— Никакой ошибки, — сказала она. — Продолжайте зачисление.

— Но мне необходимо перезагрузиться! — ответил тот, вставая. — У меня все висит.

— Да просрется сейчас. — Легкомысленно заявила та и — о ужас! — практически насильно усадила его обратно в кресло. — Продолжайте зачисление.

— Да что вы себе позволяете! — взвизгнул он. Алексея этот визг внезапно очень даже рассмешил. Гордый Лазарев тоже говорил всегда красивым голосом, глубоким таким — совершенно не своим. Переигрывал. Но стоило его разозлить как тут сразу прорывался его голосочек — высокий, смешной, как у девчонки. И сразу понятно — а вот он оказывается, какой у тебя настоящий голос, где там твоя суть зарыта.

— Продолжайте зачисление. — повторила та. — Или вы будете отстранены… Развели, понимаешь тут бюрократию, наплодили коррупцию, бардак. Гнать бы вас всех, да жалко.

— Но ведь это сорок пятый полк! — сказал он, подняв дрожащий палец. — Скольким солдатам приходиться отказывать, скольким аристократам, и не кабы каким — а из имперского семейства! Даже меня туда не взяли, а ведь я по молодости три года пробовался! И все это — по вашей милости.

— Сброд не держим.

— Что? Сброд? Вы сошли с ума! Это прямое оскорбление! Вы хоть понимаете, что вы сейчас его отсюда заберете, он не успеет попрощаться с родственниками, — вскричал полковник, — мало того, его родителям скажут, что он погиб.

— Это все правда? — недоверчиво спросил Алексей.

— Все, кроме вранья родственникам. — ответила белая женщина, — У нас там сейчас другие правила. Но тебе действительно нужно подписать договор прямо сейчас. И после подписания ты немедленно отправишься к месту службы.

— И да, — не унимался полковник, — Когда это белые мундиры начали набирать рекрутов?

— На вашей памяти — впервые.

— Я не собираюсь в этом участвовать!

Белая леди вздохнула и наконец-то отложила планшет.

— Я так и знала, что придется насильно.

Она отпихнула руку полковника от компьютера и пронесла над идентификатором электронный ключ.

— Перекройте систему. Принудительное выполнение операции по зачислению.

Алексей удивленно смотрел на происходящее, не зная что и думать. Невербальный сервер, кстати. Через такой он у Арсения Арсеньевича музыку подключал. Для связи даже гарнитура не нужна.

Полковник стер пот со лба кружевным платочком и со злостью швырнул его на стол. Будь это кружка там, или тарелка — точно бы разбилась.

— Я иду за охраной. — рявкнул он.

— Ну и валите к чертям, — белая леди расслабленно села в его кресло, едва ноги на стол не положила. А зрачки бегают — выискивая какие-то меню и кнопки.

— А, тут голосовой. — Она перестала вертеть зрачками и кашлянула в кулак. — Дверь запереть… И да — отключите лифт. — И мстительно добавила: — Побегайте полковник по ступенькам. Туда-обратно, туда-обратно. Косточки разомните.

Она подняла глаза. Алексей от её взгляда хотел сквозь землю провалиться.

— Что, переживаешь? Я тоже не без скандала поступила. Кстати, как тебе весь этот театр?

Он не знал, что отвечать.

— В сорок пятом полку реформы, — сказала та, словно оправдываясь, — достаточно кардинальные. Кафедра активно препятствует. Хотя не имеет права. Да, кстати! Ваш договор стажера. — она кивнула на свою красную папку. — А это ваша стипендия. — Пухлый конверт.

— Курсанты 45го полка получают стипендию бумажными деньгами. Неслыханная привилегия. Одна из немногих, оставшихся после реформ, — она на мгновение задумалась. — Плохо дело. Охрана будет тут совсем скоро. Времени прочитать договор у вас нет.

За окном сверкнула молния.

— Ну скорее же, — сказала она нетерпеливо. — Такой шанс раз в жизни выпадает, а ты медлишь!

Алексей стал спешно соображать: 45й полк, белые мундиры. Он никогда о них не слышал. Его заберут куда-то прямо сейчас. Он обязан подписать договор немедленно, даже не прочитав его. Да это было нелепо!

Ему показалось, что он снова сидит на том самом острове, на самом том столе и смотрит на этот договор словно там, между страниц красной папки спряталась большая ядовитая змея.

Он боролся с искушением вскочить и выбежать отсюда. Бежать и бежать — по темному городу, сквозь потоки воды, пока не добежит до аэропорта, не сядет на самолет и не окажется дома…

— Кто вы такая? — спросил он.

— Тебе это ничего не скажет.

— Отвечайте! — он едва не перешел на крик, чтобы переорать гром молнии.

— Сетроени Лед-Сет Морган — глава девятой троицы, воин второго разряда в тяжелом весе. Номинальный аристократ. Дважды герой империи. Друзья зовут меня Ледсет.

Это действительно ничего ему не говорило. Но разобраться нужно было срочно. Может, следовало задавать другие вопросы?

— Почему именно я?

— Во-первых, ты сдал экзамен. Это важно как-никак. Ну, а во-вторых… — она замялась. — Вообще-то мне неизвестен до конца алгоритм отбора воинов. К тому же я не обсуждаю приказы Его Высочества — однако в своем выборе — он ещё ни разу ошибся. И вообще, мы должны были взять тебя раньше, но обновленная процедура поступления включает полную добровольность — великий князь упертый демократ. — Она помолчала… — И потому мы ждали. Долго ждали. Ждали, когда ты отнесешь заявление в центр занятости, — она стала загибать пальцы, — даже подослали к тебе лучшего куратора и репетитора, который у нас был, потом мы ждали, пока ты сдашь эти чертовы экзамены, ждали пока бюрократы из военной академии согласятся с новыми нормами. Мы ждали. И вот ты здесь.

Он мгновенно сложил в голове эти пазлы — математика не прошла даром — и тут же задал новый вопрос:

— Зачем вы то здесь? Помочь? И зачем я вам нужен? Для чего?

За окном сверкнула молния, волосы у неё как золотая солома — от молнии прям изнутри засветились. Она моргнула. От неё исходило какое-то безумие. Совершенное сумасшествие. Она выпнула полковника так, словно тот — второй сорт. Она фыркнула в глаза аристократам с имперского кортежа. И вот — она — перед ним.

— Когда-то совсем давно, когда мне было 9 лет, — сказала она зачем-то, — я попала в одну глупую переделку. Едва не погибла. Никто об этом не знал. Но случилось там странное — я лежала на крыше своего дома. И увидела вход в мир тайного, невероятного. Он манил меня к себе, искушал своими знаниями, предлагал остаться с ним навсегда и я тогда…

Дух перевела. Выдохнула. Задумалась на секунду. А ведь сказала все на одном дыхании. Алексей внимательно её слушал.

— Знаешь, что я ответила? — спросила она радостно. Алексей улыбнулся. Конечно она отказа… — И я согласилась. — произнесла она. — Ведь такое раз в жизни случается и только с избранными. Отказаться могут либо трусы, либо слабаки.

Алексей вздрогнул. Откуда она все знала?

Ледсет положила перед ним ручку. Папка эта красная. Страшно стало. И, кажется, он действительно был трусом и слабаком. Но если так — почему он здесь?

— А я-то вам зачем? — спросил он робко. И Ледсет все услышала.

— Не закончила я! Так вот… Недавно совсем, — продолжила она, — один мальчишка лежал на берегу озера, у полыхающего костра и слушал раскаты грома. Он смотрел вглубь себя. И каким-то удивительным образом… — она снова перевела дух.

— Каким-то образом — он смог! — радостно вскричала она, сразу собралась и быстро осмотрелась и перешла на шепот:

— Никто из нас не ожидал, представляешь? Но он смог… Он самостоятельно открыл вход в мир чудовищных, мистических знаний. Этот мир искушал его, звал, манил за собой.

Почему ты сейчас и здесь? Потому что, так же как и я, так же как Его Высочество и множество других воинов 45го полка — ты не сдрейфил.

Ты не испугался.

Ты согласился!

Алексей схватил ручку и поставил подпись.

Семицвет.

По-моему он был простужен, потому что всю ночь проворочался с бока на бок, кашлял и не мог дышать носом, потому что тот был заложен. Воздух был холодным так, словно он забыл зимой закрыть окно. Вернее не забыл, а специально открыл. Он так иногда делал — ему нравилось спать на холоде. Правда, нужно было всегда мелкого уговаривать и второе одеяло доставать. А это всегда было проблемой.