Сайнжа схватил его за бедро, впиваясь когтями в прочную ткань. Йонге услышал треск, и это разозлило его окончательно. Без “Фелиции” у него больше не было возможности менять каждые штаны, утерянные в сражении. Он стиснул ноги, напрягаясь всем телом.

– Ладно, ты победил, – неожиданно пророкотал яут.

– Чего-чего?

– Я оценил твою самоотверженность, – Сайнжа все еще не разжимал хватку, но не старался уязвить человеческую ногу когтями. – Вероятно, я мог заблуждаться о понятиях чести и достоинства у разных видов.

– Ты просто боишься, что я сломаю тебе шею, – пропыхтел Йонге.

– Что? Смешно! Впервые слышу смешной человеческий юмор.

Сайнжа отпустил руки Йонге, и пока первый пилот соображал, стоит ли бить дальше или компромисс достигнут, развернулся на месте. Обнаружив, что Сайнжа держит его уже за обе ноги, Йонге забеспокоился. Последний раз в такой позе он оказывался в медотсеке “Фелиции” и хорошо помнил, чем это закончилось. Правда, теперь барьером между ними двумя служили как штаны Йонге, так и маска яута, но на всякий случай Йонге задергался.

– Фелис любопытно, – медленно протянул Сайнжа, то и дело срываясь на курлыканье. – Ты чувствуешь?

Йонге прекрасно чувствовал, как бьется между ними синхрон, то натягиваясь, то сжимаясь в точку. Но лучше всяких штанов его сейчас отвлекал страх. Сайнжа зарокотал, а потом раздраженно заревел, мотая головой.

– Нет!

Он с такой силой отпихнул Йонге, что тот проехался по столу и лишь в последний момент смог перекатиться на бок, чтобы спрыгнуть, а не свалиться.

– Не позволю! – Сайнжа вскинул обе руки, сжав кулаки. – Имперская ветвь не делает по чужой воле! Прочь!

Предусмотрительно отодвинувшись подальше, Йонге с внутренним трепетом наблюдал, как яут сражается с засевшим в его голове искином. В конечном итоге Сайнжа спрыгнул на пол, опрокинул пару стульев, в ярости грохнул по столу кулаком и сорвал маску, не заботясь о креплениях. Раздвинутые челюсти тряслись от ярости. Сайнжа похлопал себя по бедрам, выдернул из крепежа блистер и кинул в пасть.

– Стой, нельзя так много!

Йонге рванулся к нему, но тут же остановился. Яут дико сверкал глазами и работал челюстями, как молотилка. Сглотнув, он с отвращением вытерся рукой и выплюнул комок фольги.

– Никто не будет мне указывать! – яростно сообщил он. – Я сильнейший…

Не договорив, он заморгал и тяжело прислонился к столу. Мгновением позже колени у него подломились, и яут плюхнулся на пол, лязгнув всей амуницией.

– И я очень устал.

Фраза прозвучала почти жалобно. Йонге плюнул, зарылся в волосы обеими руками, яростно подергал их, выдохнул и направился к медленно моргающему яуту. По пути он прихватил злосчастный брикет сухпайка.

Сев рядом, он протянул Сайнже свою добычу.

– Нет, не хочу.

Сайнжа помотал головой и наклонился, явственно целясь опереться на Йонге. Отважный космолетчик представил, какую тяжесть придется на себе держать и тут же подвинулся. Сайнжа начал заваливаться, Йонге подвинулся еще чуть-чуть, и яут приземлился головой точно ему на ноги.

– Спи, великий охотник, – буркнул Йонге, не вслушиваясь в невнятное ворчание. – Я покараулю.

Сайнжа вяло махнул рукой, повернулся, вытянул ноги и закрыл глаза.

Комментарий к Глава 7

Иллюстрация :) http://i.imgur.com/Mh9Ikqe.png

========== Глава 8 ==========

– …и не так уж все там и страшно, как рассказывал наш навигатор. Кстати, где он?

Помахивающий связкой многожильных кабелей Рудольф скалился вовсю и – на этот раз – совершенно искренне. Визор он снял, поэтому то и дело начинал щуриться, словно пытался высмотреть подсказки.

– Спит. Нажрался церебролина и уснул.

– Новое слово в нейроседативных? – изумился Рудольф.

– Ну они с Фелицией поспорили, – Йонге в очередной раз посмотрел на вездеход, машинально ежась от холода. – Так что он психанул и сожрал все, что было, после чего отрубился. А где Николай?

– Остался охранять нашу бедняжку. Ну или, если дословно, то “смотреть на вас противно”, – Рудольф закатил глаза и огладил невидимую бороду.

Йонге нахмурился, представив постороннего, активно изучающего останки “Фелиции”, но Рудольф был совершенно невозмутим, поэтому беспокойство Йонге отложил на потом.

Шлюз закрылся, и Йонге пришлось догонять напарника почти бегом.

– Мы еще не проваливаемся? – через плечо поинтересовался Рудольф.

– Вроде, притихло. В рубку не ходи, – предупредил он, видя, что Рудольф готов вот-вот свернуть по указателям. Те светились на стенах независимо от наличия или отсутствия основного освещения.

– Ну здравствуйте!

– Там трофеи, – выразительно сказал Йонге и чиркнул себя по горлу. – Ты же в основном копаешься в блоках, так что лучше оттуда и начинать. Все равно тут все отключено наглухо.

– Тогда идем на экскурсию. Будешь мне помогать.

Йонге с сомнением посмотрел на свои ладони, попытавшись представить, как можно орудовать в деликатных кристаллических структурах обожженными и ободранными пятернями.

– Больше морально, – уточнил Рудольф, исхитрившись разглядеть пантомиму даже в прерывистом освещении. – Будешь стоять у меня за спиной и сочувственно молчать. Разрешаю дышать в ухо.

– Может еще в макушку поцеловать? – не утерпел Йонге.

– А это можно потом, – почти промурлыкал Рудольф.

Йонге хмыкнул и подумал, что Николая бы точно удар хватил. Рудольф споткнулся о киборга и коротко выругался.

– Яут наигрался, – сообщил Йонге вперед всех вопросов. – Раскидал где попало, убирать не захотел.

– Вот я ему потом… Ага!

Они добрались до технической зоны. Здесь тоже стоял замок, но на этот раз Йонге не полез вперед, предоставив Рудольфу возможность в свое удовольствие ковыряться в чужой электронике.

Механик подошел к делу ответственно, с большим погружением, и даже пару раз сказал несколько слов на чужом языке. Йонге показалось, что это русский, и он опять вернулся мыслями к единственному выжившему колонисту, если не считать Колл.

– Я так и не понял, с какого хрена Николай нам помогать взялся.

– Не поверишь, из любви к ближнему, – Рудольф натянул на палец микрощуп и энергично ковырялся под обнажившейся платой.

– Чего-чего?

– Да он, оказывается, из этих засранцев, которые по мозгам шарят. Потомственный эспер-практик.

– А это… – Йонге от изумления поперхнулся, и горло опять заболело, поэтому продолжил он шепотом. – Чего ж эспер сидит на какой-то занюханной планетенке? Да еще и в такой отстойной должности?

– Религия.

Рудольф выразительно покрутил пальцем у виска, не отрываясь от взлома. Йонге понимающе закивал. Среди эсперов процент свихнувшихся на религии был запредельно высок. Трудно не поверить в высшие силы, когда ты сам можешь, словно мелкий божок, пробраться в чужую голову и сполна нанюхаться грязи, зависти, нереализованных желаний и прочей гнили.

– Сказал, что тут люди спокойнее, – продолжил Рудольф. – Так что походу никто из местных толком не знал, что за Лютый такой на самом деле всем заправляет. Опа!

На этот раз щелчка не было, но Рудольф выпрямился и бережно убрал кольцо-щуп в карман, после чего легонько стукнул по контактной панели. Дверь бесшумно развернулась “улиткой”.

В представших взгляду кристаллических садах тоже было темно, но внутри прозрачных структур медленно ползали огоньки: зеленые, красные, синие – Йонге еще не видел таких “мозгов”. На “Фелиции” прозрачного было мало, да и то светилось одним цветом.

– Зря они его этим, как ты сказал, “Алебастром” назвали, – с восхищением сказал Рудольф. – “Хрусталем” надо было! Ну, я пошел.

– Так мне точно нужно тебе морально помогать?

Рудольф отрицательно замычал, скрываясь в первом же переходе, но потом выглянул обратно.