Кажется, Город затих к утру, словно устал от неимоверного сопротивления, что он оказывал надвигающемуся хаосу. Ни твари, ни люди не нарушали опустившейся внезапно тишины. Лишь выла где-то безнадежно собака. Рассеянно девушка подумала, что, наверно, бедняга осталась заперта одна в квартире, а хозяин потерялся в кровавой смуте последних дней.

- Подготовка заключается лишь в том, чтобы собрать твоих будущих вассалов, которые присягнут служить тебе, да вассалов твоих будущих врагов, чтобы знали, что Двор снова силен. Так что... Думаю, к вечеру, все будет готово.

Змей и Хэлен стояли на крыше Тировой высотки. Она давно здесь не бывала, но острое чувство дежавю не отпускало ее. Было когда-то это. Было.

- Знаешь, Дед, Тир, ведь, тоже хотел чтобы я распрощалась с человеческой сутью. Наверно, ему очень тяжело с людьми было, – усмехнулась девушка.

- Просто он знал, насколько уязвимы люди. Хэлен, почему Волк не пошел с тобой?- Змей мельком взглянул в лицо внучки.

- Я не знаю. Ему все это поперек горла.

Ей было горько об этом говорить. Сейчас он был нужен как никогда, но только гордость не позволяла позвать: “Мне страшно! Будь со мной рядом.”

- Дед, мне, ведь, не нужно это... А он думает, – Хэлен не договорила, горло сдавил спазм.

- Милая...- вздохнул Змей и легонько обнял внучку одной рукой, – Ты зря думаешь, что он солгал только потому, что не хотел делить тебя ни с кем. В общем, он и не хотел, конечно. Хэлен, он не может перенести мысли, что ты будешь заживо гореть только потому, что этого требует долг твоей крови. И то, что он пересилил себя, не уволок обратно в логово, не запер силой, а отпустил – говорит о многом.

- Может и так. Только...- девушка зажмурилась, вспоминая совершенно обреченную тоску в глазах Волка.

- Так почему ты просто не позовешь его?

- Потому что тоже боюсь за него. Волкам никто загробной жизни не обещал, вроде...

- Чтож, вполне разумно с твоей стороны, – Змей кивнул и замолчал.

- А где Лана и Кочерыжка?

Ей не хотелось вот так стоять и дальше, горько размышляя о том, что случится уже нынче вечером.

- В белой комнате.

- Змей, а ты Лане не показывал работы Тира? Мне кажется, ей было бы интересно это увидеть...- неожиданно для себя Хэлен узнала в себе желание вонзить в кого-нибудь хоть часть своей досады и страха.

- Не думаю, что имею на это право...- сухо обронил Змей.

Хэлен покраснела. Странно...и когда это она стала завидовать чужому несчастью? Что-то подсказывало, что Лана переживает смерть Тира ничуть не меньше, и было бы жестоко показывать ей портрет, висящий в галерее Темного Властелина.

А Волк метался по дому, угрюмо и мрачно избегая людей. Ничего не замечая, он поддался отчаянию и ненависти. И только один вопрос грохотал в голове: “Как ты мог отпустить ее?!” Воздух казался сырым и кислым, хотя на улице яростно палило солнце, одаривая свою умирающую Землю последними горячими поцелуями. Он пытался убедить себя, что Хэлен ничего не грозит, что Тир, возможно, справился и Сатана не получит ее души уже никогда, но Зверь не соглашался с логикой Человека, Зверю хотелось выть в тоске, звать ее обратно...Она бы поняла, что весь мир не стоит ее боли. Пусть бы он провалился к чертям весь! Только бы звонкий прохладно-серебряный голос не надломился от непереносимого страдания, только бы она смеялась и шептала беззащитно о том, что он – Волчище, грубиян и злодей.

Боги..сколько времени было потеряно! И, если бы он знал тогда, как короток будет их век, не стал бы так долго ждать... Не стал бы? Брось, Волк. Стал бы, полз бы на брюхе, чтоб хозяйка положила свою ладонь на мохнатый загривок, рычал бы униженно и низко, заглядывая в глаза, распластавшись у ее ног.

Когда-то давно он не гнушался человеческими наркотиками, благо они почти не действовали на Волка. По-звериному сильный, выносливый организм быстро растворял в себе человеческую будоражащую химию, лишь приободряя, но не унося на своих алмазных волнах к пикам наслаждения. Да и о дно черной дыры под названием ломка так не шарахал. И вот теперь все его существо словно восстало против него. Плечи и спина, кожа, кровь в венах, ладони и глаза – всё научилось воплощать тоску в боль, в удушье, в свинцово-горячечную тяжесть сердца. Зверь не желал мириться с потерей. В темных глазах Человека вспыхнул безумный и холодный огонь. Даже осанка его изменилась, плечи откинулись назад, голова приопустилась.

- Ушастый...- хрипло процедил непослушный голос.

- Я здесь, хозяин, – тут же откликнулся домовой.

- Где будут приносить Жертву? – он плохо владел собой. Инстинкты повелевали сейчас, и тело хотело сменить форму, стать почти неуязвимым. Зверь уже был готов к прыжку.

- Я не знаю, господин! Но даже если бы и знал, отвести Вас туда не смог бы...- растерянно затараторил Ушастый.

- Я отведу...- послышалось от двери кухни.

Сивур стоял в проеме, спокойно привалившись плечом к косяку и запихнув кулаки в карманы брюк.

- А ты откуда знаешь, где это? – недоверчиво осклабился Деро.

- Повелитель Темных Путей был нашим вожаком и многое доверял нам...

- Сивур, ты же понимаешь, что я туда не прогуляться иду? – слова давались ему все трудней, челюсти сводило.

- Понимаю, – все так же спокойно пожал плечами Волк. – Твоя девочка освободила нас от проклятия. Я хотел бы отплатить ей хоть чем-то.

- А твоя Волчица тебя отпустит? – усмехнулся Деро, скривившись. Удлинившиеся нечеловеческие уже клыки сверкнули в сумерках.

- Ну, у меня Волчица попроще, не то, что у тебя – спрашивать не собираюсь. И рассчитываю улизнуть незаметно. – фыркнул Волк.

- Вот это – дело, – рассмеялся Деро, и смех раскатился громом по всем уголкам дома, толкнулся в стекла, угас в тяжелых занавесях.

Он не смог заставить себя найти Нуару, иначе было бы не избежать новой душераздирающей сцены. Но Волк знал, что ребенок здесь в безопасности – Стая никому не позволит тронуть девочку и пальцем, никого близко к ней не подпустит, даже если Земля будет рассыпаться на куски под их ногами – никто не тронет чужого Волчонка, не потащит на костер. Пусть это девочка, но девочка эта несет в себе кровь Волка и Луны, несет в себе примирение. А если все получится, то у них еще будет время вернуться за дочерью и сбежать из-под грохочущих жерновов конца света.

Тьма мягко обходила лес, неторопливо добавляла синего и черного в зеленый бархат молодой листвы. Мужчины вышли на потрепанную взрывной волной дорогу и Деро тут же рухнул на землю, перекидываясь в Зверя.

- Ты умеешь перевоплощаться не в полнолуние?!- одурело отшатнулся Сивур. Было заметно, что он потрясен.

Волк глянул на него мельком, скрывая то, что перевоплощение, как и прежде, доставляло ощущения не из приятных.

Ты тоже смог бы, если б захотел,- прорычал Волк, нетерпеливо передергивая плечами.

- Не уверен, но, если жив останусь, попробую на досуге, – зло рассмеялся Сивур.- У меня тут машина недалеко. Иначе долго получится.

Мы успеем до вечера?- прорычал Волк.

- Успеем.

И понеслись кривые подпаленные ели, блуждающие в пыльной сумеречной тени, покореженные брошенные машины, трупы на дороге. Впрочем, тела были не только людские. Кое-где встречались аккуратные, нетронутые дома, из окон которых перепугано выглядывали бледные лица. Волк не всматривался. Ему было наплевать. Сивур гнал так, что Дэро почти не сбавлял скорости своего бега и, не смотря на это, ему казалось, что они безнадежно опаздывают, что времени уже нет совсем, что все уже слишком поздно! Черное, грязное подозрение закралось – Сивур ведет куда-то прочь от места принесения Жертвы, что он обманул, лишь бы спасти себя и этот мир. Но вот они проскочили старый каменный мост над почти погибшей речкой с илистым пересохшим дном и вместо ожидаемого пригорода впереди стали мелькать чахлые скрюченные кусты, а за ними серая, безжизненная равнина. Волк слегка замедлил свой бег, встряхнул головой, словно пытался отогнать навязчивый морок, но видение не исчезло. Подоспевший Сивур остановил машину и вышел.