- Значит, Ледяная Пустошь?

- Там тоже люди живут. Пусть варвары, но ведь живут. Мало кто там бывал, места уж больно суровые, но другого пути нет. А ежели сможете север пересечь - до Дорланда доберетесь. Все лучше, чем в петле болтаться. Но решать вам.

Норгель вышел. А я задумался. Весь северо-восток континента пересекал Великий Хребет. Три - четыре перевала позволяли подняться на плато Ледяной Пустоши. И если юг и восток этого неуютного места занимали леса и ущелья, то весь север - это снег, лед и холод. По слухам, там выживали только странные животные с густым мехом и великаны, мало чем от них отличающихся. Но в лесах и горных долинах, жили варвары. Они редко контактировали с другими людьми, но и не убивали всех подряд, без разбора, как это делали степняки. Умирать не хотелось. А значит, стоило попробовать добраться до гор по северо - западному краю Орунайских степей. Что ж, решено. Можно отправлятсья.

Третий день в степи. Один. Я старался быть серенькой, маленькой, незаметной мышкой. Держался подальше от клубов пыли на горизонте днём и от отблесков костров ночью. Не разводил огонь сам и питался лишь вяленым мясом, рыбой, сыром и (к третьему то дню) чёрствыми лепешками. Вода в бурдюках убывала, но вдалеке я уже видел горы. И с каждым новым восходом Кэролай они вырастали в размере, отнимая у неба всё больше и больше пространства. И на шестой день я уже был в предгорьях Великого Хребта. Сегодня, проделав большой путь, я остановился в небольшой рощице с родником, спрятавшейся среди холмов. Поужинав и расположившись на ночлег, я лежал и, смотря вверх, разглядывал лики богов, очерченных золотыми точками. Некоторые из них лукаво подмигивали, заставляя меня задуматься, что же еще они припасли для меня. Плавно и незаметно я погрузился в сон. Снова я смеялся и играл с Ньорлой. И как раньше, Леорик победил меня на мечах. А когда я упал, он приставил холодную сталь к горлу.

- Не дёргайся. Голова лишней не бывает. - Голос Лео был груб. Слова были сказаны со злой усмешкой. Я удивился, ведь он даже речью был больше похож на мать.

- Да он крепко дрыхнет, Скрол! Его сейчас поимей, он даже не заметит. - Я отчаянно моргал, стараясь не шевельнуть головой. К моему горлу был приставлен кривой меч. Держал его здоровенный амбал в укреплённой кожаной куртке. Выбритая голова слепила больше острого куска железа, что но держал в руке.

- Ну что парень, нежданчик(?), а? - Искривлённая гримаса, по-видимому, означала веселье. Но я сомневался. О боги, вот ведь урод! Реж меня на куски, но красавцем ему не бывать. Второй стоял рядом. Самый обычный степняк. По шагам сзади, я понял, что не последний.

- Короче так, снежок. Ща Бигар тебя повяжет, ты тихонечко лежи, не трепыхайся. Может быть, ты даже не умрёшь. Сегодня.

Второй подошел ближе. В руках моток веревки. Вот так вздремнул. Мысли перескакивали с одной на другую. Их было много. Целых две. Какого хрена это было и что же, блин, теперь делать?

- А на кой он тебе сдался, Скрол? Может, распнем его на колышках, да шкуру спустим? Чего за зря с собой волочь? - Пока Бигар стягивал мне кисти, а здоровяк наблюдал, остальные потрошили сумку и мои скудные запасы. Молодой степняк, вертя в руках прямой меч, разглядывал меня с явной неприязнью. На колышках, значит? Я тебе это еще припомню.

- Мне он не нужен. - И снова гримаса боли, то ли радости. - Но вот шаман просил пленника. А дочка у шамана - прям огонь, глядишь, и согласится на обмен.

И ржут, сволочи. Прям не шутка - успех скомороха.

- Так, малыш, слушай сюда. Коняга твоя устала, ей отдых нужен. Потому ножками пойдёшь. И не вздумай брыкаться. Смотри, я ведь могу и кожу снять. Рассказать как?

Меня подняли на ноги и привязали к седлу Бигора верёвкой где-то метров пять.

- Все готовы? Ну посмотрим, как чужаки бегают, а?

Узлы впились в кожу заставляя двигаться вперед. Шли где рысью, где шагом , но мне от этого было не легче. Глотая пыль из под копыт и спотыкаясь в траве, я старался не упасть, иначе меня бы потащили волоком. Не в силах, что-либо изменить, мне оставалось только тихо ненавидеть ублюдков. Не отпустила степь... А ведь еще вчера я думал, что все уже кончено, ведь до перевала оставалось рукой подать. Но сейчас я бежал, стараясь не думать о том, что не успел позавтракать, а в глотке пересохло, как ручей в самое жаркое лето в ничейных землях. Хорошо еще хоть Кэролай укуталась белыми облаками, сонно проглядывая сквозь них. Время остановилось, и руки с каждым шагом болели все сильнее. Главное переставлять ноги. Не упасть, ни в коем случае не упасть. Я врезался в круп лошади. Ошалело огляделся.

- Что, снежок, понравилось бегать? - Молодой, подъехав ближе, усмехаясь, разглядывал меня. - Скрол может, ещё чуток продвинемся?

- Я сказал привал. Что это значит, Бигор?

- Это значит, что мы садимся жрать.

- Видишь? Бери пример со старших - они лучше знают, когда стоит дать коням отдых.

Мне кинули лепешку и бурдюк с водой на два глотка. Сволочи, как же я вас ненавижу...

- Ну, малыш, нравится в гостеприимной степи? - Я поднял глаза на громилу. - О! Да ты, смотрю не рад мне? Может, хочешь мне брюхо вспороть, а? Ты ведь, наверное, считаешь себя воином? Ничё, ничё, у нас есть парень, что тебя в наложницы возьмёт, ежели колдуну не понадобишься.

- Нет. Какой я воин, коли меня скоморох в плен взял?

Молчание степняков настораживало. Неужели я это вслух сказал? Твою же в душу!

- Вот как. Слышь, парни! Он меня шутом считает. Может тебе меч вернуть? Считаешь, выстоишь в бою?

- А верни! Глядишь, и улыбка у тебя станет красивая. От уха до уха!

Степняки рассмеялись. Здоровяк, ухмыляясь, присел на корточки. В руке нож.

- Дерзкий. Мне нравится. Но шаману нужен пленник. А мне невеста. Потому проживешь ты чуть дольше. И если вдруг так случится, что ты выживешь, я дам тебе возможность сразится. Так что моли своих богов, чтобы колдун тебя не ухлопал. Всё парни в путь. Этого на кобылу. Бигор, головой отвечаешь. К вечеру надо быть в дома. По коням.

Эх, лошадка. Красивая гнедая кобылка. Я ведь так и не дал тебе имя. Но ты всегда знала, куда бежать, когда я звал тебя свистом. А теперь ты везешь меня связанного прочь от Кэролай, смотрящей нам в спину. И я, вместо того, чтобы придумывать новый невыполнимый план побега, мысленно разговариваю с тобой. Что мне еще оставалось делать? Меня окружали кочевники, взяв в коробочку, и любое движение в сторону привело бы к смерти. И горы на севере становились меньше, все сильнее укутываясь сизой дымкой. Мой взгляд уперся в точки на горизонте. Шатры? Если так, то конец путешествия близко. Да и, скорее всего, всему. Полный... конец. Драный хвост!

- Ну вот, скоро можно будет отдохнуть.

- Что, Бигор, всего лишь пара дней скачки по следам мальчишки так вымотала тебя?

- Староват я становлюсь. Скоро буду только молодёжь учить, на другое буду неспособен.

- Брось, дружище, у тебя и седины то толком нет, какой ты старик?

- Эх Скрол. Старость - это состояние души, а не тела.

- Ну тебя. Иди ты к шаману с этими премудростями. Какого... стоять! Догнать!

Пока степняки беседовали, я направил гнедую в коня молодого. Тот смог удержаться, свесившись на другой бок. Я же мчал как мог, подгоняя кобылку. Может, удастся вырваться. Вдруг не догонят? Яркая вспышка ослепила меня. А следом наступила темнота, нарушаемая мелкими искорками. Затем погасли и они. И никаких мыслей. Эмоции тоже остались где-то за гранью. Всепоглощающая тьма. Но мне не давала покоя боль. Что у меня болело? Я не знал. Я вообще не хотел думать. Ведь думать больно. Значит, у меня болит голова? Я заворочался. Послышался стон. Мой? И голос.

- Очнулся, наконец?

А голос чужой. Не низкий, не высокий. Но определенно женский. Я открыл глаза. Мало что изменилось. Вокруг меня плавали предметы, формы, очертания. Вскоре они сформировались в косой потолок.