— Вот именно, Лариска. Ты ведёшь себя как несознательный элемент. Отца Антона могут за спекуляцию в тюрьму посадить, а ты лезешь со своим сарафаном.

— Что все сразу на меня? Ему не всё равно, кому продавать? — обиделась Лариска, но её уже никто не слушал.

Мила обратилась к Антону:

— Теперь мне ясно, почему ты хулиганишь. Растёшь в таких условиях.

— Вот-вот. У меня тяжёлое детство, — притворно вздохнул Антон, но Мила не заметила в его тоне иронии и решительно заявила:

— Ничего. Я за тебя возьмусь. Я сделаю из тебя человека.

— Как?! И здесь воспитывать?! — возмутился Антон.

За разговорами они подошли к кабинету физики. Возле двери стояла Людмила Михайловна и недовольно подгоняла отставших:

— Поторопитесь. Не на прогулке. Идут вразвалочку.

Настя уже сидела за последней партой. Она даже не подняла глаз, когда Антон опустился рядом. Девочка уже жалела о своём недавнем порыве. Что её дернуло его поцеловать? Он, наверное, смеётся. Неизвестно, что подумает.

Антон тихонько сказал:

— Насть, в общем… насчёт Емельяновой. Это я тогда назло тебе пошёл её провожать.

— Правда?

Она посмотрела ему в глаза, и уголки её губ тронула улыбка. Антон радостно улыбнулся в ответ. Кто бы мог подумать, что нужно совершить путешествие в прошлое, чтобы открыть для себя иные способы понравиться девчонке, нежели пулять в неё бумажками и выбивать сумку из рук.

Времени до звонка едва хватило, чтобы записать задание на дом.

Последними по расписанию значились два часа труда. Поразмыслив, ребята решили досидеть до конца. Во-первых, Антон стал слишком заметной личностью, чтобы незаметно сбежать с уроков. А во-вторых, нужно было узнать адрес Толь Иваныча. Особой спешки не было. До поезда оставалась масса времени.

Всё складывалось не так уж плохо, если бы не чувство голода. В обычной жизни время уже близилось к ужину, а тут Антон с Настей даже не обедали.

— Умираю, хочу есть. Пойдём в буфет, — предложила Настя.

— Думаешь, здесь в ходу наши деньги? — напомнил ей Антон.

— Всё время забываю, — вздохнула девочка. — Может, у кого-нибудь занять? Хотя как потом отдавать?

Её слова натолкнули Антона на неплохую мысль. Он вспомнил, как девчонки разглядывали Настин пенал, и у него тотчас созрел план.

— Идея! Скоро у нас будет наличность! — воскликнул Антон.

— Откуда?

— Провернём финансовую операцию. Толкнём твой пенал.

— Думаешь, у нас получится? Он ведь не новый, — засомневалась Настя.

— Кого это волнует? Спрос рождает предложение. Закон рынка. Запомни. Бизнес, он и в Африке бизнес, — уверенно сказал Антон.

Настя не слишком верила в успех задуманного, но других вариантов заработать на обед у них всё равно не было. Она достала из сумки розовый пенал с портретом Барби и протянула Антону.

Провернуть торговую сделку на переменке не удалось. На уроках труда девочки и мальчики занимались отдельно. Девчонки пошли в кабинет домоводства, а Антону пришлось спуститься на цокольный этаж, в столярную мастерскую.

В столярке Антону понравилось. Здесь приятно пахло древесной смолой. На столах лежали фанерные заготовки для полочек. Ребята облачились в сатиновые халаты, как заправские мастеровые. Антону тоже выдали фанеру, и учитель показал, как надо переносить рисунок. Антону никогда не доводилось выпиливать лобзиком. Занятие его так увлекло, что он даже не заметил, как пролетел урок. Однако голод не тётка.

Стоило прозвенеть звонку на перемену, Антон бросил незаконченную деталь на верстаке и побежал проворачивать свою первую торговую операцию.

Кабинет домоводства располагался на втором этаже. Антон заглянул внутрь и, убедившись, что учительница отлучилась на перемену, проскользнул внутрь.

— Привет. Над чем трудитесь? — бодро поинтересовался он.

— Фартуки шьём. Тебе не надо? — спросила Мила.

— Опа! Ты, оказывается, шить умеешь, — удивился Антон, глядя на рукоделие будущей матери, и произнёс: — А я к вам с предложением.

Девчонки оторвались от работы и уставились на новичка. Антон ободряюще подмигнул Насте, достал пенал и поднял так, чтобы был виден рисунок Барби.

— Кто хочет такой пенал?

— А что? — спросила Мила.

— Выставляю его на аукцион, — сказал Антон.

— Куда? — не поняла Никитина.

— Никуда. Кто больше за него даст, тому он и достанется, — пояснил Антон.

— Продаёшь, что ли? — заинтересовалась Лариска.

— А у тебя он откуда? — спросила краснощёкая девчонка, похожая на маленький бочонок.

— У него отец фарцовщик из загранки шмотки таскает, — вместо Антона ответила Лариска.

— А сколько он стоит? — робко поинтересовалась Никитина.

— Кончайте устраивать толкучку! — прикрикнула Мила и обратилась к Антону: — Как тебе не стыдно заниматься такими вещами.

— А что тут такого? — возмутился Антон.

— Это незаконно. Забирай пенал и уходи, — приказала Мила, но девчонки разом накинулись на неё, встав на сторону Антона.

Каждой хотелось приобрести необычную вещицу. Миле пришлось ретироваться.

— Дай посмотреть, — попросила Лариска.

Она повертела пенал в руках, проверив каждое отделение. Её уже торопили другие. Пенал пошёл по рукам.

— Хипповая вещица. Почём? — деловито спросила Лариска.

— Стартовая цена сто рублей, — отчеканил Антон.

— Я думала, ты серьёзно продаёшь, — разочарованно произнесла Лариска.

Видя, что интерес к сделке резко пошёл на спад, Антон понял, что допустил ошибку. Прежде чем называть цену, нужно было узнать покупательную способность рубля. Он быстро сориентировался и предложил:

— Вы что, шуток не понимаете? Назовите свою цену.

— Семьдесят копеек, — неожиданно обретя смелость, предложила Никитина.

— Семьдесят копеек? Ты что смеёшься? — возмутился Антон.

— Семьдесят три. У меня больше нету, — покраснев как рак, прошептала Никитина.

— Никитина, не смеши. Даю рубль, — бойко продолжила торги Лариска.

— Итак. Рубль. Кто больше? — оживился Антон.

— Рубль десять, — предложила щекастая, но её тут же перебила кудрявая, которая сидела рядом с Милой:

— Рубль пятнадцать.

— А можно я часть денег завтра принесу? — поинтересовалась Никитина.

— В кредит не продаётся. Только предоплатой, — заявил Антон.

Азарт возрастал, и страсти накалялись. Девчонки выгребали и пересчитывали свои запасы. Те, кто больше не мог делать ставки по причинам неплатёжеспособности, болели за тех, кто ещё боролся за обладание вожделенной вещицей. Наконец цена дошла до верхнего предела.

— Рубль девяносто семь копеек, раз. Рубль девяносто семь копеек, два. Рубль девяносто семь копеек, три. Продано! — возвестил Антон, стукнув линейкой по столу.

Под завистливыми взглядами девчонок он вручил пенал щекастой и получил в своё распоряжение горсть монеток разного достоинства. Взвесив обретённое богатство на ладони, Антон с усмешкой произнёс:

— Мелочь, а приятно. На это можно поесть?

— Ты что, в ресторан собрался? — фыркнула Мила.

— Этого хватит, чтобы сходить в ресторан? — удивился Антон. — А сколько надо, чтобы поесть в буфете?

— Это что, опять какая-то шутка? — сердито прищурилась Мила, ожидая новый подвох.

— Нет, я серьёзно. Пирожок сколько стоит?

— Четыре копейки, а что?

— Четыре копейки?! — Антон не поверил своим ушам.

Теперь он с гораздо большим почтением посмотрел на заработанные медяшки. Они с Настей переглянулись. Было самое время отправиться в буфет. Но перекусить им так и не удалось. Звонок возвестил о начале нового урока.

Антону пришлось ретироваться. Его так и подмывало по пути заскочить в буфет, но из солидарности с Настей он прошествовал прямиком в столярную мастерскую.

В животе по-прежнему урчало от голода, но настроение было превосходное. Карман приятно оттягивала мелочь. Первая торговая сделка прошла так, что отец мог бы им гордиться.

Напевая себе под нос, Антон взял лобзик и снова принялся за оставленную заготовку.