- Дю Гресси делал Наталин предложение? – ошарашенно спросил он, заглядывая актрисе прямо в глаза, отчего та непроизвольно вздрогнула.
- Ну да, он ведь был влюблён в неё, и это естественно. – последовало в ответ – Все об этом знали. И главные роли он ей постоянно давал, и цветами заваливал, и песни для неё сочинял, и парфюм из Парижа выписывал, но эта дурочка ни в какую, угу. А потом её форменное упрямство и бестактность надоели даже ему. Помню, иду я к нему, чтобы сообщить, что покидаю труппу и уезжаю в Бостон, и вижу, как она ползает перед ним на коленях, умоляет чем-то помочь, спрятать что-то или кого-то, но он ей отказывает (что правильно). Так Наталин демонстративно выбежала из его кабинета и выскочила на улицу, прямо под снегопад с дождём, даже ожерелье по дороге выбросила! – Илрезью сжала губы – Не хочу обижать малышку Сильвию, но то, что случилось с её матерью, рано или поздно должно было случиться.
Больше всего в этот момент Гектору хотелось разорвать двух человек - Мери Илрезью и Жана дю Гресси, особенно последнего. Он представил себе, как вытирает его кровь со своих рук, и от этого перехватывало дыхание. Пират взял дочь под руку, и, не говоря ни слова, направился с ней вниз по улице, к дороге, ведущей к пансионату.
- Погодите, месье, зачем вы уводите Сигулену? – попыталась остановить его Мери – Ответьте мне!
- Я уже сказал, что являюсь опекуном Сюзанны, и не тебе, актрисулька, указывать, что мне с ней делать! – в грубой форме ответил ей морской волк.
- Но, господин, разве вас не привлекает моё общество? – актриса кокетливо заулыбалась, и положила Гектору руку на плечо, а сама потянулась к его лицу – Я могу сделать для вас то, на что это дитя не способно…
- Отстань от меня, проститутка! – рявкнул тот, вырываясь от неё, и ускорив шаг.
Обескураженная Илрезью стояла, как вкопанная. Она поверить не могла, что власть её чар не абсолютна.
- Ах ты, извращенец! – заревела она, и на её ор обратили внимание все, кто находился поблизости – Грязный уродливый мужлан!
- Потаскуха!
- Содомит!
Поняв, что истерикой она ничего не добьётся, Мери демонстративно направилась к стоящей неподалёку карете.
- Орревуар, Сесилия! – брезгливо крикнула в сторону стремительно удаляющейся Сюзанны, после чего залезла в экипаж, и приказала кучеру трогать с места.
Сюзанна тихо посмеивалась над сценой, свидетельницей которой она только что стала. Пожалуй, решила она, это гораздо лучше того, что ей доводилось видеть во время маминых спектаклей.
- Она дура. – промолвила девочка негромко – Завязывать с ней разговор было не самой лучшей идеей.
- Пожалуй, ты права.
- Она всегда завидовала маме. Вон, какую чушь придумала про маму и месье Жана. А сама любовников меняет, как перчатки. – юная хулиганка на минутку задумалась – Слышал, как она меня назвала Сесилией?
- Да, слышал. Ей было с чего завидовать твоей маме, ибо в этой бабе ничего выдающегося, кроме сесилий, нет.
Девочка залилась громким смехом. А с этим человеком, подумала она, может быть очень даже весело! Гектор тоже был доволен собой – ещё один шаг на пути сближения с дочкой сделан. Но есть и другое, менее весёлое обстоятельство. Проклятый дю Гресси заглядывался на Эмму! Вот почему он так старательно уходил от ответа на вопрос о её ухажёрах! Небось, каждый раз смотрел на неё, и облизывался, сгорал от одной мысли, что она ему недоступна. Теперь понятно, почему он так беспокоился о наличии у любимой актрисы семьи и других детей. Как будто в Новом Орлеане не было других женщин! Вот и забирал бы себе ту нахальную гризетку! Капитан представил себе, как пальцы дю Гресси касаются нежной шейки Эммы, и волна холодной ярости накрыла его с головой. Так и отрубил бы этому негодяю руки, тянувшиеся к чужой женщине… И ещё какую-нибудь часть тела, выходящую из-под контроля при виде красавицы…
- Правда же? – раздался голос Сюзанны.
- Что ты говоришь?
- Что если бы у неё было всё хорошо, стала бы она периодически бросать труппу ради очередного любовника?
- Это неразумно.
- Вот я об этом и говорю.
Они продолжали путь в молчании. Сюзанна легонько улыбалась, а её отца всё так же колотило от гнева. Ненависть к дю Гресси затмевала все остальные мысли, желание выругаться отборной бранью дошло до всех возможных пределов. Лишь одно радовало Барбоссу – Воробей где-то бегает, и не пристаёт к нему со своими «мудрыми» советами.
Скрывать раздражение пирату становилось труднее с каждой минутой. Сюзанна заметила это, и решила немного разрядить обстановку.
- И всё-таки, мне нужно спеть для тебя. – вкрадчиво заметила она.
- Попозже, милая.
- Нет, сейчас, ты соскучился по маминым песням.
То, что стала петь Сюзанна, на несколько минут выветрило из Гектора весь гнев. Где-то раньше он слышал эту песню. Уж не из уст ли Эммы?
- Take your chance for paradise,
I’m looking in your eyes,
You might be mine tonight.
Yeah, i’m feelin’ like a fool,
‘cause you still act so cool,
Spend the night with me.
I can lose my heart tonight!
If you’re lonely, feel alright.
This is just the night for me and you.
I can lose my heart tonight!
Are you lonely deep inside?
There is something in the air tonight.
I can feel it everywhere,
There’s magic in the air,
You might be mine tonight.
Yeah, i feel so hypnotised,
I feel like paradise,
I see heaven in your eyes.
I can lose my heart tonight!
If you’re lonely, feel alright.
This is just the night for me and you.
I can lose my heart tonight!
Are you lonely deep inside?
There is something in the air tonight.
- Эту песню твоя мама пела мне каждый вечер, когда лечила раны. – с налётом грусти заметил Гектор – Говорила, что она снимает боль.
- И как, помогло?
- Если бы не помогло, меня бы сейчас не было рядом с тобой.
Наконец они вернулись в пансионат. Первым делом Барбосса властно приказал хозяевам не беспокоить их, давая понять, кто здесь на самом деле хозяин. Остаток вечера они провели, играя в покер, вернее, Гектор учил дочь играть, не забывая при этом рассказывать ей забавные истории о своей бурной молодости. Сюзанна смеялась, грустила и вздрагивала, слушая их. Она отметила про себя, что ей, не смотря ни на что, повезло с родителями. У неё был замечательный учитель артистизма, и есть прекрасный учитель выживания.
- Папа, ты точно хочешь увезти меня отсюда? – спросила она, решив, что чем-то нужно продолжить беседу.
- Да, когда сюда прибудет мой корабль.
- А куда?
- Пока ещё не решил, но туда, где ты будешь в безопасности.
- Ты научишь меня плавать и ездить верхом?
- Обязательно.
Сюзанна светилась от счастья. У неё давно не было таких вечеров, когда ей не нужно было запасаться поделками на продажу, и не надо было засыпать, гадая, побьют ли её завтра, или нет, и главное, что теперь она больше не одна. А ведь совсем недавно она смирилась с тем, что осталась в одиночестве. Впрочем, какое значение имеет то, что было раньше?
Гектор смотрел на дочку, на её улыбку, и теперь видел в ней не только её мать.
«А ведь я в её годы мог бы быть таким, как она сейчас – хоть немного, но счастливым, знающим, что его кто-то любит, стоило лишь оглянуться. Хотя, быть сильным и важным не только для команды, но и просто для кого-то – это так бодрит!»
- Пойду я спать, ладно? – спросила Сюзи.
- Конечно.
- А ты так не споёшь мне? Хотя бы одну из этих грубых, пошлых песен, не предназначенных для моих ушей? – девочка посерьезнела – Чего ты смеёшься? Мама же мне больше ничего не споёт! Или ты в самом деле не знаешь лирических песен?
- Одну, пожалуй, знаю. – вздохнул морской волк – Но ты можешь не понять.
