- Перекидывайся! Так будет легче! – выкрикнула Лана, пытаясь перекрыть вой и рык.

Хэлен только развела руками, отчетливо и медленно произнеся одними губами:

“Я не Волчица”.

Не было больше времени на объяснения, ни на что больше времени не было потому, что Ищейка оклемалась и, отряхнувшись, уже поднималась с пола, не обращая внимания на бегущую с морды кровь. Хэлен видела, как Лана как-то странно и резко дёрнула рукой, блеснув чем-то в воздухе – голубой аккуратный клинок отбрасывал в холодный утренний свет злые редкие искры.

“Это ещё откуда? Она же безоружная пришла!”

Девушки встали шагах в двух друг от друга. Ближе было нельзя – помешаешь. Собака, потряхивая головой от боли, приближалась, следя за добычей уцелевшим глазом.

- Если ты не Волчица, то кто? – шёпотом спросила Лана. Она не ждала ответа. Просто размышляла вслух.

Ищейка не решалась подойти к жертвам, которые не захотели сдохнуть без борьбы. Хэлен брезгливо вытерла окровавленную руку о стену и шагнула навстречу.

“Что ж, мамочка, пусть с опозданием, но ты добилась своего...” – мелькнуло в голове лишь на мгновение. Девушка улыбалась, чувствуя, как грохочет в этой белёсой туше кровь, и то, как легко будет её добыть.

Собака рванулась вперёд, оскальзываясь на собственной крови. Неуловимая серебристая тень увернулась в последний момент, вонзившись рукой в шкуру на загривке. Ищейка по инерции галопом неслась вперёд, не понимая, ещё не чувствуя, что широкий лоскут кожи и шерсти остался в руке Волчицы, обнажив всю спину до коротенького, обрубленного ещё в Первую Охоту, хвоста. Лана брезгливо скривилась и с размаху полоснула мечом, обрубив кривую переднюю лапу. Рухнув, оборотень, катился по полу, пытаясь встать, размазывая собой лужу крови. Он уже не рычал – он визжал, понимая, что не уйдёт.

Обойдя Собаку, Беглянка склонилась и, увернувшись от обрубка лапы, расплёскивавшего багровые струйки, ударила. Захлебываясь кровью и воем, Ищейка ещё пыталась отползти, укрыться от смерти. Потроха вывалились на светлый когда-то пол.

- Надо убираться отсюда! Где двое – там и семеро! Слышишь, Хэлен?!

Лана обеспокоенно косилась в сторону коридора – оттуда выходил окровавленный, но живой Волк. Хэлен метнулась к нему, оставляя босыми ногами алые отпечатки. Волк встал уже на задние лапы, чтобы обнять, удостовериться, что жива и невредима, как в спину его толкнуло, ударило, прожигая насквозь, выворачивая сердце наизнанку, выплескиваясь через горло горячим едким свинцом. Он свалился на пол, как подкошенный. Хэлен закричала от ужаса, увидев, как из груди Волка вылетел совершенно круглый и блестящий от крови шар, который просвистел в трёх вершках от её лица, разбив на хрустальное мелкое крошево прозрачную стену. По коридору, теснясь и напирая друг на друга, шли Ищейки и люди в масках. Они никуда не торопились, потому что не хотели рисковать – и так было двое сотрудников потеряно. Волки уже никуда не денутся – они заперты в этой просторной квартире под самым небом.

Волк, сделав над собой титаническое, невозможное усилие, поднялся с пола и, не оборачиваясь, схватив девушку в охапку, бросился к провалу в стене. Он ничего уже не видел и не слышал – боль разрывала его, вытекая из груди вместе с остатками сил. Он знал, что выстрелили в него не просто металлом, какая-то отрава была влита в этот горячий шар, что прошил его насквозь, и почти вытащил за собой его волчью серую душу.

Хэлен кричала, вцепившись во влажную от крови шерсть на лапе, чувствуя, понимая, что он хочет сделать.

*Не смей! Не смей! – выворачивалась она.

“Беги, дитя!” – грохотало в голове беззвучно.

*Я убью их всех, только не делай этого! – кричала, захлебываясь слезами. Пропасть разверзлась за спиной.

“Ты не сможешь убить всех. Спасайся!” – зарычав от бессилия и злобы, Волк оторвал девушку от себя и просто выбросил в разбитое окно. Вслед за ней метнулась Лана.

“Что же от тебя останется, Охотница, когда ты рухнешь с 27-го этажа?” – подумал Волк устало, и обернулся к своим убийцам. На счёт своей женщины он не опасался – дочь двух богов так просто не убить.

Хэлен хотела, чтобы мостовая у дома стала последним, что она почувствует. Чтобы умереть раньше. Не жить с осознанием его смерти. Страшный удар лишил сознания, погрузил в чёрную, бесчувственную тьму.

“Это – всё” – мелькнуло и пропало во мраке.

Лана приземлилась, как кошка, поморщилась от боли и подбежала к лежащей на мостовой Хэлен. Та безвольно раскинула руки. Из носа и рта струйкой медленно стекала кровь. Девушка почти не дышала.

- Хэлен, давай, вставай! Надо убираться! – Лана видела, как от машины полиции к ним уже бегут, расталкивая прохожих.

Девушка не откликалась. Даже увесистая пощёчина не возымела никакого действия.

- Быстро убрала руки от моей дочери! – тихое и жуткое шипение грянуло над самым ухом. Лана так и подлетела над мостовой, автоматически обнажив меч. К Хэлен склонился хрупкий невысокий юноша с такими же серебряными волосами. Глаза сверкнули чёрной безумной ненавистью: “Кто посмел её тронуть?”

Лана осторожно ткнула кончиком меча в приближающуюся группу Охотников: “Не я. Они”.

Тир раздражённо тряхнул головой и легко поднял безвольное тело на руки. Чёрные глаза только мазнули по дыре разоренной квартиры.

- Быстрее! – дернула его за рукав Лана, понимая, что они не успеют.

- Ты кто такая? – бросил через плечо равнодушно.

Лана быстро шла за ним следом, поглядывая назад. Восемь человек уже дышали им в затылок.

- Я... Беглянка.

- Ясно. Где Волк? – он смотрел в стекла машин, следя за преследователями.

- Убили. Или убивают.

- Ясно.

- Стойте! Полиция! Положите потерпевшую на мостовую и поднимите руки вверх!

Тир неторопливо остановился и с усмешкой обернулся. Лана вышла немного вперёд, прикрывая отца с дочерью.

- Господа, извольте стоять на своих местах, – тихий и надменный голос прибил к камням железными гвоздями слов. – Мы сейчас уйдём, а вы останетесь. Вы всё поняли? – толпа разноголосо подтвердила, что всё понятно.

- Какого?.. Ты что сделал сейчас? Гипноз? – ошалело и восхищённо выпалила Лана, увидев, как Ищейки выстроились чуть ли не в аккуратный рядок и стоят, застыв на месте, как и было приказано.

- Что-то вроде. И тебя бы надо оставить с ними, но... Поговорить хочется, – как-то туманно выразился Тир.

- А за Волком почему не вернуться? Ты и остальным прикажешь.

- Нельзя. У них должен быть священник в группе. Если он наверху Волка добивает, то я ничего сделать не смогу. Погибнем все. Забирайся в машину, – приказал точно так же, как Охотникам, и аккуратно положил Хэлен на заднее сиденье машины. Лана пожала плечами и села рядом с водительским местом.

- Садись с ней! Будешь голову держать. Я быстро езжу. Упадет ещё... – нахмурился Тир и выдворил Лану в пассажирский салон. Та только хмыкнула:

- Если она с 27-го этажа упала и не разбилась, то что ей будет от небольшой тряски в машине? – но спорить не стала и послушно села, положив голову беспамятной девушки себе на колени.

Лана уже в первые 15 секунд пожалела о том, что не пристегнулась, а потом просто ни времени, ни возможности не представилось, потому что от ужаса она вцепилась непослушными пальцами в ручку двери и обивку кресла.

- Я сказал, держи её голову на боку, чтоб не захлебнулась! – рявкнул юноша, лавируя среди гудящих напуганных машин на невероятной, сумасшедшей скорости.

Лана немного пришла в себя и повернула голову Хэлен набок – изо рта сразу полилось алое и горячее.

- А нас потом не отследят?

- Каким это образом? – он настороженно посматривал в зеркало заднего вида.

- Камеры на всех перекрестках.

- У меня с электроникой свои способы общения. Не отследят.

- Ладно, – спорить и приставать с расспросами дальше как-то не тянуло.

Две минуты показались тремя часами. Тир вылетел из машины и осторожно вытащил Хэлен.

- Пойдёшь с нами. А потом – посмотрим, – он летел почти бегом по гулкому холлу небоскрёба. Ни людей, ни охраны в нём не было.