– Что ты наделал? – спросил король.

Келл поморщился, но все же рассказал правду – об амулете обладания, которым пользовалась Астрид, и о планах близнецов-Данов, о камне и о том, как Келл его раздобыл. Пришлось признаться и в своем маленьком секрете. И наконец, Келл сообщил, как обнаружил талисман и пытался вернуть его туда, где он не представлял опасности. Король и королева слушали – не с недоверием, а с ужасом: чем больше Келл говорил, тем больше король краснел, а королева бледнела.

– Камня больше нет, – подытожил Келл. – Как и магии.

Король стукнул кулаком по подлокотнику трона.

– Даны поплатятся за то, что…

– Они мертвы, – сказал Келл. – Я сам их убил.

Лайла кашлянула.

Келл закатил глаза.

– С помощью Лайлы.

Кажется, король только теперь заметил девушку.

– Кто вы? Вы тоже участвовали в этом безумии?

– Меня зовут Дилайла Бард, – ответила она. – Мы уже знакомились сегодня вечером, когда я пыталась спасти ваш город, а вы стояли с пустыми глазами под каким-то заклятием.

– Лайла, – в ужасе шикнул Келл.

– В том, что ваш город стоит на своем месте, отчасти и моя заслуга.

– Наш город? – повторила королева. – Значит, вы не местная?

Келл весь сжался. Лайла открыла рот, но он ответил за нее:

– Да, она издалека.

Король напрягся.

– Из какого далека?

На этот раз Лайла опередила Келла и, распрямив плечи, заявила:

– Мое судно вошло в док пару дней назад. Я приехала в Лондон, прослышав, что день рождения вашего сына – событие, которое нельзя пропустить. К тому же у меня дела с торговкой по имени Калла с рынка у реки. С Келлом мы встречались до этого пару раз, и когда выяснилось, что ему нужна помощь, я ее оказала, – Келл уставился на Лайлу, но она лишь подняла бровь и добавила: – Разумеется, за вознаграждение.

Король с королевой тоже уставились на Лайлу, словно пытаясь определить, какая часть ее истории наиболее правдоподобна: что она владеет судном или что иностранка так безупречно говорит по-английски. В конце концов королева не выдержала.

– Где наш сын? – произнесла она. Это прозвучало так, словно других сыновей не существовало, и Келла это покоробило.

– Рай жив? – спросил король.

– Благодаря Келлу, – вмешалась Лайла. – Мы целый день спасали ваше королевство, а вы даже…

– Он жив, – перебил ее Келл. – И будет жить, – добавил он, выдержав пристальный взгляд короля, – пока жив я.

В последней фразе прозвучал еле заметный вызов.

– Что это значит?

– Сэр. – Келл отвел взгляд. – Я сделал все что мог. Если нужно было бы отдать за него жизнь, я бы отдал, но я смог лишь поделиться ею.

Он повел руками в оковах – и разорванная рубашка сползла с плеча, обнажив шрам на груди. Королева ахнула, король помрачнел.

– Где он, Келл? – спросил он, смягчившись.

Келл с облегчением выдохнул.

– Освободите нас, – сказал он, – и я приведу его домой.

– Войдите.

Келл еще никогда так не радовался голосу брата. Он открыл дверь и шагнул в комнату Рая, стараясь не вспоминать, в каком виде ее оставил – с пятнами крови принца на полу.

С той ночи прошло три дня, и все следы хаоса исчезли: балкон починили, кровь с пола смыли, а мебель и драпировки почистили.

Теперь Рай сидел в кровати, обложенный подушками. Несмотря на круги под глазами, выглядел он, скорее, скучающим, чем больным, и это был явный прогресс. Лекари выхаживали его как могли (они уже подлатали и Келла с Лайлой), но принц поправлялся не так быстро, как хотелось бы. Келл, конечно, знал причину: ведь Рай был не просто ранен, как им сказали, а убит.

У ближнего столика стояли двое слуг, а на стуле рядом с дверью сидел стражник. Все трое пристально взглянули на Келла, когда он вошел. Мрачное настроение Рая отчасти объяснялось тем, что с ним не было ни Перси, ни Мортимера. Оба погибли: один от меча, а другой – от «черной лихорадки» (как объяснили причину бедствия), пронесшейся по городу. Потеря двух верных стражей расстраивала Рая ничуть не меньше, чем его собственное состояние.

Слуги и стражник хмуро следили за Келлом, пока он шел к кровати принца.

– Эти сволочи не оставляют меня ни на секунду, – пробурчал Рай, сердито зыркнув по сторонам. – Если не могу уйти я, – сказал он им, – будьте так любезны, уйдите вы. – Боль утраты и чувство вины, а также досада из-за ранения и заточения привели Рая в скверное расположение духа. – Сделайте одолжение, – добавил он, когда слуги, поколебавшись, направились к дверям, – постойте на страже за дверьми, чтобы я почувствовал себя настоящим пленником.

Когда они ушли, Рай вздохнул и откинулся на подушки.

– Они просто хотят помочь, – мягко сказал Келл.

– Возможно, все было бы не так плохо, не будь они такими образинами.

Шутка в обычном стиле принца показалась на удивление пресной. Рай встретился взглядом с Келлом и помрачнел.

– Расскажи мне все, – сказал он, – но начни с этого. – Он тронул шрам возле сердца. – Что ты учудил на этот раз, братец?

Келл опустил взгляд на роскошную красную постель и, расстегнув рубашку, показал свою печать души.

– Я просто сделал то, что ты и сам сделал бы на моем месте.

Рай нахмурился.

– Я люблю тебя, Келл, но вовсе не собирался набивать одинаковые татуировки.

Келл печально улыбнулся.

– Ты умирал, Рай, а я спас тебе жизнь.

Ему не хватило сил рассказать брату всю правду – о том, что камень не просто спас ему жизнь, а вернул ее.

– Как? – спросил принц. – Какой ценой?

– Той, что я заплатил. И заплатил бы снова.

– Отвечай нормально!

– Я привязал твою жизнь к моей, – признался Келл. – Пока я жив, ты тоже будешь жить.

Рай широко открыл глаза.

– Что-что ты сделал? – прошептал он в ужасе. – Как только я смогу встать, я сверну тебе шею.

– Лучше не надо, – посоветовал Келл. – Я чувствую твою боль так же, как ты – мою.

Рай сжал кулаки.

– Как ты мог? – прорычал он, и Келл встревожился, что принц злится на него из-за этой связи, однако тот продолжил: – Как ты мог взвалить на себя такое?

– Ничего уже не изменить, Рай, так что, пожалуйста, успокойся, и поставим на этом точку.

– Как я могу поставить точку? – делано возмутился Рай, уже переходя на более игривый тон. – Ты меня изуродовал!

– Мужчин украшают шрамы, – произнес Келл, осклабившись. – Так мне говорили.

Рай вздохнул и откинул голову на подушки. Оба замолчали. Поначалу тишина была легкой, но потом начала тяготить, и Келл уже собирался ее нарушить, однако Рай опередил его.

– Что я наделал? – прошептал он, устремив взгляд янтарных глаз на шелковый потолок. – Что я наделал, Келл? Холланд принес мне кулон. Сказал, что это подарок, и я поверил. Сказал, что здешний, и я поверил.

– Ты совершил ошибку, Рай. Их совершают все, даже принцы крови. Хорошо, что ты допустил всего одну. Я так вообще вон сколько наворотил…

– Я же догадался, – сказал принц надтреснутым голосом. – Я знал, что нельзя брать этот кулон.

Он попытался сесть в кровати и поморщился. Келл уговорил его снова лечь.

– Тогда зачем взял? – спросил он, когда Рай устроился поудобней.

На этот раз принц отвел взгляд.

– Холланд сказал, что он наделит меня силой.

Келл нахмурил лоб.

– Ты и так сильный.

– Не такой, как ты. То есть я знаю, что никогда не буду, как ты. Но у меня нет способностей к магии, и я чувствую себя слабым. Когда-нибудь я стану королем. И я хотел быть сильным королем.

– Магия не делает людей сильнее, Рай, поверь. А у тебя есть кое-что получше – любовь народа.

– Быть любимым легко. Я хочу, чтобы меня уважали, и я думал… – Рай перешел на шепот. – Короче, я взял кулон. Только это сейчас и важно. – Из его глаз брызнули слезы… – Я мог погубить все на свете. Мог лишиться короны еще до того, как ее надел. Мог обречь свой город на войну, хаос и гибель.

– Ну и сыновья у наших родителей, – негромко промолвил Келл. – Вместе мы могли бы уничтожить весь мир.