— Что может случиться? Думаешь, я не завоюю медаль?

— Нет. Я вообще не хочу, чтобы ты ехал, — с жаром сказала Настя.

— Это же всего на четыре дня, — успокоил её Толик.

— Хоть на день. Вдруг ты… сломаешь ногу? Представляешь, если у метателя молот из рук вырвется?

— Почему он должен вырваться? — рассмеялся Толик.

Насте было не до смеха. Она тщетно подыскивала нужные слова, чтобы его убедить, но ничего путного на ум не приходило. Тогда она напрямик сказала:

— Это опасно.

— Ты прямо как моя бабушка. Она тоже всего боится. Давай лучше поговорим о чём-нибудь другом, — предложил Толик.

Исчерпав все доводы, Настя поняла, что придётся вернуться к плану Антона.

— Я пришла тебя попросить… — она смолкла, не договорив. Враньё давалось ей нелегко.

— О чём? — поинтересовался Толик.

— Какие-то мальчишки отняли у меня сумку и забросили в подвал того дома, — на одном дыхании выпалила Настя.

— Что же ты сразу не сказала?

Настя молча пожала плечами. Она почувствовала, что краснеет, но Толик истолковал её смущение по-своему. Новенькая ему понравилась с первого взгляда и, судя по всему, отвечала взаимностью. Недаром же она пришла за помощью именно к нему.

Он был горд, счастлив и готов на любые подвиги.

— Где эти хулиганы? — требовательно спросил он.

— Убежали. Мне нужно достать сумку, а я боюсь спускаться в подвал. Там темно. Ты мне поможешь?

— Конечно. Но если увидишь этих мальчишек, ты мне их только покажи. Я тут всех знаю.

К Настиному удивлению, её актёрский дебют прошёл довольно гладко. Толик ей поверил.

Пока Настя с Толиком беседовали, Антон поджидал их, затаившись за кустами сирени. На его взгляд, ожидание затягивалось. Он уже заволновался, что Настя что-то напортачила, и собирался пойти на разведку, когда двое появились из-за угла. Антон нырнул глубже в кусты и замер.

— Вот в этом подвале, — указала Настя.

— Не волнуйся, найдём твой портфель.

Они спустились по ступенькам. Скрипучая дверка пропустила ребят внутрь. Свет проникал только через отдушины в фундаменте. Большая часть подвала тонула в темноте.

— Где-то тут должен быть щиток. Если лампочку не выкрутили, мы всё быстренько отыщем, — успокоил девочку Толик.

Раздался щелчок выключателя. Лампочка, висящая посреди подвала, тускло осветила громадное помещение. Скудного света едва хватало на то, чтобы не натыкаться на балки и трубы, но всё же это было лучше, чем ничего.

— Ура! Нам повезло, — сказал Толик и двинулся в глубь подвала.

— Можно я тебя здесь подожду? — спросила Настя.

— Конечно. Зачем тебе пачкаться в пыли.

В груди у Насти стоял комок. Она не привыкла обманывать людей, тем более, когда ей доверяют. Разум говорил, что надо бежать, но она не могла заставить себя двинуться с места. Внезапно раздался щелчок. Свет потух. Кто-то схватил Настю за руку и потащил наружу. Девочка услышала сердитый шёпот Антона:

— Что ты тут торчишь?

Из подвала раздался голос Толика:

— Эй, что там случилось? Почему погас свет?

— По кочану, — буркнул себе под нос Антон.

Захлопнув дверцу, он поспешно воспользовался заранее приготовленной палкой, уперев один её конец в дверь, а другой — в основание парапета. Убедившись, что подпорка не упадёт, Антон довольно отряхнул руки и обернулся к Насте.

— Порядок. Сразу не выберется.

Вид у девочки был несчастный. Глаза покраснели. По щекам текли слёзы.

— Ты чего? — удивился Антон.

— Зачем ты свет выключил?

— При свете он выход в два счёта найдёт. Ничего, там его бабай не съест. Пойдём отсюда.

Антон потянул её за собой наверх. Девочка не сопротивлялась, а только тихонько всхлипывала.

— Он мне поверил, а я… Это гадко.

— Гадко, это когда ногу молотом раздробит, — сказал Антон. — И вообще, хватит капризничать. Пора возвращаться домой.

Упустив задержанных, Семёныч не мог успокоиться. Он работал участковым уже пятнадцать лет и за это время имел только благодарности и награды. И на тебе — его обвели вокруг пальца какие-то мальцы. В принципе, ничего страшного не произошло. Двое детей, сбежавших из отделения, не представляли опасности для общества. Но его гордость была уязвлена. Мало того, что эти сопляки начихали на приказ дожидаться, они ещё и прихватили булку со стола соседа по кабинету. И теперь тот разнёс по всему отделению байку о том, как над Семёнычем поглумилась детвора.

Самолюбие Семёныча было уязвлено, наказание виновных стало для него делом чести. Он уже предвкушал, как загонит за Можай нахального мальчишку. Во-первых, сообщит на работу родителям. Во-вторых — в школу, чтоб жизнь мёдом не казалась. А для начала напустит страху.

Не откладывая дела в долгий ящик, участковый отправился по указанному адресу.

Дверь открыла Люба. При виде человека в милицейской форме её брови недоумённо вскинулись вверх.

— Вам кого?

— Юрий Ермак тут проживает? — спросил участковый.

Тембр его зычного голоса производил такое впечатление, что, если бы он озвучивал в фильмах крутых парней, враги поджимали бы хвост при одном восклицании: «Цыц!». Немудрено, что даже Люба, которая была не из робкого десятка, почувствовала себя неуютно.

— Да. А в чём дело? — спросила она и окликнула брата: — Юра!

Юрка высунулся из двери, и они с участковым удивлённо уставились друг на друга. Семёныч был озадачен. Мальчишку явно подменили.

— А другого Юрия нет? — вырвалось у него, но он, поняв, что ляпнул глупость, исправился: — То есть, я хотел сказать, у тебя брата нет?

— Нет, — помотал головой Юрка.

— А что случилось? — поинтересовалась Люба, вновь обретя самообладание.

Участковый запнулся. Рассказать правду ему не позволяла профессиональная гордость. Какой-то сопливый мальчишка и тут его объегорил! Назвался чужим именем — и был таков! Чтобы выиграть время, Семёныч сделал вид, что поперхнулся, прочистил горло и выдал наиболее удобоваримое объяснение:

— Проверяю пацанов школьного возраста. Нет ли каких нарушений, жалоб?

— Нет, Юра у нас кругом на хорошем счету, — вступилась за брата старшая сестра. — Учится хорошо, и поведение примерное. Его в школе всегда хвалят.

Услышав столь лестный отзыв, Юра немало удивился. Обычно оценка сестры не шла дальше «лоботряса».

Семёныч понял, что его обвели вокруг пальца. Чтобы удалиться с достоинством, он для вида достал из кармана потёртый блокнот, сделал в нём какую-то пометку и только после этого козырнул:

— Ну, если что, сразу сообщайте.

С этими словами участковый удалился, оставив Ермаков теряться в догадках, зачем он всё-таки приходил и о чём именно они должны сообщать.

Положение усугубилось. Семёныч мрачно шагал по улице, чувствуя себя полным идиотом. Это надо же было так попасться! Хорошо ещё, что сослуживцы не знали. А если кто спросит? Сбежавший мальчишка предстал в его глазах чуть ли не опасным рецидивистом. Если он в таком возрасте занимается мошенничеством, что же будет, когда он вырастет? Кипя от возмущения, участковый свернул за угол и направился к перекрёстку, прикидывая, успеет ли перейти, до того как на светофоре загорится красный свет. И тут он увидел беглецов.

Они как ни в чём не бывало шли по переходу прямо к нему в руки. Что называется: на ловца и зверь бежит.

Глаза у девчонки были зарёванные. Видимо, безобразники времени даром не теряли и натворили что-то ещё. Они о чём-то спорили, не замечая, что за ними следят.

Семёныч оценил обстановку. Брать нарушителей посреди дороги было неразумно: светофор уже замигал. Участковый спрятался за столб, чтобы использовать элемент неожиданности. До юных мошенников оставалось не больше трёх метров. Семёныч уже потирал руки в предвкушении удачной поимки, когда мальчишка поднял глаза. Их взгляды скрестились.

— Стой! — крикнул участковый, выскакивая из укрытия.