Анечка была потрясена. Кто бы мог подумать, что в их скромном городе Перешеевске проживает столько дворян, что их хватает на настоящий, полноценный бал? В глубине души у нее проснулся романтизм. И хотя Жора мало походил на прекрасного принца, Анечка согласна была поработать за двоих: чем она не принцесса?
— А клинок я в Коста-дель-Браво прикупил, мне как русскому дворянину скидку организовали в пять процентов. Теперь вот сыну своему передам. Малому, стало быть, Кобзарю-Залесскому… А он далее, и по этапу… то есть по наследству. Впечатляет?
— Да ты серьезный мужчина! — Аня восхищенно покачала головой. — А с виду не скажешь.
— Это точно! Да я раньше вообще, если честно, чисто чмом был… С братвой сошелся — и понеслось. А думалка в отключке. Пока со стариком одним не встретился… Он меня почище электрошока пробрал.
— А что за старик? — Анечка собиралась в быстром темпе. Голубое вечернее платье, изящная золотая цепочка не шею, легкий макияж…
— Старая история… Я еще тогда в бригадирах чалился… Ну в смысле с этим уже все, покончено… Ну и дело там нарисовалось. Так себе, шкурное… Хату одну строили, в пять этажей, чисто под гараж. А старикан один со своим огородом ровнехонько полтерритории у нас оттяпал. Мы к нему с бабками. А он нас за дверь… Пришлось мне с ним перетереть. Я пришел. Старик дряхлый, чисто под снос, а глаз горит… И нестрашно ему, самое главное… Это меня и потрясло… Я, говорит, русский дворянин, и в этой земле мои предки лежат. Прикинь, которые еще Ивану Грозному дела делали… и он, то есть старик, с этой земли ни на шаг… Не слабо. Я перед ним — детина под центнер, а он мне полный откат… Вот стукнуло меня в тот раз, ведь мы же все… ну не мы, ну родственники наши, ну в смысле те, что уже померли… они ведь и Петру Первому служить могли. Не слабо?! Вот и я припух! Торчу в бригадирах, страну разворовываю, а мои предки в это время в гробу переворачиваются… Тухло стало, не передать…
— Правильно мыслишь, — одобрила его Анечка, решив оставить на потом выяснение вопроса о Жориных занятиях. Ведь клялся, подлец, что не бандит. — А как ты дворянином стал?
— Я им всегда был, — выпятил грудь Жора. — Благородство — его не пропьешь…
В этот вечер в Английском клубе города Перешеевска было не протолкнуться. Все столики были заняты, так что многим благородным дамам и господам пришлось довольствоваться фуршетом. Жора, как один из членов дворянского собрания, естественно, входил в число счастливчиков. Его столик стоял в самом удобном месте. Отсюда небольшая сцена была как на ладони, да и до танцпола рукой подать.
Жора, звякая своей фамильной шпагой, просеменил вперед Ани и предусмотрительно отодвинул стул.
— Силь-ву-пле, — вырвалось у него, на что Аня удивленно захлопала глазами.
— В клубе всегда так многолюдно? — спросила она.
— Нет. Обычно здесь очень тихо. Просто сегодня ждут какую-то певицу не то из Москвы, не то из эмиграции. Исполняет великодержавный репертуар: «Ваши пальцы пахнут ладаном», «Взгляни, взгляни в глаза мои суровые»… Ну и все остальное в том же духе. Общественность собралась послушать… Вот кстати, — Жора, кряхтя, навалился на стол и осторожно потыкал пальцем в сторону высокого худого старика, скромно стоящего около фуршетного стола, — между нами говоря, князь… Чуть ли не царских кровей. Наша, так сказать, достопримечательность.
— С ума сойти. — Аня впитывала в себя впечатления как губка воду. Собрание «благородных» джентльменов ее забавляло.
— А вот тот дядька, не смотри, что лысый, — продолжал комментировать Жора, — ведет свой род от князей Голицыных. Сюда сослали его деда в начале советской власти…
Прислушиваясь к рассказу, Аня взяла в руки меню и начала с недоумением листать этот многостраничный фолиант.
— А почему у вас меню на французском?
— Честно говоря, я сам не знаю. — Жора скромно потупил глаза. — Клуб — английский, шеф-повар — еврей, а меню — на французском… Бог его знает почему. Но при этом все очень и очень вкусно.
— Но я не знаю, что заказывать! Английским владею свободно, а вот по-французски как-то не приходилось…
— О! Это просто… — Жора с энтузиазмом потыкал пальцем в меню. — Самые длинные названия обычно самые вкусные. Там, где через черточку, обычно вонючий сыр и грибы… То, что в кавычках, можно пить… Остальное я не пробовал.
— Здорово, — не очень оптимистично пробормотала Аня и еще раз пробежалась по меню ничего не понимающим взглядом. — Будем есть на ощупь.
В это время к их столику подошел двухметровый официант во фраке и с маленькой записной книжечкой в руках. Он грациозно согнулся в полупоклоне и уставился своими голубыми глазами на растерявшуюся Аню.
— Мадам, месьё, — изрек он бархатным баритоном, — что изволите заказывать?
Анечка открыла рот и тут же его захлопнула. Как заказывать, если не можешь произнести название блюда? Господи, не может же она опозориться в этом пафосном клубе…
Жора заметил полную Анину невменяемость, граничащую с истерикой, и потому, как и положено кавалеру, вступил в неравную схватку с искушенным официантом.
— Это, это, еще это, и вот это, самое последнее, и перед ним, — Жора со скоростью заправского рэп-мастера потыкал в меню и под конец добавил: — В двух экземплярах.
Скорость, с которой был сделан заказ, ошеломила не только Аню, но и видавшего виды официанта. Он так и застыл в своем полупоклоне, только взгляд перевел с девушки на ее кавалера, что показалось последнему верхом бестактности… Жора посмотрел на официанта своими добрыми глазами потомственного рецидивиста и тихо сказал:
— Ты чего, гарсон, не понял?
Оказалось, что гарсон понял все, причем достаточно хорошо, потому что через мгновение его не было не только у их столика, но и вообще в зале.
Аня с уважением смотрела на Жорика.
— Лихо ты с ним!
— Да чего уж там. — Он скромно потупился. — Я же так, для порядка…
Аня огляделась по сторонам:
— А у вас здесь танцуют?
— Есть маленько… Ежели там какой полонез или мазурку, так это по пятницам… А так можно и вальс исполнить, и танго… Правда, я в этом отношении не Нуриев. Мне еще мама в детстве говорила, что мне слон на одно место наступил…
— Как?!
— Да нет, ты не пугайся… Это она про ноги. Мол, косолапый я, как медведь. В танце со мной боязно. Я ведь и наступить могу, а там… — Жора замялся. — Масса-то олимпийская… Возможны травмы.
— Ну, это мы еще проверим.
— Ты серьезно? И не побоишься?..
— Я женщина смелая, меня не так легко напугать…
В глазах Жоры появилось ничем не скрываемое восхищение. Он собрался было отвесить Ане самый великолепный из произносимых им когда-либо комплиментов, как вдруг сзади раздался непринужденный и не очень трезвый бас:
— Ба! Кого я вижу! Кобзарь-Залесский!
Жора обернулся. К нему двигался, раздвигая попадающихся на пути, здоровенный детина в красном пиджаке с золотыми пуговицами, с толстой золотой цепью на шее и шпагой на расшитой все тем же золотом портупее.
— Только его здесь не хватало, — тоскливо пробормотал Жора и тут же встал навстречу приятелю: — Граф, какими судьбами?!
— Интересный персонаж, — развеселилась Аня.
Граф был уже в пределах досягаемости. Сделав последний шаг, он слегка подпрыгнул и тут же повис на Жориной шее.
— Ну что? — пробасил он Жоре в самое ухо с такой силой, что Кобзарь-Залесский сморщился. — Посмотрим, у кого фамильность длиннее?
И с этими словами он попытался вытащить свою шпагу. Но Жора вовремя остановил его:
— Извини, старик, сейчас не время. — Жора говорил тихим шепотом. — Я не один.
Граф тут же встрепенулся. В его глазах появился блеск, и он воззрился на Анечку в длинном голубом платье с большим декольте.
— Пардон! Да ты, никак, с чиксой? — Мужчина икнул и лобызнул Жорика в щеку. — Этой чиксы груди-груди мы, поверьте, не забудем… — фальшиво спел он.
Жора бросил быстрый взгляд на спутницу и успел заметить, как она покраснела.
