– Выгружаемся, – сообщил Рудольф.

Йонге первым выскочил из машины и стремительно зашагал к “Фелиции”.

Он от души порадовался, что сама по себе их посудина выглядит довольно прилично. Будь она изуродована, как случается при взрывах, он бы не поручился за свое состояние. С него хватило и одного шаттла, битком набитого колонистами.

Йонге мотнул головой и ускорил шаг.

Обойдя корабль он обнаружил, что пандус открыт, а Николай сидит в очень хорошо знакомом всему экипажу кожаном кресле, поставив его у самого демпфера. Поперек колен у бородатого лежал очередной экземпляр из коллекции Рудольфа. Николай положил руку на приклад, но тут же убрал, разглядев в прибывших полноправных хозяев.

– Эй, Николя, ты зачем наше кресло выкинул? – возмущенно крикнул Йонге.

– Ась?

Николай приставил ладонь к уху, и Йонге сообразил, что с громкой речью у него по-прежнему не очень. Друг друга они с экипажем понимали благодаря глейтерным подсказкам, но постороннему человеку сипы первого пилота скорее всего были непонятны.

Йонге взбежал по пандусу.

– Это наше кресло, – сказал он, ткнув Николая пальцем в грудь. – Кто разрешил его вытаскивать? Знаешь, сколько стоит?

– А что ты мне сделаешь? – осклабился бородатый.

Йонге выпрямился. Рудольф как раз подошел ближе и тоже с явным негодованием взирал на варварски занятую мебель. Сайнжа бросил незаинтересованный взгляд на добровольного охранника и тут же скрылся в недрах корабля.

– Лучше б ты какую шкуру прихватил, – мрачно сказал Йонге. – Навигатор наш не стал бы миндальничать.

– Вот еще чужие вонючие шкуры таскать, – Николай метко сплюнул за край пандуса. – Долго возились, я уж сам себе постановил, что через часок начну подмогу звать на всех частотах. Пусть берут, вяжут, в тюрьму садят…

– За что в тюрьму?

– За незаконное использование чужих ресурсов, – поднял палец Николай. – Думаешь, про маяк зубастых не знал никто?

Йонге, уже сделавший два шага ко входу, остановился и развернулся на месте. От Рудольфа тоже пришла волна чистого изумления.

– Все знали, – продолжил Николай. – Поэтому собрались и рванули, как в жопу ужаленные. Только кто ж думал…

Он прервался, сжал бороду в кулак, подергал, отпустил и махнул рукой.

– Пошли с нами, – буркнул Йонге. – Ты здесь совсем отморозишься.

Николай тяжело поднялся с места, перекинул ремень кроссера через плечо и кивнул, показывая, что готов следовать за пилотом.

Внутри “Фелиция” выглядела гораздо хуже. Лопнувший центральный стержень не только вывел всю цепочку двигателей из строя, но и повредил систему внутренней ориентации. Видимо, в момент падения внутри происходила настоящая дьявольская карусель, сломавшаяся только при ударе о поверхность Лифанги. Пол и внешняя стена совсем чуть-чуть не дотянули, чтобы поменяться местами, поэтому идти приходилось очень осторожно.

Йонге через каждые два шага недобрым словом поминал яутскую пирамиду, где ему тоже приходилось карабкаться через завалы, и инстинктивно косился вверх, ожидая, что оттуда начнет что-нибудь падать.

Но корабль был тих, спокоен и абсолютно мертв. Светились только люминорфы, не нуждавшиеся в общей энергоподаче.

Йонге все-таки не смог уберечься от всего и споткнулся о голову ящера.

– Вот блядство!

Николай у него за спиной не сказал ни слова, но Йонге услышал знакомый щелчок пусковой системы и успокаивающе махнул рукой.

– Валяется тут говно всякое, – пояснил он свою проблему. – Трофеи, м-мать его.

– И что, всю эту красотищу-то руками таскать будете? – поинтересовался Николай.

– До вездехода руками, – вздохнул Йонге.

– Немало времени уйдет. Провалиться-то не боитесь?

– Куда провалиться? – невинно уточнил Йонге.

– Так в дырку какую-нибудь. Не знаю, что за планета такая, но до нас на ней изрядно порылся кто-то, – охотно поделился бородач. – Сплошь каверны, все забито какой-то механикой. Наши попробовали возиться, но плюнули, только колонию поставили там, где к поверхности поближе и поудобнее.

– Не должны, – сказал Йонге. Объяснение его удовлетворило. – Мы свой искин попросили посчитать. Рудольф!

– Так не услышит же, – неодобрительно пропыхтел Николай и матернулся на своем, споткнувшись о шаговый сервопривод, проломивший стык пола и стены.

– Это я вслух дублирую. Мы же не бесы какие-нибудь, чтобы совсем без слов общаться.

– Обойдусь, – буркнул Николай.

Йонге пожал плечами и полностью переключился на глейтер. Связь слегка фонила, видимо, частично смазанная гиперионом.

“Чего надо, кэп?”

“Куда ты пропал? Хочешь со своей мастерской начинать?”

“Еще чего. Ты что, собрался руками все таскать по отдельности?”

“А есть варианты?”

“Тащим только гравистабилизаторы. Потом разом поднимем весь корабль”.

– Они ж по две тонны каждый!

От неожиданности Йонге высказался вслух.

Восемь гравистабилизаторов образовывали правильное кольцо в основании корабля и позволяли пристыковаться к любому грузовому контейнеру. При надлежащей мощности можно было буксировать астероиды, тащить за собой корабли и даже проводить взрывные работы на местности.

“На Сайнжу нагрузим”.

В послании Рудольфа явно слышалась улыбка. Йонге аккуратно переступил через вздувшийся и лопнувший шланг и остановился перед входом в рубку. Попадать в помещение, где он провел несколько лет, занимаясь делами в свое удовольствие, не хотелось. Но Николай сопел за спиной и, кажется, похрустывал бородой, поэтому Йонге собрал волю в кулак и сделал шаг за порог.

Освещение не включилось. Голографических панелей не было, обычные стандартные мониторы сохраняли черный цвет, любимые консоли Рудольфа не мигали.

Кресло пилота было накрепко закрыто полусферой, но по прозрачному пластику проходила огромная трещина. Йонге представил, как “Фелиция” отчаянно пыталась спасти отсутствующего пилота, и поморщился, давя непрошенную жалость. Сентиментальность сейчас только мешала.

“Я тут тележку собираю вообще-то, – вновь прорезался Рудольф. – Помочь не хотите?”

“Как Сайнжу поймаем – так сразу придем. Иначе он начнет вездеход своими шкурами засирать”.

Рудольф коротко хехекнул и умолк.

– Идем искать яута, – вслух повторил Йонге. – Рудольф считает, что проще выгрузить гравистабилизаторы и с их помощью утащить весь корабль целиком.

– А что, на этой громадине, которая сюда плюхнулась, своих не найдется? – искренне удивился Николай.

– Так она не грузовая. Корабль хороший, но он для исследований, а не для грузов. А мы – коммерческая организация, нам на жизнь зарабатывать надо.

Николай проворчал что-то невнятное, при желании расцениваемое как согласие и одобрение.

– Сайнжа! – негромко позвал Йонге, одновременно пробуя отправить глейтерный запрос, и тут же продолжил, инстинктивно поднимая голос. – Эй, великий охотник! Ты где?!

Корабль ответил молчанием, и на несколько секунд Йонге стало не по себе. Николай засопел, снова щелкая предохранительной системой.

– Сайнжа!

От прикосновения к плечу Йонге чуть не подпрыгнул. Николай же, услышав последовавшее за этим ворчание, крутанулся на месте и прицелился прямо в лоб невидимому яуту. Йонге краем глаза видел дрожание воздуха слева от себя. Стоило признать, что целился Николай очень точно. В ответ Сайнжа продемонстрировал свою лазерную подсветку, сфокусировав треугольник точек на груди бородача.

– Прекратите оба, – не терпящим возражений тоном сказал Йонге. – Сайнжа, мудак зубастый, мог бы и предупредить, что тоже сюда почесал. Что ты здесь забыл? Все твое барахло в кают-компании.

– Не все.

Сайнжа вышел из режима невидимости, и у него в ладони тут же засветилось что-то сферическое. Йонге пригляделся и от удивления широко распахнул глаза. Сайнжа держал почти точную копию гипериона.