- Высказалась? – он сбросил руку и остановился позади меня, тогда как я сделала немного шагов и прошла вперёд.

- Нет, - но язык прикусила до того сильно, что он противно заколол.

- В письменном виде изложи и принеси мне в следующий раз, - до того противное спокойствие у него было, что мне хотелось ударить его и разрушить эту, кажущуюся мне иллюзорной, маску благоразумия.

- А если я не приду?

- Мне меньше проблем. Не люблю возиться с подростковыми проблемами, так что ты облегчишь мне жизнь, - он выглядел не суровым. Он был до того прост, искренен, что у меня и в мыслях не возникало мысли о лицемерии. – Такой ответ устроит?

- Устроит, - я поняла, что проиграла эту партию, но никакого разочарования не чувствовала. Любопытство. Он заставил меня ощутить непритворное любопытство.

- Не в моей манере так отвечать, но только на неё ты обращаешь внимание, - что? – Уж прости, не удержался проверить свои заметки в действии.

- Проверить? Я что, подопытная? – во мне закипал гнев. Ещё бы.

- Ты моя знакомая, чуть больше обычного прохожего. Плюс, я хотел понять, в чём твоя особенность. И понял, - Ярик был похож на довольного кота, который получил то, что хотел. – Не поверишь, но теперь мне ещё интереснее.

- Ты же понял, что я за фрукт. К чему ещё этот интерес? – я до сих пор дымила, но уже приобретала признаки штиля.

- Считай, что это профессиональное, - он ухищрённо улыбнулся. – А насчёт Ани – она просто не любит Егора и жалеет всех девушек, которые оказывались в радиусе действия его чар.

- И это жалость, по-твоему? Болезненная она какая-то, - я сморщила лицо. – И что значит «не любит»?

- Ты говоришь, что ты не ребёнок, а до сих пор делишь мир на чёрное и белое. Все вещи приносят боль. Под разным углом посмотри на них и поймёшь. Жалость не обязательно тёплая. А любовь не обязательно красивая. Даже влюблённость не может быть приятной. А в твоем случае ничего хорошего вообще ждать не стоит, - он дёрнул меня за ухо и улыбнулся.

- Я не ребёнок. Просто у меня ещё не сформировалось мировоззрение. И в этом…

- Давай обойдёмся без оправданий. Они сейчас никому не нужны, - он взмахнул головой и перевёл взгляд на пробегающих мимо медсестёр. – Ты не выросла для таких отношений. И я не про физиологию.

- Но…

- Ты морально не готова идти за человеком. Ты, может, и отвечаешь за себя, но не способна наступить себе на горло и действовать в угоду чужим интересам. Серьёзные отношения – это не телесная близость. И не духовная. Это отсутствие духовности своей, собственной.

- Как это?

- Человек, в котором ты растворяешься, но при этом остаёшься собой – самый редкий вид отношений, но все стремятся к нему. Это как идеал, недостижимо, невозможно, но никто не запрещал идти к этому.

Ярослав выглядел немного взрослее сейчас. Словно год опыта лёг ему на лицо тенью. Без грусти, радости – его выражение было никаким. Единственное, что читалось в нём сейчас – мудрость. Какая-то своя человеческая мудрость. Мне стало неудобно в этом теле быть, словно оно не моё. Я не готова к серьёзным отношениям. Сколько себя помню, никогда не задумывалась над тем, что включают в себя эти отношения. Что это вообще такое. Какого окраса придаёт этому слову эпитет «серьёзные».

- У тебя были подобные отношения? – успокоив собственную гордыню и досаду, я всё-таки рискнула спросить. Не то, чтобы я рассчитывала на совет: он мне и так помог.

- Были.

- И почему они прекратились? – я перевела взгляд на Ярика и пожалела, что задала этот вопрос. Нет, он скрывал свои эмоции, только его безучастное лицо мне не понравилось. Словно часть его боли, собственной, причинённой им самим, пролезла сквозь кожу наружу.

- Я оказался не готов к таким отношениям, - он моргнул несколько раз и улыбнулся уголками губ, справляясь с собственными тараканами.

- А сейчас?

- Не уверен, - он посмотрел на меня и улыбнулся, показывая, что разговор на эту тему пора прекратить. – Мы задерживаемся. Аня подумает, что я тебе что-то лишнее говорю тут. Идём.

- Всё наладится, - это единственное, что я могла выдавить из себя. Ярик не смотрел на меня, он шёл рядом и улыбался пробегающим рядом медсёстрам, перебрасываясь с ними парой фраз. - Мне кажется, что ты хороший человек.

- Ты такой ребёнок ещё, - он ухмыльнулся. – Считаешь людей хорошими, чувствуешь сердцем и смотришь на мир сквозь очки.

- Неправда.

- И отрицаешь.

- Многие дети, между прочим…

- Да какое мне дело до многих? Ты ведёшь себя, как ребёнок, и всё. Хоть спорь, хоть нет – ты просто не повзрослела ещё. Без разницы, как сама ты к этому относишься. Факт от этого не изменится, - он открыл дверь и выпустил меня на улицу.

Я прикусила язык. Отчасти ведь он был прав. Всё то, что говорил – это не перекрученные слова. Это действительность. Я веду себя, как ребёнок. Но почему мне так не нравится, когда на это указывают? Ещё один детский стереотип? Детское желание казаться старше и быстрее вырасти. Может, пора принять это?

- Быть ребёнком круче, чем быть взрослым, поверь, - он достал из кармана брюк пачку сигарет и зажигалку. – Я бы не отказался сейчас иметь детское восприятие мира. Не говорю уже о том, что хотел бы преспокойно сидеть в песочнице и лепить куличики.

- Возраст к взрослению никак не относится, - я переминала пальцы и не знала, что сказать. Сейчас Ярослав дал мне столько пищи для мозга, для работы над собой, и я не могла пренебрегать этой возможностью.

- Именно. Но это не мешает их сравнивать. Ты относишься к тем людям, которые, - он потянулся за телефоном и, прочитав смс, выбросил недокуренную сигарету. – Прости, Аня лютует, так что я побегу. Увидимся.

Он не побежал, а просто шёл быстрым шагом. Нервным немного. Но в целом, в его походке была та мужская сила, которая мне нравилась. Сам по себе, Ярослав привлекал внимание. Когда я смотрела со стороны, как он проходит мимо людей, то замечала их довольные взгляды. Идя рядом с ним, этого не ощущалось. Он вёл себя расковано на людях и не чувствовал дискомфорта. Интересно, что творится в его голове? Что он думает по поводу каждого человека? Хотела бы я хоть на несколько минут ощутить себя такой же умной. Пусть этот груз знаний был очень тяжёлым, но мне хотелось. Из любопытства.

Что я думала по поводу последних разговоров? Если честно, я боялась разбирать разговор и вообще оставаться наедине с собой. Мне нужна была отвлекающая мысль, чтобы я не углубилась в себя и не закрылась. Я давно смекнула, что всё, что связано с Егором, мне приносит, так или иначе, дурное расположение духа, а сейчас мне этого совсем не хотелось. Начнём с того, что я в принципе не люблю ходить с чёрной тучкой над головой. Лучше уж сияющий нимб, который всех бесит, чем тучка, которая бесит меня.

Ехала я домой с приятной музыкой в наушниках и мыслями о том, каково быть Яриком. Какой у него распорядок дня, что он ест, что читает обычно, где гуляет и как проводит свободное время. Нет, он интересовал меня не как Егор. Я сначала было, даже подумала, что себе в пару выбираю только потенциально старших меня самой партнёров. Но Ярик был, слишком хорошим. Интересным, манящим, но слишком хорошим. Не знаю, как ещё описать это чувство разницы между ним и Егором, чтобы передать то ощущение, которое этот человек произвёл сегодня на меня. Егор – холодный, но к нему тянешься, как к огню. Ярик – тёплый, располагающий к себе очаг. Он семейный очаг, который собирает людей вокруг. С ним хорошо и спокойно. С Егором – пылко и импульсивно. Я поджала губы, когда рядом сидящая женщина толкнула меня, пытаясь встать с места. Меньше жрать надо, чтобы людей окружающих не беспокоить. Но эта тётка положила конец всем моим расслабленным мыслям. Я случайно перевела взгляд в окно и увидела идущего по тротуару спокойной походкой Егора. Он был расслаблен и говорил по телефону. Это действительно был он. Я не могла ошибиться. Пальто, брюки, туфли, сумка. Если лицо я могла бы перепутать издалека, то облик – нет. Умиротворённым, немного расслабленным, он вызвал во мне такое желание выйти на ближайшей остановке, подойти и обнять. Я просто хочу обнять его. Не сжимать. Не приобнимать. А просто ощутить его рядом. Парфюм, тело, голос, дыхание. Просто чтобы мой мозг понял, что Егор, к которому постоянно хочется, уже рядом. И успокоиться. Чтобы сердце перестало так колотиться всякий раз, когда я думаю о нём или кто-то говорит. Я хочу успокоиться. Пусть это будут чувства, от них не избавиться так сразу. Но хотя бы спокойнее, а не этот фонтан эмоций, который меня захлёстывает. Как сейчас. Если бы не рядом севшая девушка с вопросом «вы на следующей выходите?», я бы уже просила водителя остановить на остановке. Вовремя. Мне стоит взять себя в руки. Ребёнок я или нет – не важно. Ничто не оправдает моё безумство. А с ним нельзя быть безумной. Только расчёт. Холодный, прагматичный. Чувственная хрень ему не нужна. Она будет мебелью. А мне это не нужно. Если бы я хотела быть мебелью, я бы влюбилась в какую-то звезду и ходила на концерты, как обычная фанатка.