- Тебе будет больно, – сказал, не предупреждая, а утверждая. Ни толики раскаяния не было в этих словах.

Хэлен не ответила. Только потянулась хрупкой рукой, прижавшись к груди, где упорно и быстро билось сердце.

Крупная ладонь с крепкими длинными пальцами легла на её горло, надавила.

Он слушал, как под его пальцами беснуется пульс.

Это беззащитное горло, что ещё хранило следы его прошлого прикосновения, так невозможно звало его пульсацией крови, что он, не сопротивляясь этому зову, прильнул губами, укусил там, где сильней всего трепетало сердце.

Девушка со стоном выгнулась навстречу этому злому и беспощадному поцелую, откидывая голову на подушку, обнимая за плечи. Всем телом прижался Волк, вдавливая её своим весом в мякоть просторной кровати. Облив горячим дыханием плечи, он просто рванул лямки черного бюстгальтера. Обе лопнули с громким хлопком. Волк уже не думал, что может причинить боль, что может напугать снова, потому что отвечали ему с такой же страстью. Хэлен беспамятно впилась ногтями в плечи, испещренные замысловатым узором. Всё ниже спускались эти безумные полу-укусы, полу-поцелуи, всё нетерпеливей отвечала ему девушка.

Каждый шрам, что попадал под горячие ладони, загорался, отвечая на прикосновение того, кто их нанес. Волк, так и не найдя застежку на спине, просто стащил остатки бюстгальтера на талию Хэлен. Губы жадно сомкнулись на розовом соске, потянули. Хэлен выгнулась навстречу, подставляя себя всё более смело, всё более откровенно.

- Отпусти меня, Хэлен... Я хочу снять с тебя последнее...

Она и не заметила, что крепко обвила его своими ногами, прижимаясь совсем уж бесстыдно. Задыхаясь, Хэлен ждала, когда он сбросит с неё последний фиктивный лоскут, что ещё остался на ней. Чёрное кружево бесшумно исчезло в темноте комнаты, которая сузила мир до размеров обычной кровати, до расстояния между двумя телами, что спешили на встречу друг другу.

Пальцы его, подрагивая, дотронулись до приоткрытых губ. Хэлен инстинктивно поцеловала их.

- Языком, – обронил хрипло, приказывая.

Девушка послушно тронула средний палец кончиком языка. Кожа солоновато пощипывала. Она, ободренная напряжённым молчанием Волка, пробежалась языком по указательному, легонько прикусила.

- Достаточно, – он отнял руку и скользнул ею вниз.

Осторожное прикосновение заставило Хэлен бурно выдохнуть. Он не ласкал, он просто готовил её, но и этого лёгкого и настойчивого касания было достаточно, чтобы Хэлен выгнулась на простыне, прижимаясь к нему бёдрами, животом, грудью. Мужчина тихо, на грани слуха рассмеялся. Хэлен же не в силах больше ждать, прильнула губами к тому, что было в пределах её досягаемости – к шее. Влажная солоноватая кожа бархатисто стлалась под губами и языком.

*Прошу тебя...

И он не стал ждать, когда она попросит во второй раз. Он сдался. Одним движением, стремительным и грубым, ворвался внутрь, насколько мог глубоко. Хэлен выгнулась ему навстречу, закусив губу и всё равно не удержав стон. Он задержался внутри лишь на миг и вышел.

*Нет! Вернись! – девушка умоляюще придвинулась к нему.

Дэро ничего не ответил, только снова вонзился в тёмную горячую глубину, впиваясь в её шею, где под языком часто и болезненно билось сердце.

- Теперь... Ты... Совсем... Моя... – и каждое слово – движение внутрь, всё быстрее.

Она уже ничего не говорила, только хватала ртом воздух.

- Обними меня сейчас!

Она обвила его руками, прижалась лбом, собрала языком капельки пота с шеи.

*Быстрей же...

- Подожди меня, торопыга! – простонал, уже зная, что она сорвётся без него.

*Нет... – и всё вокруг поплыло, взорвалось, заставляя выгнуться дугой, впиться ногтями в его спину, чтобы полней ощутить его внутри, плотней прижаться, причинить боль.

- Негодница, – зарычал, содрогаясь в конвульсиях, судорожно двигаясь на самом краю. – Это последний раз... Когда... Ты... Меня... Ослушалась.

И Суперновая взорвалась, сжигая всё внутри, уничтожая весь мир, что был когда-то таким огромным, таким ненужным. Волк без сил навалился на Хэлен, застонав от облегчения и наслаждения, что горячо билось внутри его Волчицы.

Прошло какое-то время, прежде чем сердце стало успокаиваться. И, всё же, простукивало лишний раз беспокойно.

Дэро так и лежал на ней, в ней, положив голову на грудь, крепко обвив длинными руками. Девушка неохотно приоткрыла глаза. Мрак комнаты больше не взрывался суперновыми, не искрился облаками звёзд, но стал не таким густым. Да что уж там! Она отлично всё видела, как в апрельских прозрачных сумерках. Девушка недоверчиво высвободила из-под Дэро руку и вытянула перед собой.

*Охренеть можно! – возглас сам собой сорвался с языка.

- Что такое? – недовольно проворчал мужчина так и не соизволив приподняться.

*Во-первых, у меня шрамы светятся! А во-вторых, я стала видеть как... Не знаю, как кто! Как Супермен! Криптонита я наглоталась, что ли! Ты видишь?

Дэро приподнялся слегка, только чтобы посмотреть на её восторженное лицо.

- Я всегда тебя так и видел. А зрение – да. Добро пожаловать в клуб Ночных Бродяг.

И улегся обратно, уткнувшись носом между грудей.

*Ничего себе!

- Угу, – лениво промурлыкал, начиная неторопливое путешествие языком по левой груди. – Знаешь, ты удивительно хрупка для Волчицы. Сколько я их ни встречал, всё были рослые, высокие... Есть, за что ухватиться. А ты, почему-то, тонкая, как ветка. Вся в руке поместишься. Даже ещё и место останется, – он медленно обводил сосок языком, прерываясь на редкие слова.

Хэлен напряглась от прикосновений, раздумывая, не пора ли уже обидеться на эти замечания по поводу её фигуры.

*Ну, вот и иди на рукасто-грудастых лежи.

Она трепыхнулась, пытаясь высвободиться из-под тяжести его тела. Дэро звонко шлепнул её по бедру:

- А ну, тихо... А то накажу.

Каким образом он решил наказать, Хэлен не знала. Он закинул её руки за голову и прижал их там своей ладонью к спинке кровати.

- Лежи спокойно, малявка. Не вздумай бунт устраивать, – голос бархатисто шелестел, обещая что-то новое.

Прикосновения языка становилось всё настойчивей и Хэлен, недолго продержавшись в молчании, застонала, выгибаясь, подставляя себя ему.

- Я же сказал, не двигайся! Лежи тихо! – и укусил за сосок. Сладкая и тягучая боль прокатилась в низ живота. Девушка ахнула от неожиданности и удовольствия.

- Ну, вот... Я же предупреждал! Теперь будешь считать вслух от ста обратно. И попробуй только сбейся! Начинай, – хрипло напомнил он.

Хэлен не могла собрать мысли в подобие хоть какого-то порядка.

*99.

- Молодец. Начало уже хорошее, – его свободная рука скользнула вниз, пробежав неторопливый круг по животу, от чего внутри у неё всё свело в сладкой знакомой судороге.

*98, – выдавила из себя, стараясь не выдавать голосом, что она бы уже вовсю стонала, если бы он не приказал считать.

- Правильно, дальше... – снова прикусил сосок и потянул его, не отпуская.

*97, чёрт! Дэро, прекрати!

Хлесткий, звонкий шлепок по бедру. Не больно, но неожиданно.

*Ой! Ты что?!

- Считай! – зарычал он с угрозой. – А то отшлепаю по-настоящему!

*97!

- Уже было, – довольно пророкотал и запустил в горячую, влажную глубину средний палец.

*Перестань, пожалуйста! – извивалась она, стараясь ближе придвинуться к нему.

- Считай! – указательный палец последовал за средним.

*Я не помню, что там было, – задыхалась она, – 97!

- 97 было уже три раза! – довольно засмеялся он. – С арифметикой ты не дружишь, малявка...

И наконец-то вошел в неё сам, не замедляясь, как в первый раз, не замирая.

Быстрые ритмичные движения и она уже кричит, забывая, что никто, кроме него, не слышит.

Хэлен не помнила, как уснула. Не было ни снов, ни кошмаров. Просто чернота поглотила её легко и покойно, залечивая страх и боль. А потом из черноты и тишины возникло ровное дыхание, которое сопровождалось биением сердца. Она открыла глаза.