рай – это к’гда у тебя еще и что-нибудь п’курить есть. Надо?

Йонге качнул головой, Рудольф повторил его жест.

– Ну и ладн’, мне больше д’станется, – жизнерадостно сказал Салливан, доставая очередную цин-гарку. – Но я б на ваш’м месте вз’л. А то вы по приезду охр’неете.

– И далеко еще до места нашего предполагаемого охреневания? – почти светски уточнил Йонге.

Вместо ответа Салливан выпусти струйку дыма и пожал плечами. Дахнагара заворчал и дернул несколько рычагов. Неторопливо ползущий глайдер словно оживился, немедленно скакнул вперед и начал плавно наращивать скорость. Очень скоро горячий ветер уже безжалостно хлестал в лицо.

– Дал’ко-то дал’ко! – крикнул Салливан. – Но не оч’нь долго!

*

В первую очередь Йонге готов был охренеть от бюрократии. Чертов яут привез их к самой натуральной скале, в которой красовались огромные ворота, украшенные орнаментом. Но сами ворота так и не открылись. Дахнагара развернул наручную панель, вызвал голограмму – в отличие от человеческих, она была одноцветной, и цвет этот был неприятно-красный – и довольно долго переговаривался с еще одним яутом.