- Я извинюсь. Кстати, у меня есть дедушка, есть прадедушка, но я что-то не видела ни одной бабушки. Они где? – опять нахмурилась Нуара.

Родители смущённо переглянулись.

- Бабушек нет. Такие вот дела, чертёнок. Беги, найди деда. Он, наверно, опять гремлинов запугивает, – Дэро вздохнул, предчувствуя, что вопрос о бабушках далеко не закрыт.

Нуара как испарилась – нельзя гремлинов давать в обиду.

Нуара не позволила себя стричь, но расчесалась и заплелась в довольно условное подобие косы, от чего стала похожа на маленькую хулиганку, которая вот-вот нагло подмигнёт правым глазом и выстрелит из рогатки по вазе в гостиной. Дэро долго и раскатисто смеялся над новым видом дочери, чем нешуточно её разозлил. Девочка насупилась и ушла обижаться в детскую.

- Ты в опале с этого момента, – хихикнула Хэлен и прижалась к Волку, который развалился на диване. – Как думаешь заглаживать обиду?

- Придётся идти в лес, сама понимаешь... – он зарылся носом в серебристые волосы на макушке девушки. – Чем будешь заниматься, пока нас не будет дома?

Хэлен уловила в голосе такие знакомые нотки желания.

- Ничем таким не буду. Можешь не завидовать мне.

- Я не завидую, Хвостик, – вздохнул Дэро. – Я рад, что колючку вернули домой, но мне не хватает тебя... Ты же знаешь.

- Мне тоже, – Хэлен потянулась и осторожно поцеловала мужчину в подбородок.

- Нам определённо нужен второй... – Дэро, прижав Хэлен к себе, перевернулся на бок, и девушка оказалась зажата между ним и спинкой дивана.

- С ума сошёл? – рассмеялась она.

- Нет, я серьезно. Они бы развлекали друг друга, – он так же осторожно целовал в ответ Хэлен, – играли бы вместе, вместе сводили с ума твоих родственничков...

- Знаешь, твои слова не лишены логики, – уже плохо соображая, бормотала Хэлен.

- Родители! Вы опять? – голосок, полный отвращения, прозвенел от двери.

- Я же говорил, – Дэро кисло посмотрел на жену и стал вставать с дивана. – Ладно. Одевайся и пойдём в лес, раз уж ты заплелась. Знаешь, чертёнок, если так дальше дело пойдет, то мама будет заставлять тебя прибираться в волосах, а не в комнате, как у обычных детей бывает!

- Фу, пап. Я не хочу быть обычной. Я видела этих обычных детей! Они же в подгузниках ходят! Ты представь только! Какают в свои штаны! – девочка выпучила свои и без того большие глаза.

- И где же ты видела этих обычных детей? – замер Дэро, начавший уже было надевать куртку.

- Мне Зверь показывал, – пожала плечами девочка.

- Нуара! – строгий голос матери действовал на неё лучше любого крика.

- Мам, но он же не слышит, – топнула та ножкой в маленьком ботинке.

- Надо бы поговорить с твоим дедом о том, куда тебя можно возить, а куда нет, – задумчиво пророкотал Дэро, открывая дверь.

Чернота леса казалась бесконечной и плотной, как море. Дэро не водил дочь за руку – она тут же скрывалась в переплетении веток, снега, темноты и легкого ветерка. Он задумчиво шёл по тропинке, неизвестно кем протоптанной специально для таких вот ночных прогулок. За дочь он не беспокоился – девочка ориентировалась здесь лучше, чем он в городе. Изредка из зарослей шиповника доносился негромкий мелодичный смех и тут же вслед за ним летел крупный, никак не по детской руке, снежок. Маленькая шалунья опять подговорила кого-то из своих друзей обстрелять отца снегом. Волк любил ночные вылазки. Это время принадлежало только ему и дочери. В эти часы она задавала самые важные для неё вопросы и рассказывала самые страшные свои секреты, коих было великое множество.

Вот и сейчас Нуара вынырнула из-за высокого пня вся в снегу и с прицепившимся к шапочке сухим листочком.

- Пап, а почему мы живём в лесу? – круглая мордашка была серьёзна и сосредоточена.

- Разве тебе здесь не нравится? – удивился такому вопросу Дэро.

- А Зверь говорит, что отвечать вопросом на вопрос – значит проявлять невоспитанность, – выпалила девочка, подражая тону деда.

- Зверь вообще много чего говорит, – недовольно буркнул мужчина. – Понимаешь, чертёнок, нам с мамой пришлось убраться из города, потому что мы нажили там себе серьёзных врагов.

- А что вы сделали? – пришла очередь удивляться Нуаре.

- Родились не людьми.

- И всё? – кажется, она не совсем верила в такой простой ответ.

- Нет, не всё – разговор принимал нешуточный оборот. – Нуара, всё это очень непросто объяснить. Мы бываем опасны для людей.

- И я? – изумилась девочка.

- Нет, – Дэро ласково улыбнулся дочери, блеснув в темноте рядом хищных зубов, – но я, в свое время, убил много людей.

Слова давались ему с трудом.

- Зачем? – недоумевала девочка.

- Просто потому, что не мог по-другому. Не хотел по-другому, – выдавил из себя последние слова и замолчал мужчина.

- А сейчас? – в вихрастой каштановой голове вопросы не заканчивались никогда.

- Сейчас у меня есть ты и твоя мама. Вы же не дадите мне злиться? – он присел на корточки рядом с девочкой и заглянул в глаза.

- Мы постараемся, – она кивнула серьёзно и уверенно.

Всё для неё было просто и легко: папа был злым потому, что был один, а сейчас есть она и мама – и ему этого должно быть достаточно, чтобы никогда не злиться. Никогда не убивать.

====== Глава 2. ======

В те ночные часы, когда отец с дочерью скрывались в чёрной стене леса, Хэлен не занималась ничем особенным. Она не валилась без сил в постель, пытаясь наверстать упущенные часы сна. Не слишком-то она в них и нуждалась, если честно – Волк делился с ней силой так щедро, что она могла бы не спать годами, вот только разум требовал хоть немного отдыха, перерыва в бешеном мельтешении. Она замирала, стоя у окна. Комнаты просторного дома наполнялись темнотой и настороженным ожиданием – когда вернётся неугомонная девчонка и наполнит всё своим звонким смехом и возней?

- Хэлен, – осторожный негромкий оклик заставил её вздрогнуть.

- Я думала, ты улетел, – Хэлен пыталась разглядеть Тира во мраке комнаты. Он забирал Нуару на двухместном самолетике, который, как вертолет, имел вертикальный взлет, а Блудница была прицеплена коротеньким тросом в хвосте.

- Мне хотелось поговорить с тобой наедине, – наконец он материализовался совсем рядом, словно шагнув из тени у стены.

- Ммм... Что-то секретное? – девушка улыбнулась. В темноте блеснули серебряными искрами коротко стриженые волосы юноши.

- Я бы не сказал. Просто разговор весьма деликатный, – Тир хмурился и звякал какими-то мелкими железками в кармане, – ты не удивляйся, что я спрашиваю... Ты сказала, что бабка крестила тебя тайно – почему?

Хэлен вздёрнула тонкие брови. Прошло несколько месяцев с тех пор, как они ушли из подземелья Собора, и Тир ни разу не поднимал разговора о том, что там случилось. Хэлен это обсуждать тоже не хотела.

- Мне было лет семь, наверно. Стали сниться кошмары какие-то совершенно жуткие. Я теперь даже вспомнить не могу, что снилось. Родители думали – испугалась какого-то фильма, думали, это пройдёт со временем. Только лучше не стало. А стало в зеркалах всякое мерещиться... Да и не только в зеркалах – во всех гладких поверхностях. Меня потащили к психиатру, тот назначил какие-то таблетки. Бабушка же решила сделать ход конём и отвела в церковь. После крещения все прекратилось, словно ножом отрезали, – девушка равнодушно пожала плечами, дескать, ну, окрестили и окрестили. Чего дурного-то?

- Помнишь, я рассказывал тебе, что подкидыши, вроде нас с тобой, воспитанные людьми, становятся сумасшедшими зачастую? Ты просто начинала исподволь видеть то, что скрыто от людей. Понятно, что неподготовленного ребёнка такое напугает. Змей вот всё своё зверьё Нуаре сразу под ноги бросил, она теперь ими и помыкает, как хочет, и, уж тем более, не боится никого. А почему родители не окрестили тебя сразу после рождения?

- Не знаю. А теперь и не спросишь. Почему тебя это так волнует? – Хэлен чувствовала, что Тир не договаривает.

- Потому что теперь тебе нужно быть очень осторожной. Твоя бабка заключила контракт, который никто ещё не научился расторгать. Душа крещёного человека принадлежит Белому Богу, все поступки его и мысли оцениваются с точки зрения морали, которую Он завещал своим детям. Ты понимаешь, к чему я клоню? – чёрные глаза поглощали тусклые лунные лучи, что прорывались сквозь густую вязь сосновых ветвей.