— Жарко здесь. И без куртки не замёрзнешь.

Хэлен натянула рукава толстовки пониже на руки.

*Я думала, мы уйдем скоро.

— Нет уж. Мне порядком надоел тот тощий матрас на полу, который ты называешь кроватью. Да и подушка у тебя одна. Так что побудем ещё здесь.

*Матрас лежит вовсе не на полу. Просто ты такой долговязый, что с высоты своего роста не видишь!

Деро, кажется, совершенно не слушал её. Его взгляд блуждал по залу отрешенно, не останавливаясь ни на чём конкретном.

— Не хочешь потанцевать? — он неопределённо мотнул головой в сторону танцующих, не желая дальше обсуждать условия её сна. Музыка была довольно бодрая.

*С тобой? — сама мысль о том, что они могут пойти танцевать, приводила её в полное замешательство.

— Со мной. А что не так? Или ты танцуешь только с мальчиками? — в голосе сквозило неприкрытое презрение.

*Я вообще танцевать не хочу!

— Почему? Ну, что молчишь? Или ты и раньше без любви танцевала?

*Я любила. Я и сейчас… Но не могу!

Только сейчас она поняла, насколько изуродована. Руки нервно сцепились в замок. В ногах тяжёлыми кольцами свернулся страх.

— Ещё одну текилу!

*Деро… Если я напьюсь, это вряд ли что-то изменит!

— О, да ты меня по имени назвала. Впервые, кстати.

*Серьёзно? — она готова была говорить о чём угодно, лишь бы не о танцах.

— Серьёзно. Но ты пей.

Перед глазами всё передернулось, как будто изображение на плохой пленке.

— Сейчас… — удивительно было то, что музыка грохотала как сумасшедшая, но она всё равно слышала его ясно, как будто они стояли в совершенно тихом месте. — Чувствуешь, как звуки становятся мягче, как расслабляются руки, как ритм отдаётся в груди?.. — голос бархатисто скользил в сознании, бордовой линией показывая дорогу опьяневшему мозгу. Ей и правда, становилось легче.

*Я никогда не танцевала под такую музыку. Кроме балета, ни на что времени не хватало.

— Забудь про балет. Нет его больше. Пошли — он легко ухватил её за ладонь и повел к танцующим.

Людей на танцполе было немного и места хватало всем, чтобы не толкаться локтями. Деро дёрнул плечом и, словно немного стесняясь, нахмурился. А Хэлен стояла окаменевшая, не слыша музыки, не видя света. Паника сковала руки и ноги. Хотелось убежать.

— Ты что? Ты напугана? — он ошарашенно заглянул в глаза. — Не бойся! Это же твоя стихия! Двигайся!

Она не могла. Смотрела в ответ и молчала. Деро в смятении потер подбородок и неуверенно посмотрел под ноги.

— Хорошо. Попробуем так, — скользнул ладонями ей на талию, развернул к себе спиной. Она послушно делала всё, что он хотел, но сдвинуться с места самостоятельно не могла. — Ты танцевала в детстве со своим отцом? Как это делают на свадьбах. Словно ты совсем не умеешь танцевать. Не бойся меня — и всё. Этого будет достаточно.

Песня сменилась, и со всех сторон грянул новый ритм. Деро мягко прижал её к себе, ладони слегка опустились с талии на бёдра. И зашептал на самое ухо:

— Чувствуешь? Двигайся со мной, раз сама не можешь. Я плохо танцую… Надеюсь, тебе это быстро надоест, и ты вспомнишь всё, что умела.

Он начал двигаться, сбитый с ритма песни, передавая ей руками свои движения. Смутно знакомый голос повторял: «Ты лишаешь меня чувства такта. Ты чувствуешь, как я сегодня растворяюсь в тебе?» Одна ладонь легла на плечо, отпустив бедро, и потянула её назад, так что спиной Хэлен прижалась к его груди. «Ищи меня — найди меня! Прогони прочь. Держи меня — принуждай меня снова и снова! Не отпускай, больше никогда не отпускай!»

Он повторял слова, и от того они наполнялись жизнью. Хэлен начала поправлять его, подталкивая в правильном ритме, и он рассмеялся, запрокинув голову.

— Я же говорил!

«Твой ритм лишает меня сна! Не засыпай, моё сокровище, я хочу большего от тебя… Сегодня мир вращается только ради тебя. Открой глаза и танцуй со мной!»

Одно движение, и они уже лицом к лицу. Хэлен и не заметила, как начала повторять за ним. В таком гвалте ничего не слышно, и себя — тем более, так почему бы и нет? Вслух или одними губами, значения не имеет. Счастье движения наполнило легкие и сердце, сделало послушным, как прежде, тело.

Он улыбался, тёмной и почти злой улыбкой, которую прятал, низко опустив голову, любовался лёгкими движениями гибкого тела. В его движениях не было этой стройности, точности, пластичности, но его это и не беспокоило. Все взгляды были устремлены мимо… Люди отводили глаза, словно что-то пугало их. Одна девушка в центре не видела и не слышала ничего, кроме голоса, что вёл её, толкал, звал, приказывал…

Хэлен запрокинула голову и счастливо рассмеялась. Разноцветные лучи путались в серебристых волосах, оставляя в них искры.

Одними губами он повторял: «Разуйся. Я хочу, чтобы ты танцевала! Чтобы ты вновь начала кружиться… Твоим босым ногам придётся пройти по битому стеклу.»

Девушка остановилась и настороженно посмотрела на своего партнера. Он стоял без движения и смотрел исподлобья. Хэлен поправила край толстовки, почувствовав себя как-то странно под этим угрюмым взглядом. Деро остановил её руку и потянул рукав вверх, не отрываясь взглядом от неё. Подтянув рукав до самого локтя, он остановился:

— Если ты поранишься хоть раз, никогда уже не сможешь… — он замолчал, так и не договорив.

*Что?

Деро мотнул головой, улыбнулся и, обняв её за талию, повёл обратно к бару.

====== Rette Mich. ======

Она проснулась уже перед рассветом от странного чувства, что за ней кто-то наблюдает. И ощущение было настолько жутким, что Хэлен покрылась холодным потом и долго не могла заставить себя высунуть нос из-под одеяла.

Синие пасмурные сумерки делали комнату похожей на тёмный, заросший тиной, аквариум. Хэлен села на кровати. Прошедшая ночь ещё бродила в теле легким дурманом. Стены плыли и норовили свалить её с кровати. Она неуверенно подняла глаза на единственное окно и закричала — за стеклом кто-то стоял. Абсолютно чёрный силуэт с ярко-жёлтыми глазами. Девушка закрыла лицо ладонями, не прекращая вопить. Ужас сковал тело… Она понимала, что нужно бежать, но не могла даже отнять пальцы от глаз.

— Проснись! Проснись же! — хлёсткий удар по щеке, и она распахнула глаза. — Что случилось? — глаза у Деро были, как два блюдца.

Хэлен ловила ртом воздух и оглядывалась через его плечо на пустое окно, в которое уже вполз серый и угрюмый рассвет.

*Я его видела! Видела!

— Где? — чёрной скалой навис он над ней, закрывая собой от тусклого, грязного солнца.

*В окне! Он смотрел!

— Успокойся. Это кошмар. Никого там нет. И не могло быть. Сегодня была не та ночь, чтобы он вышел на охоту. Так что, это просто твой страх.

Крупная дрожь колотила тело и никак не хотела отпускать.

*Когда он придет, ты убьёшь его? УБЬЁШЬ?! — девушка отчаянно вцепилась сведёнными пальцами в его руку.

— Убью. Не плачь, — карие глаза холодно блеснули.

Он принес два стакана кофе. Хэлен дрожащими пальцами сжала тёплый бок одноразовой чашки.

— Так что ты видела? Расскажи подробно, — он не пил кофе, сразу поставил его на пол и ждал, нетерпеливо заглядывая в глаза.

*Понимаешь… Я проснулась от острого чувства, что кто-то на меня смотрит. Это было так жутко, что я не сразу отважилась открыть глаза. Но когда всё же сделала это, он стоял за окном… И у меня даже мысли не возникло, что это седьмой этаж и пожарная лестница с другой стороны дома. Он там стоял. Весь чёрный… Как очень плотная, осязаемая тень. И только глаза были ярко-жёлтые, как у кошки. Или какого-то другого животного, — она, захлебываясь пыталась подобрать верные слова.

— У кошек глаза отсвечивают зелёным, а не жёлтым.

*Они не отсвечивали. Понимаешь… Когда глаза у кошки отсвечивают, зрачка не видно. А тут, они словно… Я не знаю, как объяснить. Я их видела так ясно, словно при дневном свете, очень близко.

— Что ты ещё запомнила? Он звал тебя? Тянулся рукой? Пытался зайти?

*Нет. Просто стоял и смотрел. Хотя, я не знаю, на чём он там стоял. Это же сон.