- Пф... – в темноте громко звякнула сабля.

В мастерской было светло и шумно. Лана сидела на высоком табурете и пила кофе из огромной чашки. Од громогласно смеялся и размахивал в воздухе паяльником, рассказывая какую-то похабную историю. Хэлен крутила в руках пластинку модулятора на прозрачной силиконовой ленте. Змей остановился у двери, осматривая эту картину.

- Мартышка и очки... – проворчал Тир и отобрал модулятор.

Ловкими пальцами оплёл шею дочери лентой, на подобие старомодной бархотки. Хэлен покрутила головой, привыкая к ощущениям. Ничего особенного, в принципе. Лента почти сразу стала незаметной.

- Давай, попробуй что-нибудь сказать.

Даже Од подошёл, чтобы посмотреть на творение рук своих.

Хэлен неуверенно откашлялась.

- А что сказать-то? – голос был почти родной, уже забытый.

Хэлен от неожиданности закрыла рот ладонью и восхищённо посмотрела на отца. Слёзы навернулись сами собой.

Тир улыбнулся радостно и открыто.

- Вот и хорошо. А теперь пора и за дела приниматься. Хватит бездельничать. Од, открывай Полигон.

Дэро устало открыл глаза. Слепящий, невыносимый свет бил в лицо. Даже под веками от него не было спасения. Зверски хотелось пить, ещё больше хотелось спать. Но кто ему позволит?..

Священник монотонно читал свои заклинания на латыни. Кто бы мог подумать, что мёртвый язык может доставлять столько неудобств живым?

- Эй, ты... святоша. А нового ничего придумать не можешь, кроме своего “Credo in Deum”? – слова огнём прокатились по языку.

- С тебя и этого пока довольно. Считай, что сейчас передышка. Скоро придёт Его Преосвященство – вот тогда запоёшь, – смиренно пробормотал экзекутор.

- Что-то зачастил старикан сюда, не находишь? Может, он в меня влюбился? Среди вашей братии частенько такое случается. От женщин отрекаетесь, но похоть перебороть не можете, вот и результат, – язвил надменно Дэро, поглядывая заплывшими глазами на хилого спекулатора.

- Похоть перебороть ВЫ, твари, не можете. Вот и кидаетесь на женщин в подворотнях, – встал со скамеечки священник. Глаза его так и пылали гневом.

- Да брось. Мы же не всех насилуем. Некоторых просто убиваем, – раскатистый хриплый смех пробрал священника до костей.

- Ненавижу! Как же я вас всех ненавижу, – шипел, брызгая слюной, мужчина в рясе. Серый цвет одежды делал его похожим на огромную тощую мышь.

- Мне это даже льстит, – снова скрипнул смехом Дэро.

Смех тоже причинял боль, но зато когда святоша ругался, он прекращал читать свой огромный старый талмуд.

Дверь крикливо заскрипела.

- А вот и главный паук явился, – уныло вздохнул Волк. – Вечер перестаёт быть томным.

Отец Гавриил втиснул своё громоздкое тело в крохотную камеру, зыркнул недовольно на прелата, погасил прожектор, что уже сутки выжигал глаза Волку и заботливо переложил на новое место, вгоревший в тело крест. Дэро скривился и с вызовом уставился в глаза епископу.

- Ваше Преосвященство, Вы сегодня как-то молчаливы... Что-то печалит Вас? – притворно заботливым тоном осведомился, стараясь не обращать внимания на шипящее кожей распятие.

- О, нет. Не беспокойся Волк. Всё хорошо. Я лишь хотел дать тебе время проникнуться моментом, – спокойно и буднично ответил священник.

- Чтож, спасибо за заботу, – иронично пробормотал оборотень.

- Послушай, Волк. Что ты больше любишь – яйца, или яблоки? – внимательный и холодный взгляд обследовал распятое тело.

- Ни то, ни другое. Предпочитаю мясо с кровью, – плотоядно осклабился Волк.

Кривая его ухмылка сделала лицо ещё более похожим на оскаленную Волчью морду.

- То есть, если тебя заставят выбирать между твоими яйцами и глазными яблоками, ты бы и думать не стал? – тяжёлые веки с любопытством приподнялись, не скрывая легкого веселья, что завладело священником.

- О, да вы, никак, решили меня испугать, Ваше Преосвященство? – сплюнул кровью на пол Дэро.

- Нет. Просто перспектива у тебя вполне определённая. Ты станешь или евнухом, или слепцом. Что предпочитаешь? – Гавриил достал из складок рясы бритву и скальпель.

- Да вы подготовились, я смотрю... – хмыкнул мужчина, заворожённо всматриваясь в хищную сталь.

- Ты же знаешь, Волк, что всё может быть совсем по-другому. Просто расскажи, что знаешь, – мягкий и уверенный тон священника пугал ещё сильнее, чем вид бритвы.

- А я вот уже прикинул, что с яйцами, или без, в могиле мне лежать одинаково ровно, – спокойно и как-то равнодушно сверкнул красными бликами в глазах Дэро.

- Значит, избавим тебя сперва от... – Гавриил оценивающе окинул взглядом распростёртое на стене тело, – даже не знаю... Не хочу тебя за гениталии трогать. Кто знает, где они побывали уже? Я тебе глаза сперва вырву. А гениталиями твоими пусть прелат занимается. Ему не впервой, в конце концов.

- Я так и знал, – торжествующе хохотнул Волк и нагло уставился в глаза старику. Тошнота подступала к горлу удушливо и стремительно.

- Страшно, Волк? – священник поднялся во весь свой немалый рост, в руке мягко посверкивала сталь, – Конечно, страшно. А будет ещё и больно. К тому же, больше не видать тебе своей сучки. Во всех смыслах, – громогласный хохот наполнил камеру.

Сухие суставчатые пальцы впились в лицо, разворачивая к свету, подставляя беззащитно под нож.

Волк стиснул зубы. Безумие полыхнуло в чёрной глубине зрачков.

- Она придёт и убьёт тебя, старик. Богини не прощают, – успел выплюнуть в лицо епископа, прежде чем закричать уже нечеловеческим голосом.

Где-то далеко в лесу, меж голых спящих тополей завыли, заплакали волки, вторя своему старшему брату.

Хэлен, как подкошенная, упала на пол, испуганно охнув. Тир незаметной тенью метнулся к окну, выглянул наружу. Ветер бросался на северную стену дома, вгрызался в камни, безумно рвался внутрь.

- Что происходит? – еле слышно спросила Лана, поднимая с пола Хэлен.

Все лица, как подсолнухи, повернулись в сторону окна. Там сплетались в тоскливом крике ветер и вой волков.

Тир и Змей молча переглянулись.

- Время кончилось, сын.

Только теперь Лана заметила, что в чёрных глазах отца и сына одинаковые вертикальные зрачки.

Тёмный Властелин думал лишь мгновение.

- Где он? – бросил в отца вопросом, как камнем.

- Под Кафедральным, в катакомбах.

- Уходим сейчас. Лана, ты можешь остаться здесь. Если что – Од поможет тебе убраться с Земли, – Тир говорил всё это на ходу, распихивая по карманам ножи.

Охотница задумчиво смотрела в чёрную синь за окном. – Од, портал открой. Не люблю я эту вашу магическую хрень, но время не терпит, – насмешливо улыбнулся в сторону Змея.

- Долго будет этот портал открываться? – уже немного пришла в себя Хэлен.

Паника в ней улеглась с первыми же словами отца. Лишь пальцы сжались в кулаки с такой силой, что можно было все косточки пересчитать.

- Вас двое, значит примерно полчаса, – прогудел Од, сидя за компом и что-то набирая в нём с невероятной скоростью.

- Я с ними пойду, – спокойно напомнил о своем присутствии Змей.

- Сорок пять минут, – отчеканил Од.

- Пап, ты сейчас свободен? Не будешь Оду помогать? – подошла и тихонько спросила Хэлен.

- Говори, – Тир резко остановился на месте и пытливо взглянул на дочь. Сомнение лишь на долю секунды возникло и пропало.

- Ты же дружишь с электроникой. Их нужно ослепить и оглушить. С камерами делай, что хочешь, но... Я хочу, чтобы они слышали. Чтобы он слышал. И чтоб осознали. Понимаешь? – она сбивчиво пыталась объяснить, чего же хочет.

- Ты и сама это можешь сделать. Когда будем на месте – объясню, как. А сейчас... Хэл, ты точно хочешь пойти? От Охотников и их братии перышком не отмахнёшься, – он говорил и видел, как заострились черты её лица, стали неподвижными. Впервые он заметил в ней следы жестокости и предвкушения.

- Они напали первыми. Я лишь защищаю свою семью, – сказала, как отрезала.

- Тебе нужно какое-то оружие? Хотя бы для видимости, – он смотрел на дочь в упор и всё ждал, что дрогнет в ней что-то, проснётся жалость или страх. Но нет – серые глаза застыли отлитым только что свинцом, поблескивали нетерпением и азартом.