- Откуда ты знаешь, что я Граф, а не Князь, не Лорд, или ещё кто-то? – не отставал и шёл вровень, не отдавая ей перчатку.

- Ниоткуда. Само с языка сорвалось. Зачем ты за мной идёшь? – негодовала девушка.

- Беглянка, останься. Я не хотел тебя пугать. Нет, я хотел тебя слегка припугнуть. Только не получилось, как видишь. Останься. Я не стану больше даже пробовать, – он доверчиво и легко улыбнулся, взъерошив колючий ёжик волос.

- Ловко у тебя получается, – остановилась на пороге девушка.

- Что?

- Тактику менять. О чём ты хочешь узнать. Говори прямо! – ей хотелось убраться подальше от этой безумной семейки, в которой нет людей – одни Боги.

- У тебя нет души? – в вопросе была даже надежда, вроде.

- Нет.

- Я так и знал! – удовлетворенный, он отдал перчатку, но удержал дверь рукой. – И всё же, останься.

- Зачем?

- Просто так. Я сменю тебе повязку, – как будто на чай пригласил.

- Не надо. Я сама привыкла, – сказала и осеклась.

- И давно это у тебя? – тонкая рука взлетела птицей и почти ухватила за раненое запястье. Беглянка отшатнулась, как от огня.

- Боюсь повториться, но всё же – не твоё дело, – сказала, как отрубила.

- Ладно. Не моё, так не моё... Останься. Поможешь мне с Хэлен.

- Не понимаю, чем я могу помочь. С разбитым сердцем ничего не поделаешь, – озадаченно пожала плечами девушка.

- Мне кажется, что вы, вроде как, нашли общий язык. Может, ты сможешь как-то отвлечь её, – вдохновенно врал Тир.

- Ладно, – тяжело вздохнула Беглянка, – но ты больше не будешь пытаться загипнотизировать меня!

- Честное слово! – искренней лица белый свет ещё не видывал.

Боль сковала тело, пульсировала в пробитых насквозь суставах, раздробленных костях. Кажется, не было в теле такого уголка, который бы не чувствовал эти каменные спицы, что всадили в него, не позволяя даже дышать как следует. Волк хрипел, распятый на стене. Медленно, но верно, из него вытягивали силу. Священник, старый, если не сказать – древний, сидел рядом и читал молитву, от которой Волка корёжило болью ещё сильнее, чем от каменных спиц. Кровавая пена капала из оскаленной пасти оборотня. Глаза заплыли и не видели ничего, кроме мутного зеленоватого пятна какой-то странной лампы.

Лучше бы они убили его там, дома. Не пришлось бы слушать это гнусавое бормотание.

Священник встал и облил Волка водой. Розовая от крови, она въелась в слипшуюся шерсть, словно кислота, зашипела, задымилась. Волк дёрнулся от новой, неожиданной пытки.

- А теперь скажи мне, кто унес твою Волчицу? – спокойный и негромкий голос человека, который привык, что его слушают и подчиняются без пререканий. Волк только захрипел, хоть и хотел рассмеяться.

- Ты можешь смеяться, конечно. Только я очень терпелив и найду способ вытащить из тебя слова. Отче Наш, иже еси на небесех...

====== nach dem Tod… ======

Какой кошмарный, отвратительный сон. Ощущение, словно выпала с сотого этажа, разбилась в кровавый блин, из которого торчат осколки костей, и то, что осталось, смерзлось, недвижимо, но всё ещё не потеряло возможности чувствовать. Не потеряло возможности помнить. Какой кошмарный, чудовищный сон. Проснись, Хэлен! Проснись. Вот увидишь, ты опять окажешься в тепле и покое тяжёлых, опасных рук. И этот сон можно будет прогнать, вжавшись в тёмное от рисунка плечо, вдохнув запах кожи.

Боги, как же больно!

Хэлен разлепила опухшие веки. Сумрачный, приглушённый тяжёлыми плюшевыми занавесками, свет ударил безжалостно. Она беззвучно застонала. Хотела прикрыть лицо ладонью, но руки не слушались. Хотелось пить.

- Ты не сможешь встать, или хотя бы сесть, – незнакомый тихий голос струился мягко, словно пытался сгладить резкость света, впивающегося в глаза, в самый мозг, раскалённой спицей.

- Закрой глаза. Я дам тебе воды, – девушка почувствовала у самых губ холодок, потянулась, отпила, закашлялась. Каждый судорожный выдох разрывал грудь и живот. Почему же так больно?..

- Всё. Этого хватит на время. Постарайся уснуть, Хэлен.

“Нет. Нет, нет. Только не в этот повторяющийся кошмар!”

*Кто ты? – одни лишь губы обозначили слова.

- Я твой дед. Эээ... Но, вообще, я – Принц Тёмных Путей, Крылатый Змей, Хозяин Времени...

*Слишком много титулов для меня. – перебила, не желая слушать поток новых величественных и пафосных имен.

- Зови просто – Дед, – прохладная усмешка скользнула в осторожном тепле голоса.

*Договорились. Ты ответишь мне честно, если я прямо спрошу тебя, Дед? – слова срывались уже не так тяжело.

- Подумай, прежде чем спрашивать, дитя, – ледяная рука легла на горячий лоб.

*Он мёртв? – словно в пропасть шагнула.

- О ком ты спрашиваешь? – ничто не нарушило уверенного спокойствия его тона.

*Мой Волк... – и договорить уже не получилось потому, что знала.

- Если и не убили сразу, то... Надеяться не на что, Хэлен.

*А мой Волчонок? Тир спас его? – кровь наполнила рот.

- С ним всё хорошо. Ты, если прислушаешься, сможешь почувствовать его. Только больше язык себе не прокусывай. Малыш и так сильно напуган твоим горем.

Хэлен равнодушно сжала губы. Бесконечность собственной жизни показалась тяжким бременем, невыносимой насмешкой.

*Где отец?

“Представь себе море, Хэлен. Такое огромное. Такое солёное... В нём растворятся все твои слёзы...”

*Где отец? – ей хотелось избавиться от присутствия чужого человека, чтобы не таиться, не сдерживаться.

- Я позову его, если хочешь, – в равнодушии наконец-то блеснуло разочарование.

*Да.

Город звенел промерзшими цепями мостов, кутался в прозрачно-сизый смог и ждал оттепели, ждал снега. Выпадет снег и закроет собой грязь и кровь, что успели разлить, раскрошить алыми пятнами жадные, ненасытные люди. Город позволит спрятать жуткие тайны в себе, но никогда не забудет. Будет помнить, как летела из окна дочь Богов и кричала беззвучно от горя, от невыносимой потери; как рвал свои сухожилия Волк в последней надежде спасти, не пуская к провалу разбитой стены людей. Город любил такие истории. Он наслаждался ими, хранил в памяти, как драгоценности. Такая редкость – увидеть Волка, защищающего Богиню. Смешно и нелепо.

Тир же любил этот безумно старый Город. Иногда он чувствовал на себе неназойливый и отрешённый взгляд старика. Столетия прошли по камням мостовых, не оставив после себя ни отпечатка. Новые миллионы новых людей утаптывают камни в почву, и никто не слышит, как за ним идёт по пятам Город, дышит в спину, ждёт, когда же прохожий обернётся и заглянет под капюшон, увидит в отражении глаз неясного цвета весь строй живших и умерших здесь. Столько людей, и лишь немногие отвлекутся от утреннего кофе и вечерней порции алкоголя, почувствовав на себе взгляд. Вдруг, придя на кухню, чтобы налить себе молока перед сном, обернутся к окну и вздрогнут, потому что из отражения в чёрном стекле посмотрит на них совсем другой человек.

И сейчас, когда полдень совсем обезумел от спешки и шума, под ясным небом, на крыше пустого небоскреба сидел Тир на самом краю, спустив ноги вниз. Его не волновал ни холод, ни высота. Волновала лишь девушка, что ходила беспокойно за его спиной, не находя себе места в чужом доме.

- Откуда ты пришла? Или это тоже страшный секрет? – бросил он через плечо, даже не обернувшись.

- С Земли я пришла. Но и эту планету местные называют Землей. Как-то даже странно, – Лана приостановила на время свои раздражённые передвижения по крыше и прислонилась к высокому бортику, на котором удобно устроился хозяин дома.

- Хм... Ничего странного в этом нет. А почему ты ушла со своей Земли? – он заинтересованно обернулся к девушке.

- Выбора не было. А вообще, это не твоё дело, – Лана тряхнула головой, прикрывшись чёлкой от настойчивого взгляда.

- Ладно. Не хочешь, не рассказывай. Меня только одно интересует – почему ты решила им помочь? Волки же... Охотники обычно по-другому себя ведут. Нашли, убили – алгоритм простой.