Флаер загудел.

— Займите свои места, — сказал Павел и устроился в кресле пилота. — Идем на посадку.

— Троица, как вы все уже знаете из прошлой лекции, подбирается цикадой и советом. — профессор удивленно глянул вверх — длинный серый лабиринт без отделки напоминал зачищенный привратник. Особенно эти диодные лампочки и желтые провода — каждые четыре метра, по инструкции.

Вот только помещение было намного больше — да и бетонные плиты из которых оно было сделано создавали иллюзию реальности. А так Сон даже весь сжался и стал осматриваться по сторонам — рефлексы вырботались…

— Это разве выход на арену? — удивился профессор ещё больше.

— Это экспериментальное помещение. — пояснил Павел. — Обычно воины сражаются на большой, просторной территории. Но наш отдел предлагает попробовать лабиринт. Здесь агрессора можно зажать с двух сторон. Но атаковать сверху уже не получится, а строить пенал сто метров в высоту только ради эксперимента нам никто не позволит… — немного грустно добавил тот. — Слишком дорого.

— Как вам уже известно, — группа двинулась вдоль по корридору, тихие звуки шагов и голос профессора раздавался эхом, — Троицы это отлаженная группа, которая прошла через множество учебных боев, стояла спина к спине на привратнике. Но это в идеале. Бывает, что бойцы подбираются в зависимости от цели. Демоны тоже разные бывают — быстрые и хитрые, толстые и сильные… После локлизации демона пытаются перевести в энергетическую составляющую и тогда с ним можно встретиться в привратнике. Если не удается это сделать его материализуют на аренах и бьются с ним в физической оболочке.

— А иногда случается так, что в привратник то запихнули — да не справились. — мрачно сказал Павел. — Как в последний раз, слышал там веселая заварушка была. Демона пытались учнитожить два белспектральных…

Сон внимательно глянул на старосту. Услышать эту историю из других уст было достаточно интересно.

— Но воин струсил и не смог продолжить операцию.

— Откуда тебе известно, что он струсил? — спросил Сон.

— Догадываюсь. — отрезал тот. — Иначе отчего демона пришлось переводить в физическую форму?

Сон нахумрился. Ах вот какие слухи про него ходили!

— Я не струсил. — сказал он после некоторой паузы. — Меня вывели искусственно из-за того, что я раскрыл красный… Перепутал спектры.

— Так это был ты? — спросил староста.

Сон ничего не ответил. А если и не нужно было отвечать?

— Ты или нет? — повторил староста ещё раз.

— Это был я.

— Они вывели на бой ученика? — удивился Павел.

— Да. И я не справился. — грустно сказал Сон. — И мне очень жаль.

— Они не имели права выводить на бой ученика! — взорвался он. И Сон впервые увидел как староста злится. Он и без того ходил всегда мрачнее тучи, но голос никогда не повышал. А тут просто взорвался. Кажется, тот задел его за живое. — Они даже не имеют права его пускать к привратнику!

— Я сам попросился.

— Ну и что с того? — окончательно вышел из себя тот. — Это же кровавое месиво! Да локализация совсем с катушек съехала! Там же сущий ад. Я бы взрослых туда не пускал. А тем более детей. Лет через двадцать там одни роботы будут. А твои родители хоть знают что тебя допускают в подобным операциям?

— Не знают. — холодно ответил Сон. — Им не положено. Семицвет это секретный объект.

— И тебе их ни капли не жаль? — ужаснулся тот. — Они хоть знают, что ты здесь? Или им как обычно соврали что ты уехал в школу для одаренных?

Сон промлчал.

— Или им вообще сказали, что ты погиб?

Сон снова промолчал.

— Это не твое дело. — произнес он медленно. — Я выполняю свою работу, а ты — свою.

Удивительно, но профессор не то, чтобы не попытался ввязаться в их ссору, остановить или пристыдить, он словно их не слышал! Не слышали и все остальные, только отводили глаза. Ему даже снова начало казаться, что на самом деле он ничего не говорил, а ему только показалось… Или это арена так на него повлияла? Он словно вспомнил тот самый необыкновенный опыт — когда его начало тошнить, голова была готова взорваться от странного, но он преодолели себя и встал, чтобы впервые шагнуть на арену… Конечно, тогда это была тренировочная плазма, тренировочный меч и короткая дуэль. Но ощущения он помнил до сих пор. Привратник был действительно похож на все эти плазмы, арены… И вот это странное прохождение из мира физического в мир энерго-информационный, один и тот же шаг, одно и то же движение мысли…

— Так, — произнес профессор, когда они дошли до конца лабиринта. — У кого ключ? — Удивительно — но профессор не то, чтобы не попытался ввязаться в их ссору, он даже словно бы их и не слышал!

Павел наклонился над заком и стал вводить шифр.

— Когда-нибудь и ты проведешь выездное занятие. — произнес профессор. — Когда тема урока совпадет с твоей специальностью и ты сможешь сводить нас куда-нибудь, где так же интересно… как среди этих бетонных плит и тусклых лампочек. О! Знакомые пенаты. — воскликнул профессор войдя в светлый залитый вечерним солнцем кордиор.

— Выход на арену мы решили сохранить стандартным. — сказал Павел. — Хотя у нас есть планы в отношении модернизации. Правда, они настолько радикальны, что наш отдел решился отказаться от этой идеи ещё в самом начале и потратиться на орбитальное освещение. Поэтому оставили арену как есть… Хотя на мой взгляд это совершенно ужасающая конструкция. Устаревшая и небезопасная.

Сон огляделся — ничего ужасающего в коридоре он не видел. Высокие своды, красивые, прохожие не лепестки колонны. Толстенное стекло — освещение естественное. Единственное что он заметил — они шли по остановленной беговой дорожке…

— Это остановленная беговая дорожка. — Вообще-то воины преодолевают эти 400 метров пешком. Они необходимы для анализа спектральной совместимости, ещё для… — староста остановился и грустно посмотрел на закат. — Разных других тестов. Да и вокруг арены должна быть зона покоя. Иначе возможны серьезные неполадки… Не все оборудование способно выдержать.

— Значит воины входят в бетоный коридор, затем мнуют этот лабиринт попадают на арену?

— Нет, бетоный кордиор они не посещают, сразу оказываются в коридоре. И чаще всего спокойно следуют к арене. Иногда быстрым шагом, иногда бегут. А иногда — бегут — по скоростной беговой дорожке. Стометровка! Да ещё стетику проверить надо, крепления там все, отчитаться о запасах плазмы, о табельном оружии… Ну вот и пришли. Сон внимательноогляделся.

Двери высотой метра четыре… Большие какие!

— Иные алые бойцы имеют звериную форму. Для большей ударной мощи… А иные — даже несколько. Первый преподаватель умеет превращаться в пернатого змея. Так же у нас есть бойцы волки, вепри и даже лисицы. — произнес профессор. — Нужны широкие двери, чтобы выпустить на арену этих монстров… Весь этот… Мифологический зверинец.

— Только есть одно но. — сказал Павел. — Воин, принявший звериную форму, или полностью перейдя в алый спектр теряет разум и может разорвать на части своих товарищей. Ну не прекрасно ли? — он остановился перед входом и снова набрал какой-то шифр и широкие, тяжеленные двери легко и бесшумно распахнулись — так словно ничего и не весили. — Надо заметить, что в то же время белоспектральный воин перейдя в свой спектр даже не сможет защититься, как так белый спектр есть жизнь и добро — и на уничтожение не способно. — он повернулся к ученику: — Так что я прекрасно понимаю логику оператора, давшего приказ отключить тебя от привратника. — добавил тот тише.

Сон сделал шаг и совершенно внезапно утонул ногой в глубокой, пушистой траве. Это было так неожиданно, что он даже сел на короточки и стал щупать руками поверхность арены.

— Эспериментальный отдел предлагает универсаьное и экологически чистое покрытие для арен — травку-муравку. — произнес Павел. — Он встал у входа, снял обувь и зашел на арену босиком. — Пока что это самая невинная и дешевая альтернатива дорогой и травмоопасной брусчатке, которой выложенны нынешние арены и которую приходится перекладывать после каждого боя.