Мысли были горькими.

Игнорируя Макишева, который, впрочем, предпочел не привлекать к себе внимания и испарился, она позвала секретаря:

— Димочка! Смирнова ко мне!

— Сейчас прольется чья-то кровь… — мурлыкнул Дима. Кровожадным от природы он не был. Но искушение посмотреть, как хозяйка «Контакта» будет на клочки рвать своего зама, было слишком велико. За время «правления» господин Смирнов достал всех. И вот наставал светлый час расплаты. Сотрудники, уже оповещенные Макишевым, находились в состоянии радостного возбуждения.

— Меня? Вызывает Ирина Александровна? — Смирнов надменно вскинул брови, услышав предложение секретаря «пройтись до начальства».

— Именно. — Димочка улыбнулся.

Она что, подумал Смирнов, опять будет делать вид, что ревнует его к Соне? Ладно, сейчас разберемся, надоели ему эти бабьи игры.

— Не хочешь, бабка, быть владычицей морской? Тогда на тебе дырявое корыто, — прокомментировал Стульев.

— У тебя, оказывается, все в порядке в личном плане. — Ирина холодно посмотрела на Андрея. — А говорил, что один… Нехорошо обманывать!

— Не надо делать вид, что тебя это волнует. И вообще, не прикидывайся. Ты же сама этого хотела! Чтобы я работал на твое благо ради ее блага. Вот всем и хорошо.

Ирина бросила на стол ручку.

— Это она тебе сказала? Ну, Сонька… — Несмотря на драматизм ситуации, Ирина рассмеялась. Фантазия подруги ее позабавила. Но этот-то дурак! До каких лет дожил, а по-прежнему верит всяким глупостям! Ладно бы сказал проверенный человек. Но Соня, которую Смирнов видел пару раз… Надо быть полным идиотом, чтобы попасться на такую неуклюжую приманку.

— Сам догадался, — самодовольно ответил Смирнов.

— Черт бы тебя побрал! — крикнула Ирина и запустила в него цветок в глиняном горшке.

Он еле успел увернуться. Но осколки и комья земли все равно попали на волосы и костюм.

— Убирайся отсюда, к чертовой матери! — Ирина схватила следующий горшок. Учитывая, что цветов в ее кабинете было довольно много и некоторые, например драцена, имели довольно приличные размеры, Смирнов понял, что пора уносить ноги.

— Ладно, — согласился он и отступил к дверям.

Ирина опустила руку с горшком.

— Ничего? — поинтересовалась она.

— Даже не задело. — Андрей пригладил волосы, сбросив землю.

— Я не в этом смысле… Я на тебя кричу, а ты… ничего, спокоен?

— А что, мне в обморок падать?

Ирина схватилась за голову. Смирнов отодвинул ногой осколки.

— Какой я все-таки дурак… — с горечью сказал он. — Я ведь ей поверил. И тени сомнения не возникло… Так это неправда?

— А ты как думаешь?

— Я идиот!

Он вышел, и Ирина услышала, как он зовет секретаря:

— Димочка, тут подмести нужно!

Ирина посмотрела на горшок в руках и швырнула его в стену.

— Почему я ему не сказала насчет абсорбентов? Влюбленная идиотка!

Кленин из офиса прямиком отправился к Наташе. Шел дождь, сладко пахло сиренью. Он поднялся к дверям и надавил кнопку звонка. Никто не отозвался. Только эхо прокатилось по квартире. Еще раз, еще… А Наташа сидела на кухне тихо, как мышка.

Он вернулся в офис и попытался позвонить ей. Наташа молча слушала настойчивые гудки телефона, потом не выдержала, подняла трубку и опустила ее на рычаг. Звонки прекратились.

Она не знала, что происходит, но чувствовала — что-то очень важное, и от этого была в смятении. Ей хотелось спрятаться, убежать от своей судьбы, не думать и не выбирать. Пусть судьба, если это и в самом деле она, придет к ней сама.

Наташа потопталась рядом с телефоном, потом решительно сняла трубку:

— Справочная, у вас сегодня поезд на Лисовку есть?.. Спасибо.

Она кинулась собираться. Уже обуваясь, вновь услышала настойчивый телефонный звонок. Она сияла трубку и сказала:

— Меня нет!

Сергей растерялся.

— Наташа, это я, — сказал он. — Ты опять прячешься?

— Да, — ответила Смирнова и положила трубку. Ей еще нужно было успеть поменять пятьдесят долларов, полученные от Витька, и купить дочкам подарки. Не поедет же она к ним с пустыми руками.

Кленин постоял в задумчивости, потом кинулся вниз, к машине.

Из офиса вышла Анечка в белой кружевной кофточке. На сегодня у нее было назначено свидание с Жорой. Протрезвев, девушка с ужасом поняла, что натворила, но было поздно. Она была человеком честным и слово свое держала. Раз сказала, что попробует разглядеть в нем принца, — значит, так и будет.

Кружева, как известно, просвечивают. Причем иногда в самых интересных местах. Жора оглядел ее и хмыкнул:

— Куда кости бросим?

— Пойдем к озеру, — предложила Аня, надеясь, что слово «кости» Жора сказал вовсе не применительно к ее фигуре. Конечно, по сравнению с Жорой она действительно несколько худощава, но по нынешним меркам — просто супермодель. Да что он о себе воображает, чудовище…

— Пешком, что ли? — Жора озадаченно посмотрел на джип. — Как студенты?

— Угу! Ногами!

— Ну ты оригиналка… А машина на что?

— Как ты будешь по берегу на джипе рассекать? — рассмеялась Аня. — Давай не ленись. Ноги тебе на что? Только на педали нажимать?

— Ну ладно… — несколько неуверенно согласился кавалер. — Пешком так пешком…

В парке было зелено и красиво. Кое-где играли дети, на скамейках сидели мамочки с колясками. Под соснами на берегу старички так азартно резались в домино, что их голоса иногда глушили птичье пение.

Жора, не привыкший передвигаться без любимых колес, очень скоро выдохся. Аня сжалилась и усадила его на берегу, на ствол упавшего дерева.

— Как здесь красиво! — восхищенно сказала она, вдыхай нагретый солнцем сосновый воздух.

— Угу, — пытаясь отдышаться, пропыхтел Жора. — Может, в кафешку какую пойдем? Жарко здесь…

Они быстро нашли небольшое летнее кафе на берегу — с помостом над водой и четырьмя столиками под тентами на нем. Парочка уселась в тенечке, и Жора потребовал у официанта мороженого. В меню было пять видов, и новый Анин кавалер потер руки:

— Несите все! Сейчас попробуем…

Анечка ограничилась одной порцией. В отличие от Жоры, она тщательно следила за количеством съеденных калорий. Вообще порция мороженого была явным излишеством, не одобряемым адептами похудения. Но Аня всегда считала, что лучше уступить соблазну и съесть немножко сладкого, чем капать слюной на стол, наблюдая, как другие радуются еде и жизни.

Перед Жорой стояло пять пустых вазочек. Шестую он как раз приканчивал.

— Ты так любишь мороженое? — умилилась Аня.

— А что? — прочавкал Жора с набитым ртом. — Противно смотреть, как я ем? Ну уж какой есть!

Анечка молчала.

— Это я в детстве не доел, — объяснил он ей. — Бедное детство было. И теперь все ем, ем, а никак наесться не могу. Чего смотришь?

— Так… Забавно.

— Ничего забавного. Например, машина. Других детей хоть родители там возили или родственники. Хотя бы на велосипеде. А мои папаша с мамашей меня не баловали. Жили бедненько в селе. Потом мамаша на папашу случайно керосин вылила и случайно подожгла…

— Ох!..

— Вот тебе и ох. Сгорел папаня. Мамаша стала с горя выпивать, хотя и до этого частенько прикладывалась, а тут как с цепи сорвалась. Короче, попал я в детдом…

Жора сделал паузу и подлизал вазочку. Аня слушала, затаив дыхание, в глазах дрожали слезы. Он нерешительно посмотрел на ее порцию:

— Слушай, ты доедать будешь?

— Бери, бери. — Она подвинула ему свое мороженое.

— Спасибо. Это, черничное, самое вкусное. Нужно официанту сказать, чтоб еще принес.

— А дальше что?

— «Что», «что»… Как обычно. В селе я привык бороться за выживание. Папаша, когда жив был, то по уху двинет, то по скуле поучит. И мамаша тоже. Только она все больше кочергой. Так что к детдому я был нормально подготовлен. Чего смотришь?